Калгари 88 (СИ)

Бронгауз почти умоляюще посмотрел на родителей Арины, сидевшей здесь же, за столиком, простым статистом и только хлопавшей глазами, переводя их с одного лица на другое, иногда переключаясь на ванильное мороженое. Да и что она могла сказать? Всё зависело от родителей. И они решились.
— Мы согласны! — решительно сказала мама. — Стас! А ты что думаешь?
— Да, конечно! — кивнул головой папа. — Естественно, мы принимаем ваше предложение!
…
На первых порах у Бронгауза Арина изо всех сил старалась показать тренеру, что её взяли не напрасно, что она будет усердно пахать как лошадь, что горы свернёт, но странно… Заметного прогресса в катании не было и в помине. Арина свои физические навыки ощущала как и прежде, до перехода. Она по глупости в свободное время старалась заниматься ещё больше — качалась в соседнем фитнес-клубе, изо всех сил желая быстрейшего прогресса.
— Ты что, занимаешься где-то ещё? — недовольно спросил тренер после практически нулевого прогресса.
— Дддааа… — заикаясь от страха, пролепетала Арина. — В фитнес-клубе…
— Так и думал! — заявил проницательный тренер и указал ей на скамейку рядом с собой. — Садись здесь. И послушай. Готова? Арина, пойми, мы фигуристы. Не гимнасты или тяжелоатлеты. Мы соревнуемся на льду. В тренажёрном зале не надо тратить силы. Должен быть тонкий баланс между натренированностью и перетренированностью. У тебя явный перекос в сторону силовой практики. При этом нет прогресса на льду. Такими темпами ты скоро сможешь тягать штанги, но в катании ничуть не продвинешься. Поняла, Ариша?
— Да! — тонко пискнула Арина, смущённо потупившись в пол. — Я больше так не буду!
О майн-га-а-а-а-а-а-а-т… Вот чего ей вспомнился Бронгауз? Да только потому, что Левковцев, кажется, тоже делал сдвиг в сторону излишне силовой тренировки…
  
Глава 32
 
Падение Марины Соколовской
 
— Так! Ребята и девчата! Перерыв пятнадцать минут! — хлопнул в ладоши Левковцев. — Отдыхаем, восстанавливаем силы, готовимся ко льду! Через пятнадцать минут жду вас у кромки. Если буду нужен — я на катке, посмотрю, чем там мастера заняты.
О… Вот это интересно… Что тут ещё за мастера? Арина заметила, что тренер, иногда посматривая на часы, время от времени отлучается из зала ОФП, но не придала этому значения — мало ли какие дела могут быть у человека. Однако, оказывается, тут есть и группа мастеров спорта. Интересно, почему они занимаются отдельно и каков уровень их подготовки?
У Брокгауза все фигуристы возрастом от восьми до девятнадцати лет занимались в одной группе. Одновременно катались и квадистки — мировые чемпионки Стольникова со Смеловой, и ребята, только подходившие к тройным прыжкам, и даже выступающие по новисам. Совсем маленьких, не имеющих даже юношеских разрядов, тренировали другие люди, имеющие, кроме спортивного, ещё и педагогическое образование. У Левковцева же мастера спорта занимались отдельно… Странно…
На самом деле ничего странного. Мастера спорта по фигурному катанию в СССР, как и в мировой фигурке того времени, были более возрастными, чем в современное Арине время. И обладали они таким же потенциалом, как и совсем юные фигуристы, за исключением пары вымученных потом и трудом тройных прыжков.
Сводить вместе младшую и старшую группы считалось Левковцеву неразумным, а, возможно, это была точка зрения и других тренеров того периода. Молодежь поняла бы, что в фигурном катании она достигла технического предела, через который не перепрыгнуть при всём желании. А старички 20–30 лет повесили бы коньки на гвоздик, убедившись, что ничего не достигли за десяток лет, минувших с юниорской поры. От чего ушли, к тому и пришли, и все тренировки, жёсткие падения на лёд, травмы и боль оказались в плане прогресса напрасными. Ты долбил тройной тулуп два года, а сопливая 12-летка прыгает его по десять раз за тренировку. Естественно, иногда представители разных групп пересекались друг с другом, но это были разовые встречи, не влияющие глобально на результаты спортсменов. Постоянное соперничество и подглядывание друг за другом было вредным.
 
