Калгари 88 (СИ)

— Как? Как, чёрт побери, ты это сделала? — изумлённо воскликнул тренер, оторвался от борта, где стоял, облокотившись от него, и заходил туда-сюда. — Это… Это… Я не нахожу этому никаких объяснений. Хорошо. Я признаю, что эту подготовку можно опустить. Давай начинай свою короткую программу.
Вот и первый нежданчик. Естественно, Арина не знала, что катала Люська. Эх, придётся экспериментировать…
  
Глава 16
 
Сорванная спина
 
— Ой, а я… эту штучку… кассету дома забыла! — озадаченно сказала Арина. — Блин… Ну что за невезение!
— Не переживай, у меня есть копия, — успокоил Левковцев, прошёл к столу, на котором стояла кассетная дека с усилителем, порылся среди кассет, разбросанных на столе, нашёл нужную, несколько раз перемотал, выискивая нужный участок на плёнке, и включил музыку. — Катай макет программы, без прыжков. Не хочу, чтоб ты завалилась тут опять.
Это был фрагмент из балета Стравинского «Жар-птица»! И Арина прекрасно знала этот фрагмент, потому что его катали множество фигуристов. Он как раз повествовал про то, как Жар-птица в своё удовольствие обжирается молодильными яблоками, и тут посреди программы её ловит Иван-Царевич. Соответственно, первую половину программы темп проката был средний, а после того, как Иван поймал Жар-птицу, появлялись быстрые, тревожные ноты.
Программу эту катала девушка из соседней с Ариной группы. Звали её Анна Горелова, воспитанница молодого тренера Алины Королёвой. Выступала она, когда Арина Стольникова только-только поступила к Бронгаузу. В этот же сезон Аня закончила карьеру, выйдя замуж за фигуриста. Но программу Ани по балету «Жар-птица» Арина хорошо запомнила, потому что она считалась шедевром. Ставил её модный тренер и хореограф Николай Холодов, которого фанаты фигурного катания звали небрежно «Николя» на французский манер. Николя хоть и брал за постановку сотню тысяч, ставил качественно — настоящие шедевры. Его программы в корне отличались от бронгаузовских. Эти программы были как высокое искусство, доступное не каждому, и, когда Горелова вышла катать свою постановку на внутриклубных контрольных прокатах, смотреть на неё сбежались все фигуристы с катка.
Анна Горелова звёзд с неба не срывала, но была в несомненном топе. Занимала 3-е место в мировом рейтинге, регулярно брала серебряные и бронзовые медали Европы и мира. Отличалась удивительной красотой и отменным владением коньком, так называемым «скольжением». Фанаты считали её первым мастером скольжения в мире и самой красивой и сексуальной фигуристкой. Есть такие спортсмены, которые до чемпионства не дотягивают всего чуть-чуть, занимая постоянно вторые и третьи места. Аня была из таких фигуристок. Чемпионства у неё не получилось, за исключением первых мест на некоторых этапах Гран-при, но катальщица она была отменная. Многое из того, что Арина Стольникова взяла на своё вооружение, было как раз за авторством Ани.
Арина наизусть помнила эту программу. Или почти наизусть. Заняв стартовую позу, она сложила руки на груди, потом, когда началась музыка, изобразила радость, взмахнув руками, как будто крыльями. Словно Жар-птица полетела воровать яблоки. Сразу же повернула вправо, сделав несколько шагов, пересекла короткую сторону арены серией твиззлов, потом начала разгон по диагонали. И простыми бесхитростными подсечками здесь были только первые три шага, потом следовал сложный заход из петель и твиззлов на стартовый каскад, который большинство фигуристов исполняли в дальнем от судей углу. Болельщики были уверены, что спортсмены делают так, чтобы арбитры проморгали возможные недокруты и неправильные рёбра, что, конечно же, было глупостью: в эру электроники и цифровых технологий надеяться, что на арене, нашпигованной теле- и фотокамерами, кто-то что-то не заметит, просто глупо. Делали там каскад, потому что для его выполнения даже с тройными прыжками требовалась порядочная скорость, и не каждый фигурист мог выдать её сразу, в течение 10 секунд после начала программы. Поэтому сначала разгонялись до предела, сколько могли, потом прыгали. Получалось в самом конце арены. Поэтому знающие фанаты всегда покупали билеты на места с коротких бортов арены, там же группировались десятки телеоператоров в погоне за самыми эффектными кадрами.
 
