Основные произведения иностранной художественной литературы. Азия. Африка

 Буквально на днях (1945) 
Эго история наивного хасида из Галиции Ицхака Куммера, который в начале века, поверив сионистским идеям, иммигрирует в Палестину, чтобы превратиться в «халуца» — пионера сионистского «освоения» страны для создания там еврейского государства. Однако в политизированном обществе, которое представлял собой тогда еврейский «ишув», благие намерения нового иммигранта постепенно рассыпаются в прах: он не может ужиться с другими «халупами», вдохновляемыми кто народничеством, кто социал-демократическими идеями, кто толстовством и каждый из которых видит в предлагаемом Ицхаком «сохранении еврейских корней» самый страшный грех с точки зрения сионизма. В конце концов герой романа отходит от сионистского движения, возвращается в среду религиозных фанатиков, но вскоре гибнет от укуса бешеной собаки.
Отметим, что в современной литературной критике «Буквально на днях» рассматривается прежде всего как символическое произведение; по мнению наиболее авторитетного исследователя творчества Агнона профессора Баруха Курцвайля, здесь речь вдет прежде всего о метаниях европейского еврейства в 20—30-е гг. перед лицом наступающего фашизма («бешеной собаки»). Однако, не отвергая этого аспекта романа, скажем все-таки, что наиболее сильные его страницы посвящены как раз вполне реалистическому, выполненному со злым сарказмом, описанию бюрократизирующегося — уже тогда, в самом начале колонизационного проекта в Палестине — сионистского истэблишмента, с которым постоянно сталкивается в своих скитаниях по стране Ицхак Куммер. Отсюда, как представляется, и основная идея Агнона: нынешняя жизнь евреев в Палестине не дает достаточных оснований, чтобы оторваться от прошлого и начать искренне молиться новым, сионистским богам. В результате и сам главный герой, и многие другие персонажи романа как бы завязли между прошлым и будущим, утеряли жизненную перспективу и действуют как бы в тумане рока, который в конечном счете всегда распоряжается по-своему. При этом морализаторство Агнона вполне выдержано в духе классического иудейского мидраша (талмудических основ комментирования священных текстов). «Буквально на днях» стал вершиной творчества Агнона.
 Произведения Шмуэля Йосефа Агнона 
В сердцевине морей: [Сборник] / Пер. с иврита И. Шамира; Предисл. Л. Анненского. — М.: Радуга, 1991.— 336 с.
Идо и Эйнам: Рассказы, повести, главы из романов. — Тель-Авив: Б-ка «Алия», 1975. — 296 с.
Из недруга в друга / Пер. с иврита Л. Вильскера // Современная восточная новелла. — М., 1969. — С. 34–36.
 Литература о писателе 
Band A.J. Nostalgia and nightmare. — Berkley Los Angeles: Univ. of Calif, press, 1968,— 563 p.
Hochman B. The fiction of S.Y. Agnon. — Ithaca, London: Cornell, univ. press, 1970,— 206 p.
  
АВРААМ ШЛЕНСКИ (1900–1973)
 
Основатель современной израильской поэзии, родился в Кременчуге на Украине в писательской семье. В возрасте 12 лет он был отправлен родителями в Палестину для получения образования. Там начал писать стихи на иврите, который знал с раннего детства, и еще подростком обратил на себя внимание социал-демократической прессы, охотно публиковавшей его произведения.
Годы становления Шленски как личности — это годы так называемой третьей алии (массовой волны иммиграции евреев в Палестину). Культура, принесенная третьей алией на землю Палестины, — это культура немецких экспрессионистов и дадаистов, русских революционных романтиков, Блока и Маяковского (раннего). Образ жизни иммигрантов третьей алии — это физический труд, понимаемый прежде всего как «освобождение от оков буржуазности» и даже «возвращение в лоно всемирного Эроса». Эго непрекращаютцийся эксперимент — как в области создания коллективных форм хозяйствования, так и в коллективизации человеческого общежития вообще.
Путь Авраама Шленски в литературе — это путь третьей алии. В 20-х гг. он работает на стройках, на прокладке дорог и осушении болот, затем становится земледельцем в кибуце (сельскохозяйственной коммуне) Эйн-Харод и оттуда снова возвращается на стройки. В это же время его стихи замечают известные тогда в Палестине издатели Ашер Бараш и И. Рабинович и начинают публиковать их в альманахе «Эхо». А в 1924 г. в свет выходит первая книга Шленски «Боль» — сборник драматических поэм.
 
