Победитель

– В воображении ему не откажешь, – говорю я.
– Вы не знаете и половины его художеств. Он заваливает Шэрин посланиями якобы от ее друзей, где «они» пишут, какая же она дура, что рассталась с таким замечательным и заботливым Тедди.
Я хмурюсь:
– Воображение есть, хотя и жалкого свойства.
– Не то слово. Эти мужчины… простите, я не хочу выглядеть сексисткой, но это почти всегда мужчины. Закомплексованные лузеры, что делает их невероятно опасными.
– Шэрин обращалась в полицию?
– Да.
– И там, насколько понимаю, ей не помогли.
Глаза Сейди вспыхивают. Она в своей стихии.
– Вин, для того и существуют фирмы вроде нашей. Закон в его нынешнем виде не может помочь ни одной Шэрин в мире. Начнем с того, что закон не поспевает за технологиями. Тедди прячется, пользуясь сетями VPN, одноразовыми мобильниками и фейковыми электронными адресами. Невозможно доказать, что именно он преследует Шэрин. Потому наша работа и имеет такую важность.
Я киваю, прося ее продолжать.
– Вторичный уход Шэрин ничуть не умерил прыти Тедди. Он посылает снимок обнаженной Шэрин ее бабушке, которой девяносто один год. Он записывает видео, полное ложных утверждений о Шэрин: дескать, она ненавидит евреев, склонна ко всем видам извращенного секса, является белой националисткой и так далее. И достигает результата. Когда его припирают к стенке, он утверждает, что Шэрин его подставила и оклеветала. То есть он решил с ней расстаться, чего она никак не смогла вынести и таким вот способом пытается его вернуть.
Я качаю головой.
– Вот тогда Шэрин и узнала о существовании нашей фирмы.
– И давно это было?
– В феврале.
Я жду.
– Да, знаю. – Сейди сглатывает. – Прошло много времени.
– И?..
– Мы пытались ей помочь. Мы провели изыскания и узнали, что Тедди вел себя подобным образом еще с тремя женщинами. Возможно, их было больше. Это одна из причин, почему он менял места работы, перебираясь из колледжа в колледж.
– А в колледжах знали о его «особенностях»?
– Там принято защищать своих. И потому каждый раз он соглашался тихо уйти, а администрация соглашалась держать язык за зубами. В одном случае… может, их было больше, дело удалось замять с помощью денег, и жертва подписала обязательство о неразглашении.
Я хмурюсь еще сильнее.
– Со своей стороны мы делаем для Шэрин все, что можем. Мы выхлопотали для нее временное защитное предписание против домогательств Тедди. Я посоветовала ей записывать все, что она помнит, все поступки Тедди и, начиная с этого момента, вести дневник всех его действий. Такие записи играют ключевую роль. Мы обратились в полицию, где наше обращение официально зарегистрировали. Но, как я уже говорила, потому работа нашей фирмы так важна. У полиции нет опыта в компьютерной криминалистике.
Я откидываюсь на спинку и скрещиваю ноги.
– До сих пор все это звучит как классическое дело, какими занимается ваша фирма.
– Вы правы, – печально улыбается Сейди. – Тедди – ходячее учебное пособие по психопатам. Этим он сильно напоминает моего бывшего.
Абьюзер, мучивший Сейди, тоже повысил свою «квалификацию», но сейчас не время говорить об этом. Я прислоняюсь к спинке и жду. Общее направление этой истории мне уже понятно, но Сейди продолжает дополнять его подробностями. Пока не знаю, куда это ее приведет.
– Кончается тем, что Шэрин бросает университет, так и не защитив диплом, поскольку Тедди продолжает ее преследовать. Она переезжает на север, поступает в другой университет. Однако Тедди снова ее находит. Как я уже говорила, мы разыскали других его жертв, но ни одна не хочет выступать с заявлением. Так он их запугал. А затем Тедди избирает новую практику: прокси-харассмент.
Сейди умолкает и смотрит на меня. Наверное, ждет моего вопроса, и потому я повторяю:
– Прокси-харассмент?
– Вы знаете, что это такое?
Знаю, но качаю головой.
– С этой целью Тедди от имени Шэрин размещает ее профили на Tinder, Whiplr и других более одиозных сексуальных приложениях, связанных с БДСМ и прочими видами извращений. Он постит ее фотографии. Ведет беседы, притворяясь Шэрин, назначает свидания с целью секса. У дверей квартиры Шэрин чуть ли не круглые сутки появляются странные мужчины, ожидающие секса с ней, ролевых игр и прочих развлечений подобного толка. Некоторые, получив отказ, приходят в ярость. Обвиняют, что она «дразнит им яйца», и награждают отборной руганью. Тедди трудится не покладая рук. А затем… – Сейди умолкает.