Арина сейчас вместо каскада сделала два перекидных прыжка по требованию Левковцева, потом прыгнула во вращение, исполнила элемент, и продолжила программу. Тренер в оба глаза смотрел на Арину и поражался тому, чему был свидетелем. Люська раньше катала совсем другое, причём просто и безыскусно. Здесь же… Это было катание крайне высокого уровня. Настоящее катание, которое показывают по телевизору фигуристы — мастера спорта международного класса. Тренер, как завороженный, досмотрел до конца, потом, когда музыка затихла, подозвал Арину к себе.
— Я уже 10 лет работаю тренером и пуд соли съел в этом деле, — признался Левковцев. — Но ты меня поражаешь с каждым разом всё больше и больше. У меня просто нет логического объяснения всему этому. Откуда ты так научилась кататься, учитывая, что ты только что пешком по льду ходила? Буквально четыре дня назад. И не оправдывайся найденными портфелями. Это несмешно. Расскажи про более правдоподобную версию. Чтобы научиться так кататься, уходят годы.
— Хорошо, — согласилась Арина. — Я на самом деле олимпийская чемпионка, из 2022-го года, каким-то образом оказавшаяся в теле Люськи Хмельницкой.
Левковцев на мгновение замер, а потом громко расхохотался, хлопая себя по коленям.
— Ой, умора! Рассмешила! Это ты как Алиса Селезнёва сейчас? Люся, не смеши так! Ладно, пусть это останется на твоей совести. Я вижу, у тебя хороший прогресс в катании. Теперь осталось только довести до ума прыжковые и готовиться к первенству города.
— Прыжковые я сейчас пораскатываю! — заявила Арина.
Тут же принялась за сказанное. Первым делом взялась потренькать дупель, то есть двойной аксель, с которого Арина навернулась в больнице. Проблему, почему он не получался, она обнаружила ещё тогда. Недокачанные икры и немного массивная попа. Больших подвижек за эти пару прошедших дней в исправлении недостатков не произошло. По крайней мере, Арина чувствовала себя одинаково, что и тогда. Просто сейчас можно проверить, будут ли сказываться недостатки на льду. Всё-таки на нём скорость вращения можно задать больше.
Как говорят фигуристы, дупель, то есть двойной аксель, считается самым сложным двойным прыжком. Хотя точнее, это не двойной и не тройной прыжок. В двойном акселе два с половиной оборота. Аксель — это единственный прыжок, который прыгается по ходу вперёд, а приземляется, как и положено, по ходу назад. В сеттинге Арины прыгали его все спортсмены уже лет с 8–10.
Арина решила для начала попрыгать обычные перекидные прыжки, прыжки, которые считаются полуоборотными акселями. И они получились неплохо. Сделав серию перекидных, Арина развернулась, набрала ход и попробовала сделать аксель в полтора оборота. Получился и он. Ещё раз развернулась, зашла на прыжок и сделала его ещё раз! Но полтора оборота — это полтора оборота. Он, конечно, как-нибудь да оценится, но сумма будет совсем мизерная. Надо пробовать аксель в два с половиной оборота.
— Дупель пробовать будешь? — спросил тренер. — Не рано? Не форсируй подготовку. Оставь лучше на завтра. Попробуй все однооборотные прыжки. Давай понемногу усложняться. Не загоняй себя. Завтра я приготовлю удочку, и с ней попробуем.
Арина хотела возразить, но потом подумала, что тренер прав. Перед первенством ещё две недели. Из-под палки никто не гонит. Лучше идти планомерное, иначе легко запороть всё. Одно неудачное падение на неподготовленное тело, и растяжение, вывих, опухоль… Хотя… Выступали, бывало, и с ними… На обезболивающих. Не сниматься же с соревнований, когда ты уже в другой стране, сидишь в раздевалке, и до старта считанные минуты… Врач сборной перед выступлением колол в повреждённую ногу замораживающий обезбол, и спортсмен шёл кататься. Если конечно, можно было кататься физически — не сломана кость, или фатально не повреждена мышца, не порвана связка… Использовали замораживающие пластыри, иногда облепляющие как заплаты ноги девчонок под колготками. Так катались эти спортсмены, по возрасту практически дети…