Слово о полку Игореве
Легенды о Соломоне получили широкое распространение и в других европейских странах. Так, в одном из немецких стихотворений, сохранившемся в рукописи XV в., Соломон выступает главою христианского мира, а его герои сражаются против «неверных».[Пыпин А. Н. Старинные сказки о царе Соломоне//ИОРЯС. СПб., 1855. Т. 4. С. 343.] Тема премудрого иерусалимского царя Саламана проникает и в былину о Василии Окуловиче, навеянную событиями первой четверти XVI в.
А. Вайян дает другую интерпретацию рассуждению автора Задонщины о Соломоне. Он считает, что его выражение должно иметь фигуральный смысл («с тех пор, как повелись цари»), ссылаясь при этом на традицию, ассимилировавшую Соломона с Владимиром Киевским.[La Zadonśćina. P. VIII.] Его построение отвергает Р. О. Якобсон, ссылающийся на то, что конструкция «была за царем» употреблялась «единственно для обозначения охраны, защиты».[Jakobson R. За шоломянем / За Соломоном. P. 534.] А. В. Соловьев к этому добавляет, что «период царей» по Библии начинался с Саула, а Соломон был только «четвертым царем в этом ряду». Поэтому интерпретация А. Вайяна не может быть принята[Соловьев А. В. Шоломя или соломя//International Journal of Slavic Linguistics and Poetics. 1968. Vol. 11. P. 108.].
В фрагменте легко обнаруживаются и другие фольклорные мотивы. Так, птицы, слетающиеся на трупы, известны и народным сказаниям, и Библии.[ «Идеже бо аще будет труп, тамо соберутся орли» (Мф. 24: 28).]
Наконец, с Краткой Задонщиной перекликается и Житие Дмитрия Донского, в котором говорится, что «воскипе земля Русская в лето княжениа его».[ПСРЛ. Т. 11. С. 109.]
Фрагмент № 14. Выезд воевод из Москвы.
Краткая редакция:
Тогда же соколи и кречати, белозерские ястреби позвонять своими злачеными колоколци.
Уже бо стук стучить и гром гремить рано пред зорею. То ти не стук стучить, ни громь гремит, князь Володимер Ондреевич ведет вой свои, сторожевыя полкы, к быстрому Дону, а ркучи так: «Господине князь Дмитрей, не ослабляй. Уже, господине, поганыя татарове на поля на наши наступають, а вой наши отнимають».
Тогда же князь великый Дмитрей Иванович ступи во свое златое стремя, всед на свой борзый конь, приимая копие в правую руку. Солнце ему на встоце семтября 8 в среду на Рожество пресвятыя Богородица ясно светить, путь ему поведаеть, Борис, Глеб молитву творять за сродники свои {К-Б, л. 126–126 об.}.
Пространная редакция:
А уже соколы, белозерские ястребы рвахуся от златых колодец ис каменнаго града Москвы, возлетеша под синии небеса, возгремеша золочеными колоколы на быстром Дону.
Тогда князь великый вьступи в златое стремя, взем свой меч в правую руку свою, помоляся Богу и пресвятий Богородицы. Солнце ему ясно на въстоцы сияет, а Борис и Глеб молитву воздает за сродникы.
Что шумит, что гримит рано пред зарями? Князь Владимер полкы[В ркп.: пакы.] уставливает и пребирает и ведет к Дону великому. И молвяше брату своему: «Князь Дмитрей, не ослабляй, князь великый, татаром. Поганыи поля наступают, отъимають отчину нашу» (И1) {л. 218 об.}.
То уже соколи белозерстии и ястреби хваруются от златых колодиц ис камена града Москвы, возлетеша под синее небеса, возгремеша злачеными колоколы на быстром Дону.
Тогда князь великий Дмитрей Ивановичь воступив во златое свое стремя и взем свой мечь в правую руку и помолися Богу и пречистой его матери. Солнце ему на восток сияет и путь поведает, а Борис и Глеб молитву воздают за сродники своя.
Что шумит и что гремит рано пред зорями? Князь Владимер Андреевич полки пребирает и ведет к великому Дону. И молвяше брату своему великому князю Дмитрею Ивановичю: «Не ослабливай, брате, поганым татаровям. Уже бо поганые поля руские наступают и вотчину отнимают» (У) {л. 178 об. — 179 об.}.
То ти уж бо ястреби и соколи и белозерстии кречеты отривахуся от златых колокоцы[В ркп. на поле: и кокодицы.] ис камени грады Москвы, обри-ваху шевковыя опутины, возвиваючися под синия небеса, звоне-чи золотыми колоколы над быстрым Доном, — хотят ударити на многие стады гусиныя и на лебединыя, а богатыри, руския удалцы, хотат ударити на великия силы поганого царя Мамая.
