Наследник и новый Новосиб (СИ)

Взгляд его стал ещё более тяжёлым и цепким. Забавно… Мужик ведь в самом деле умеет управлять, командовать и чувствует свою силу. Но с Касимовскими ведёт себя как верный пёс, не способный укусить хозяина и пойти против него.
— Вы правы, — холодно произнёс я. — Булатовы в моей власти. Я захватил их главное поместье, верхушку рода и предложил приступить к началу переговоров о мире. Напоминаю, они первые напали на меня. Я в своём праве. И все мои действия в рамках закона.
— Верно, — грозно произнёс генерал-майор. — Но ситуация уникальна тем, что род Булатовых признан пособниками террористов. А, стало быть, все связанные с Булатовыми дела находятся под юрисдикцией Корпуса Жандармов.
— Пока мы не согласуем мирный договор, вы не имеете права вмешиваться в нашу войну, если на то нет причин, обозначенных в уложении о Родовых войнах, — парировал я.
— Вы идёте против закона о контртеррористических мерах!
— Это вы идёте против Уложения о Родовых войнах, пытаясь отнять у меня моих пленников. Кстати… Временно это моя земля, — проговорил я, кивнув на герб рода Белозёровых, который висел на воротах. Собственно, благодаря гербу наш разговор и происходит на границе, и гости не входят вовнутрь. — И на своей земле я вправе делать всё, что захочу. Снимать всё, что видит камера. Вы понимаете, о чём?
Генерал-майор, княжич Касимовский и их сопровождающие буквально прожигали меня взглядами.
— Вы понимаете, что вы сейчас идёте на усугубление конфликта со всеми сторонниками Его Величества Михаила? — не выдержал Касимовский, встав рядом с Арефьевых.
Я громко хмыкнул и изобразил недоумение:
— А Его Высочество то здесь причём? По-моему, у нас с генерал-майором просто выдался небольшой юридический спор.
Арефьев явно подавил тяжёлый вздох. Да, до этого Касимовский держался здорово, ибо не знал про камеру. Но сейчас не стоило такого говорить.
Однако же и сам новоявленный ИО главы Новосибирской губернии тоже показал, что не пальцем деланный и быстро исправился:
— Его Высочество и все его соратники всей душой поддерживают честных подданных и законы империи. А, стало быть, считают терроризм — одним из главнейших врагов человечества. Хуже террористов только монстры аномалии. А террористы, которые пытаются использовать монстров против человечества — худшие из террористов. И что получается, граф Белозёров? Я не верю, что такой герой, как вы, пытается укрыть террористов.
— А я и не укрываю! — произнёс я громко. — Я провожу своё независимое расследование. Стараюсь во благо империи. Но не забываю и о своём роде. Где вы были, когда, как вы выразились «пособники террористов» решили вторгнуться в мой дом? Я в своём праве. Но я готов и отдать вам Булатовых!
Я взял театральную паузу. А мои собеседники подумали, что я сдался, и начали победно улыбаться. Типа зажали меня в угол.
Ну а я рубанул:
— Как и подобает истинному подданному империи, я сделаю всё, что прикажет мне империя. Я отдам вам Булатовых, если на то будет воля Всеимперского Совета. Я не хочу, чтобы представители ВКЖ нарушили закон. А если заберёте Булатовых прямо сейчас, закон вы и нарушите.
Хорошо я подготовился к этой пикировке? Вполне. Вольный Воитель лишь в исключительных случаях может позволить себе выйти на задание, не будучи уверенным в том, что предусмотрел разные нюансы.
Я предполагал, что именно так поступит фракция Михаила. И вместе с Кристи, Лизой и Пожарской выработал стратегию защиты. В итоге получилось так, что столкнулись лбами два непреложных закона.
Если бы я первым напал на Булатовых, желая прищучить засевших у них Стрижовых — такого бы иммунитета у меня не было. Но мы, благодаря плану с подставным целителем, оказались защищающейся стороной.
Интересно, а Батуми предусмотрел вмешательство Касимовских и ВКЖ, когда задумал всю эту игру в спящего доктора? Кстати, он мне тут сказал, что если бы не вырубился от своей временной болезни, то тупо бы притворялся спящим всю дорогу и «страдал бы ради будущего рода Белозеровых. Ибо актёрскую игру терпеть не могу».