 
Я жду.
– Затем Тедди, опять-таки от имени Шэрин, проникает на подпольный сайт и начинает флиртовать с одним парнем. Это длится шесть недель. Шесть недель, Вин! Представляете, какое фанатичное упорство? «Шэрин», – пальцы Сейди снова изображают кавычки, – подробно рассказывает парню о своих фантазиях, связанных с жестоким изнасилованием. «Шэрин» сообщает ему, как все должно быть обставлено. На нее должны напасть, защелкнуть наручники и затолкать в рот кляп. Тедди даже сообщает парню, где можно купить эти, с позволения сказать, аксессуары. Потом он назначает время, когда парень должен сыграть с нею в ролевую игру с изнасилованием.
Я сижу не шелохнувшись.
– Все это время парень думает, что общается с Шэрин. Неделями он слышит, что от него ждут жестоких действий. Он должен избить ее, связать и пригрозить ножом. Тедди даже сообщает ему пароль: «пурпур». «Не останавливайся, – от имени Шэрин наставляет его Тедди, – пока не услышишь от меня это слово».
Сейди отворачивается и моргает. Меня охватывает злость. Руки сжимаются в кулаки.
– Вот так Шэрин и попала в больницу. Ее состояние… оставляет желать лучшего.
И опять для меня здесь нет ничего неожиданного. Я предполагал такой исход. Только не знаю, как себя вести, поскольку до сих пор не понимаю паники Сейди, и осторожно спрашиваю:
– Полагаю, Тедди и сейчас прячет свою личину? – (Сейди кивает.) – Значит, полиция не могла его сцапать.
– Верно.
– И он сухим вышел из воды?
– Нам так казалось.
– Казалось?
– Фамилия Тедди – Лайонс. Тедди Лайонс. Вам знакомо это имя?
– Вроде где-то слышал. – Я стучу указательным пальцем по подбородку.
– Он помощник тренера баскетбольной команды Университета Южной Дакоты.
– Серьезно? – Я стараюсь не переиграть.
– Мы недавно получили сообщение. Вчера поздно вечером, после важного матча, Тедди подвергся нападению. Они сделали из него отбивную, серьезно повредив внутренние органы.
Они. Сейди сказала «они». Вывод: я по-прежнему вне подозрения.
– У него сломаны кости, – продолжает Сейди. – Внутреннее кровотечение. Серьезное повреждение печени. Врачи утверждают, что на полное восстановление здоровья рассчитывать не приходится.
Я изо всех сил стараюсь не улыбнуться, но мне не удается.
– Какая досада, – говорю я.
– Да. Как вижу, это всех расстроило.
– А вам с чего расстраиваться?
– Вин, он был у нас на крючке.
В ее глазах за стеклами очков полыхает адский огонь. Я вижу страсть, преданность делу. Этим в свое время Сейди расположила меня к себе и своей фирме. Она человек действия, а не разговоров. Здесь мы с ней похожи.
– Что значит «был у вас на крючке»? Вы же говорили, он выскользнул сухим из этой истории.
– После случившегося с Шэрин я вновь обратилась к другим жертвам Тедди. И они наконец согласились дать показания. И Шэрин была готова выйти на публику. Конечно, это явилось бы травмой для всех. Тедди уже и так многое у них отнял.
– Хм… – Я снова откидываюсь на спинку стула и скрещиваю ноги.
Я вообще не задумывался о последствиях. Редко о них задумываюсь. Но… нет, нет, а вот тут Сейди ошибается.
– Похоже, избиение Тедди им только помогло.
– Нет, Вин. Совсем не помогло. Когда преодолеваешь страх… В конце, когда встаешь лицом к лицу с твоим истязателем и даешь ему сдачи, это вызывает катарсис. После выписки Шэрин из больницы мы собирались устроить большую пресс-конференцию. Вы только представьте: четыре жертвы, которые стоят на ступенях законодательного собрания штата и рассказывают свои трагические истории. Двое членов ассамблеи были готовы выступить вместе с нами. Это бы разрушило репутацию Тедди. Но что еще важнее: убедительные рассказы жертв способствовали бы принятию законопроекта, черновик которого был создан здесь. – Сейди постучала по столу. – Члены ассамблеи намеревались представить законопроект губернатору.