Тогда князь великий Дмитрий заплакал гарко и рече: «Господи Боже мой, на тя уповах, да не постыжуся во веки, на да посмеются врази мои». Втер слезы свои и воступает во позло-щное свое стремя и взял меч свой во правую руку и помолися Богу и пречистой его матери. Солнцо ему ясная сияет на востак, путь поведает, святыи Борис и Глеб[В ркп.: леб.] молитву творит зо сродники своя.
Што пишут, што гримит, что гримит[В ркп.: грит.] рана пред зорами? Князь Володимер полки перебираеть и ведет к быстрому Дону ко брату своему князю Дмитрию Ивановичу. «Княже великий Дмитрий Иванович, не уставиумо великим полком. Не слухай изменников, не услобляй поганым татаром. Уже бо поганый та-тарове поля наступают, а хоробруя нашу дружину побивают» (С) [л. 38 об. — 39].
Эпизод с выездом из Москвы Дмитрия Ивановича изложен в К-Б ближе к первоначальной версии. В Пространной редакции он подвергся влиянию Сказания («урвашася от златых колодиць ис камена града Москвы», а также в С: «хотят ударити на многие стады гусиныя и на лебединыя»).[Ср.: Повести. С. 54, 129. По Р. П. Дмитриевой, в К-Б текст сокращен. По ее мнению, в фразе о соколах должно быть упоминание о Москве, ибо ниже говорится о выезде оттуда русских войск (Дмитриева. Взаимоотношение списков. С. 254). Но в поэтических образах Задонщины географическая номенклатура встречается не всегда (ср.: «тогда гуси возгоготали» У, то же в С, только в И1 добавлено «на речкы на Мечи»). К тому же в К-Б соколы не вылетают из Москвы или откуда-либо, а звонят колокольцами, как бы призывая русские войска выступить в поход. Упоминание о Москве здесь излишне.]
Д. А. Авдусин обратил мое внимание на то, что в Краткой редакции Задонщины речь идет о «славном» городе Москве, а в Пространной — о «каменном». Последнее появилось, несомненно, под влиянием Сказания о Мамаевом побоище (см. третий общий эпизод трех памятников, приведенный выше). Впервые каменный Кремль в Москве сооружен был еще в 1367 г. Но как раз в конце XV в., когда составлялось Сказание о Мамаевом побоище, происходило не только строительство нового Кремля (с 1485 г.), но и соборов (Успенского, Благовещенского) и дворца (с 1487 г.). Именно это грандиозное каменное строительство и дало основание автору Сказания, а вслед за ним и составителю Пространной редакции Задонщины говорить о «каменном граде» Москве.
Добавление «на быстром Дону» в И1 и сходных соответствует аналогичному дополнению в речи Андрея Ольгердовича. В обеих редакциях разная последовательность событий. По Краткой сначала Владимир Серпуховской повел свои сторожевые полки к Дону, а затем вышел из Москвы Дмитрий Донской. По Пространной в соответствии со Сказанием сначала в поход отправился великий князь, а уже вслед за ним двинулся князь Владимир.[По Р. П. Дмитриевой, в пользу вторичности последовательности эпизодов в К-Б свидетельствует «упоминание даты — 8 сентября» (Дмитриева. Взаимоотношение списков. С. 255). Это соображение отпадает, если считать дату в К-Б вставкой в список памятника, отсутствовавшей в архетипе Краткой редакции. Ведь в сборнике Ефросина есть заметка, что в «лето 6888 сеп. 8 в сред был бои за Доном», которая соответствует дате в К-Б (Krälik. S. 68).]
В К-Б выезд Владимира Андреевича связан с фразой о звоне «колокольцев». Эта связь в Пространной редакции нарушена. Риторический вопрос Пространной редакции «что шумит, что гремит» близок к Слову о полку Игореве. Поэтому В. Ф. Ржига считает его первичным, полагая, что в К-Б он заменен формулой отрицательного параллелизма «стук стучит… не стук стучит» под влиянием народных образцов.[Ржига В. Ф. Слово Софония-рязанца… 1947. С. 28.] Но та же формула встречалась в Задонщине выше (см. фрагмент № 11), причем не только в К-Б, но на этот раз и в Пространной редакции. Следовательно, можно полагать, что и на этот раз народная формула К-Б была первичной, в Пространной редакции она была переделана.