Уже здесь Шленски заявляет о себе как о литературном антиподе «старой гвардии», в чьих произведениях заметен прежде всего восторг иммигрантов с севера экзотическими пейзажами Палестины. Поэзия Шленски буйна и агрессивна: всякий лиризм отвергнут, небеса далеки и чужды, земля жестока, цвета резки.
Во второй половине 20 — начале 30-х гг. вокруг Шленски группируется целое поколение молодых поэтов. Сначала они публикуются в еженедельнике «Кетувим», принадлежавшем Всеобщей организации еврейских профсоюзов Палестины, затем, в 1933 г., основывают свой журнал «Турим», главным редактором которого становится Шленски. Уже в эти годы его считают ведущим поэтом-модернисгом: он — предмет подражания для молодежи и жесточайшей критики со стороны воспитанных на классической (главным образом русской и немецкой) поэзии представителей старшего поколения. Основной объект критики — огромное количество неологизмов в его стихах и смелое, казавшееся традиционалистам кощунством, сочетание старых и новых форм.
В эти же годы начинается слава Шленски как переводчика. Первый же его сборник «Не убий» (1932) — 100 произведений на антивоенную тематику — произвел сенсацию. До сих пор Шленски считается в Израиле непревзойденной вершиной в области поэтического (и не только поэтического) перевода. В его переводах израильский читатель познакомился с творчеством Горького, Блока, Гоголя, Шолохова, Пушкина, Макаренко, Пришвина, Горбатова, Гроссмана, Симонова, Семушкина, Пановой, Инбер, Маяковского, Бианки, А. Островского, Аксенова, Гюго, Роллана, братьев Гонкуров, де Косгера, Б. Шоу, Майна Рида, Бульвера Литтона… Кстати, именно Шленски перевел на иврит «Интернационал».
В середине 30-х гг. Шленски возглавляет литературную группу «Яхдав» («Вместе»), куда входят молодые поэты, которым предстоит во многом определить лицо израильской литературы в 50-е г. (Альтерман, Леа Гольдберг и др.). Но в этой группе он был не только мэтром по праву основателя, но и мэтром по праву таланта — его поэзия на протяжении всей жизни сохраняла литературную актуальность, никогда не нуждаясь в завязке на злободневные события.
При этом Шленски был активен также и в общественной жизни. Он был активным членом социал-демократической сионистской партии «Ашомер ацаир», а после создания государства Израиль, с возникновением левой социал-демократической партии «Мапам», становится в ее ряды. До самой смерти Шленски принимал участие в акциях антивоенного движения. В 1946 г. основал Центр прогрессивной культуры, выступавший с последовательно демократических позиций. После 1967 г., когда многие из его бывших учеников и друзей оказались на правом фланге израильского истэблишмента, выступая за аннексию оккупированных территорий (от клерикала Аптона до социал-демократов Шамира и Альтермана), Шленски занял последовательно антимилитаристскую позицию, выступал за политические урегулирования ближневосточного конфликта и возвращение арабам захваченных у них земель.
В основе поэзии Шленски стоит попытка создать в Израиле новую синтетическую культуру, избегая традиционного провинциализма еврейской диаспоры. В его стихах соседствуют Моисей и Иисус, Маймонид и Бакунин, раввин Шнеур Залман из Лядов и Пушкин, Иов и Колумб. Поразителен космополитизм, универсальность поэзии Шленски в наш век великого национализма. Его стихи (в переводе) могли быть созданы в любой стране в середине XX в. — и вместе с тем они во многом стали той основой, на которой выкристаллизировалась современная израильская национальная поэзия. Приметы еврейского быта у него не вымученные, как у его более популярных в свое время современников Я.Ламдана и У.-П. Гринберга, а употребляются лишь там, где они уместны.