Впрочем, это пока Арину никак не затрагивало. Она закончила силовую тренировку лёгкой заминкой на спиннере, причём не выполняла ничего необычного или трудного — просто покружилась туда-сюда в спокойном темпе. Почувствовав, что дыхание возвращается в норму, легко спрыгнула со снаряда и пошла в раздевалку отдохнуть несколько минут.
Отдохнуть не совсем получилось. И если Соколовская сразу пошла на лёд, то местные девчонки в раздевалке устроили весёлую шуточную возню, толкая друг друга и громко хохоча. Арина, как девушка более взрослая и ответственная, присела на лавочку, закрыла глаза и словно замерла в обычной позе сидящего человека: спина прямая, плечи опущены, кисти рук опущены на колени. Тело в таком положении максимально расслаблено. Она знала, что даже кратковременный, всего в несколько минут, полноценный отдых без разговоров и в тишине способен делать фантастические вещи. Иногда в перерывах между тренировками, сидя вот так в раздевалке или где угодно, в тёмном закутке тренировочного катка, среди старых заливочных машин, лопат и вёдер, ей удавалось погрузиться в некое подобие дрёмы. Полусна, длящегося всего несколько минут. В это время происходило восстановление сил организма. Даже недосып из-за раннего утреннего пробуждения быстро сводился к нулю. После такой импровизированной медитации всегда становилось намного лучше не только в физическом, но и в ментальном состоянии. Голова становилась пустой и свободной.
Однако эта практика помогала лишь при одном условии: если медитации никто не мешал. Хоть фигуристки и пошли на лёд, но в раздевалке кто-то оставался, бегал и прыгал.
— Люся, что ты делаешь, ты спишь?— послышался рядом детский голос.
Арина открыла глаза. Анжелика! Стоит напротив и нерешительно переминается с ноги на ногу. Ребенок, что с него взять… Ещё нет соображения, что если человек сидит в одиночестве и дремлет, обращаться к нему с вопросом, спит он или нет, неприлично.
— Да, я сплю, — стараясь, чтобы голос прозвучал нейтрально, без лишней злобы, ответила Арина. — А сейчас уже нет.
— А научишь меня так спать? — бесхитростно спросила Анжелика, глядя наивными голубыми глазами, и широко улыбаясь во весь рот.
— Научу, — важно ответила Арина. — Садись сюда, рядышком. Готова? Закрой глаза, и представь себе, что ты находишься в старом доме, который стоит в старом саду, заросшем старыми деревьями…
— А потом из-под кровати выползает старая-старая рука, да? — звонко рассмеялась девочка. — Нет. Я в таком доме сроду бы не уснула. Люся, пошли! Тренер зовёт!
От ледовой арены раздался свисток, означавший что отдых закончен, и пора приступать к ледовой тренировке. Анжела взяла Арину за руку и потащила за собой.
— Куда ты меня тащишь? — со смехом спросила Арина, увлекаемая девчонкой. — Я и сама могу дойти!
— А просто так! —озорно покосилась Арина. — Побежали! Вперегонки!
— Стой, стой! Ты куда? — удивлённо спросила Арина, начиная бег. — Здесь же запрещено бегать вне тренировочных зон!
— Ну и что! Мы спортсменки! Давай! За мной, Люся! Догоняй!
— Эх… Пропадешь с вами! — пробормотала Арина, но тем не менее, побежала за девочкой.
Дверь на каток была закрыта, естественно, и, хотя довольно тяжела из-за двойной теплоизоляции, Анжелика, упёршись изо всех сил, распахнула её и тут же с грохотом закрыла перед самым Арининым носом.
— Не войдёшь, не войдёшь! — смеясь, крикнула из-за двери Анжела, но тут же следом раздался строгий голос Левковцева.
— Так! Это что за беготня здесь? Я гляжу, у тебя, Барышникова, слишком много сил. Так что будешь сейчас делать фигуры, пока не будут получаться более-менее приемлемо.
Девчонка смущённо рассмеялась, но по всему видно, что она ни капельки не пожалела о своем поступке. Была она егоза и озорница, причём все это знали, вплоть до директора ДЮСШОР, но, как самой младшей, ей всё прощалось.