 
Клоун.
А между тем гости продолжали на меня гневно пялиться, не понимая, что же делать дальше. Первым, как ни странно, попытался взять ситуацию в свои руки княжич Касимовский.
— Что ж, ваша позиция нам понятна, Максим Константинович. На правах исполняющего обязанности главы Новосибирской губернии я её принимаю. Раз уж так вышло, что обе стороны оказались в своём праве с точки зрения закона, мы вынуждены оставить всё как есть и дождаться решения высшего органа. Надеюсь, на ближайшем Совете будет поднят наш вопрос и будет принято решение. Либо же вы передадите Булатовых после того, как подпишете с ними мирный договор, верно?
Он испытывающе посмотрел на меня.
— Разумеется, — кивнул я.
— Однако, Ваше Сиятельство, за жизнь и здоровье Булатовых отвечаете вы лично, — резко произнёс генерал-майор. — Если Булатовы не переживут ваш плен, или тем паче сбегут, род Белозёровых предстанет перед следствием и судом вместо них.
— Принимается, — хмыкнул я. — На этом всё? Полагаю, временному губернатору стоит отдохнуть? А то сразу после перелёта столько вопросов пришлось решать.
— Такова участь того, на ком лежит ответственность за жизни миллионов, — благосклонно проговорил княжич Касимовский. — До встречи, Максим Константинович.
* * *
Стоя у ворот, я смотрел вслед кортежу ВКЖ и Касимовских. Сзади послышались шаги. Ребята подвели ко мне княжича (князя) Булатова.
— Вы приняли на себя удар всей фракции царевича Михаила, чтобы прикрыть мой род, — проговорил он. — Я… благодарен вам за это. Но я не пойму, зачем вам это.
Обернувшись, я окинул его придирчивым взглядом.
— В самом деле не понимаешь?
— Нет, — отрицательно мотнул он головой.
— Я Вольн… Хм… Я — отличный Страж, закрывавший немало аномалий. А отличные Стражи не упускают свою добычу.
— Стало быть, мы для вас лишь добыча? — поморщился он. — Хотя чего я хотел… после всего, что сделал мой род.
— Верно мыслишь. Но не всё так просто. Ты слышал последние слова своего отца. Твоя реакция меня… удовлетворила.
Он усмехнулся и почесал подбородок:
— В тот момент я просто хотел верить тому, что перед смертью отец сказал, что думал. А не то, что его заставили. Однако же теперь, после появления Касимовского и ВКЖ, в принципе, сомнений у меня быть не может. Мы в вашей власти, граф. Если есть возможность спасти моих детей, жён, матерей, братьев, сестёр… Мой род. Я сделаю все, что вы скажите.
— Ваш отец искал прощения царевича, — произнёс я хмуро. — Но, полагаю, искать нужно было искупления. Я ненавижу Орден Разочарования всеми фибрами своей души. И мне очень мерзко от сложившейся ситуации. Оттого, что меня пытаются обвинить в пособничестве этим тварям. Но… Я готов дать вам шанс. Я считаю, что глупо все неугодные рода пускать под нож. Если так делать — некому будет сражаться с монстрами из аномалий.
Булатов замер, изумлённо пялясь на меня своими небесно-голубыми глазами.
— Вы… очень благородны. Прошу прощения за эти слова, но и не подумаешь, что совсем недавно вы были Личным дворянином.
— Это не важно, — усмехнулся я. — Я лишь говорю, что думаю и чувствую. И я считаю, что род Булатовых может искупить свои грехи перед человечеством. Аномалий невообразимое множество. Много людей пострадало от них. Полей для искупления всем хватит. Если вы понимаете, о чём я.
— Понимаю, — с самым серьёзным видом кивнул он.
— Но это позже, — продолжил я. — Сейчас нам нужно закончить наши распри. Но растянуть процесс как можно дольше.
— Ещё до прибытия Касимовских я убедился, что наши войска отступили с ваших земель, — решительно проговорил он. — Что дальше?
— А дальше на ваших объектах обоснуются мои бойцы, — произнёс я, внимательно наблюдая за реакцией.
Он поморщился, но всё же кивнул:
— Понимаю. Принимаю. Возражений нет. Полагаю, в главном имении будет больше всего ваших воинов?