Сестры

Неожиданно кто-то окликнул Катю по имени. Неожиданно, потому что голос прозвучал словно из воспоминаний. Катя обернулась с бьющимся сердцем. На нее в упор смотрел Кирилл.
— Ты? — тихо спросила она. Во рту сразу пересохло.
— Вот так встреча, — Кирилл покачал головой. — Сколько раз себе представлял. Давно, правда.
— Да? — откликнулась Катя. — Ну и как поживаешь? — Тут же обругала себя: Боже, как банально, соберись, детка, интересно, хорошо ли я выгляжу, не стерлась ли помада?
— Неплохо, — отозвался Кирилл, и только теперь бывшая жена заметила рядом с ним высокую красивую брюнетку, которая с беспокойством переводила взгляд с Кати на Кирилла и обратно. Про Эдика почему-то все забыли.
— Чем занимаешься? — поспешно продолжила спрашивать Катя. Она испугалась, что Кирилл сейчас исчезнет в многолюдье, и лихорадочно придумывала разные вопросы. На женщину, что топталась около бывшего мужа, демонстративно не обращала внимания.
— Практикую потихоньку, — ответил Кирилл. — А ты?
— Неужели не видел? — Кате стало обидно. — Хотя, конечно, куда тебе смотреть мои передачи.
— Никак, исполнилась твоя мечта? — Кирилл удивился. — Я почему-то думал, ты не работаешь.
— Вот еще! — Катя фыркнула и провела рукой по волосам. Ей захотелось, чтобы брюнетка увидела бриллиантовое кольцо на пальце. — И я, и Лизавета добились всего, чего хотели. Лизку-то помнишь?
— Помню, — кивнул Кирилл и повторил: — Лизу я помню.
— Она у нас теперь ведущий специалист по прошлым векам. Из заграницы не вылезает. Ты бы ее видел! Такая стала, — Катя покачала головой.
— Да! — спохватился Кирилл. — Познакомься. Марина.
— Катя, — она протянула руку. — А это Эдик. Мой коллега.
— Познакомьте и меня, Кирилл, со столь привлекательными дамами, — к ним подошел представительный седой мужчина. — Павел Сергеевич, — отрекомендовал он себя, не дожидаясь Кирилла. И весело изумился: — А вас я знаю. Катерина Полонская. Моя жена обожает ваши передачи.
Вот вам всем! Катя улыбнулась своей самой очаровательной улыбкой. Павел Сергеевич, кем бы ты ни был, ты — душка! Она пустилась кокетничать с ним, не забывая краем глаза ловить реакцию — Кирилла, брюнетки, ну и Эдика заодно. Павел Сергеевич млел недолго. За его спиной тенью выросла Людочка и увела под ручку к небольшой группе артистов Театра эстрады.
— Мы тоже пойдем, — сказал Кирилл. — Завтра с утра на работу.
— Уже? — растерянна проговорила Катя и только тут поняла всю несообразность этой встречи.
Не Кирилл растерян и неуверен в себе. Не Кирилл ищет поддержки у постороннего человека. Не Кирилл восхищенно смотрит и с испугу не переставая болтает.
Это я, Екатерина Полонская, заискиваю перед ним и смущаюсь. Я пытаюсь заарканить собственного бывшего мужа-неудачника.
Кирилл уже уходил.
— Кто это? — спросил у нее Эдик.
— Бывший супруг с любовницей, — зло ответила Катя. Вечер был испорчен. — Отвези меня домой.
Эдик оказал вялое сопротивление столь поспешному уходу, но спорить с дамой его сердца было трудно. Они вышли в холодный звездный вечер, и Катя еще успела заметить, как Кирилл усаживает свою Марину в машину цвета «серый металлик». Злясь на весь мир, сунула Эдику деньги на такси — не любила сама расплачиваться с шоферами — и велела поймать машину. И пока тот вскидывал руку и договаривался с водителями, неосознанно смотрела в ту сторону, куда укатил ее экс-любимый супруг.
  
8
 
Кирилл проснулся в страшном раздражении и спросонья долго не мог понять, в чем дело. Только когда заворочалась Марина и что-то бессмысленно-сонное простонала, Кирилл понял причину странной утренней, словно похмельной, злости.
Она снова осталась у него ночевать. И сделала это так, будто уже стала здесь хозяйкой. Не спрашивая ни о чем, не интересуясь его планами, — просто надела халат, пошла в душ и легла в постель.
В мою постель!
Кирилл вскочил, босыми ногами прошлепал в ванную, стал чистить зубы. Глаз зацепил розовую зубную щетку. Чужую. Стоящую в его стакане, как у себя дома! Кирилл выплюнул воду и присел на край ванны. Надо что-то срочно предпринимать.
 
И вчера… Эта глупая встреча. Накрашенная до неприличия Катя. Ее неприкрытое кокетство с Сорокиным. Этакая ее безапелляционность в поведении! И вот что интересна… Кириллу пришла в голову столь неожиданная мысль, что он встал и нервно постучал по раковине пальцами.
Ведь они похожи! Катя и Марина. Во всем. Начиная с внешности и заканчивая самоуверенной манерой делать исключительно то, что нужно им, абсолютно не задаваясь вопросом: а что же, собственно, необходимо их мужчинам.
Да что же я — полный идиот? Кретин? Слабоумный? Два раза в одну и ту же яму!
Кирилл решительным шагом вошел в комнату. Он намеревался сейчас же разбудить спящую на его кровати особу и выдворить ее со своей территории. Навсегда.
Однако вид мирно посапывающей Марины смутил его. Как бы он ни был раздражен ее вторжением, выкидывать из дома слабую, беззащитную женщину все-таки не пристало сильному мужику.
Хотя кто здесь слабый, а кто сильный, пожалуй, стоило бы разобраться, неохотно подумал Кирилл и решил для начала одеться.
Открыл шкаф и чуть не поперхнулся. Везде: на вешалках, на полках, на крючках — аккуратно висела и лежала одежда Марины.
Когда же она успела? Как умудрилась незаметно привезти сюда свои вещи? Кирилл сел на край кровати. Марина что-то пробормотала во сне и повернулась на другой бок.
Ключа я ей не давал. С сумками и чемоданами у себя дома не видел. Неужто на себе? — ахнул Кирилл. По две-три блузки, по паре трусов, сверху свитер и шерстяная кофта на пуговицах… То-то в последнее время мне все казалось, что она поправилась.
По ассоциативной прихоти в памяти всплыло еще одно разглядывание шкафа с чужими вещами. Он хрустнул пальцами. Все одно к одному! Катя и Марина. Марина и Катя. Вечные спутницы…
Да что же я, в самом деле, — хроник? Какого черта меня тянет на подобных женщин? Кирилл задумался, наморщил лоб — и вспомнил мать. Тихую, незаметную, безвольную особу.
— Фрейдист хренов, — прошептал он, поднялся и с силой захлопнул дверцу шкафа.
От резкого стука проснулась Марина.
— Ты уже встал? — Она разлепила глаза. — Я тоже встаю. — Села в постели и потерла виски. — Ты иди пока в душ, а я завтрак приготовлю.
Змея, беззлобно подумал Кирилл. Вид заспанной томной женщины, которая, ко всему прочему, еще и заботится о его желудке, даже толком не проснувшись, тронул его. Ничего не смог ей сказать — ни окончательного, ни решительного. Ни после душа, ни после завтрака.
Скажу вечером, думал он в машине, когда подвозил Марину на работу. Искоса поглядывал на нее, прикидывая, насколько ему станет не хватать этой женщины. И как ни вертел, все время получалось, что не так уж много места занимает Марина в его жизни.
— До вечера, — она чмокнула Кирилла в щеку. — Заедешь за мной. — Не спросила — подтвердила.
— Если смогу, — сухо ответил Кирилл и подождал, когда она выйдет.
Разворачиваясь, успел заметить, что Марина с недовольным видом обиженного ребенка стояла у дверей своей конторы, пока машина не скрылась из глаз.
Оказывается, гораздо легче уходить самому, чем выгонять из дома, думал он во время всего рабочего дня. Намного проще быть брошенным, чем бросающим. И совсем уж неприятно принимать на себя все вину за разрыв отношений.
Вечером Кирилл позвонил Марине и сказал, чтобы она ехала к себе — у него накопилось слишком много дел. Она попробовала воспротивиться его решению очевидным способом: «У тебя случайно осталась моя блузка, которая мне завтра точно понадобится», но мужчина был непреклонен.
Вечером он действительно засел за работу. Картина судебного разбирательства с «Викторией» уже почти сложилась. Получалось триумфально. В одиннадцать часов вечера Кирилл отложил документы и откинулся на спинку стула. Представил себе лицо Роберта на суде и довольно улыбнулся. Победа будет за нами!