Амазонка командора (СИ)

Я как загипнотизированная смотрела на огромного мужчину на краю берега. Он дышал, и никакое искусственное дыхание ему не требовалось. Более того, его лёгкие работали так неистово, что мощная спина поднималась и опускалась сантиметров на восемь или даже десять. В мутной воде воронки было непонятно, к какой расе относится незнакомец, но сейчас в бледно-голубом и лиловом свете люминесцентного мха, которым поросли стены пещеры, стало сразу ясно: ларк.
Стальные мышцы на плечах, шее и вдоль позвоночника незнакомца бугрились даже в его бессознательном состоянии, а на бронзовой от загара коже угрожающе скалилась морда опасного хищника — не то льва, не то медведя. Татуировка складывалась из острых чернильных росчерков. Одного взгляда на неё хватало, чтобы волоски по всему телу встали дыбом и всё внутри меня заорало: «Именно таких мужчин надо избегать любой ценой!»
Ещё одна особенность ларков, говорящая, что передо мной не самый простой мужчина: влажные, длиной почти до поясницы золотисто-льняные волосы были перехвачены заколками сразу в нескольких местах. Если ларк носит такую длину волос, значит, имеет на это право. Мужчины этой расы любят помериться грубой физической силой и если проигрывают в бою — обязаны отстригать хотя бы несколько сантиметров.
Ни ботинок, ни рубашки или кителя — лишь форменные штаны, намекающие, что он всё-таки из военных, да грубый ремень всё того же военного образца. Хотя с такой фигурой — удивительно было бы иное.
Где же он оставил одежду? Неужели специально снял, чтобы искупаться? Тогда почему не задержался на берегу и не снял брюки? Похоже, всё-таки не нападал на меня, а хотел спасти…
Внезапно мужчина закашлялся, выплюнул воду и тут же повернулся на бок, опёршись крупным локтем на каменный спуск. Мелкая крошка покатилась в клубы жидкого тумана, но я как завороженная следила за перекатывающимися под бронзовой кожей мышцами пресса, сокращением плоского живота и дорожкой густых золотых волос, убегающих за пряжку ремня. Судорожно сглотнув, я подняла взгляд по литым мышцам груди выше и…
Снова сглотнула. Уже нервно.
Широкие скулы, крупная квадратная нижняя челюсть и насыщенные ярко-зелёные, как знаменитый сорт яблок, радужки глаз с вытянутыми зрачками. Это был тот самый солдафон, что отчитал меня перед кадетами как какую-то куклу. Те называли его «командор Грешх-ан».
Сейчас, пристально рассмотрев офицера, я осознала и ещё один очевидный факт: не такой уж он и молодой. То ли я не разбираюсь в ларках, но ещё ни у одного кадета тонких лучиков-морщин вокруг глаз и заломов у рта я не видела.
— Ты как? — спросил он низким до волнующих мурашек голосом.
Вселенная, такие магнетически хриплые голоса надо запрещать. Вроде всего два слова, а у меня сердце забилось чаще. Две недели назад он говорил со мной совсем другим тоном…
— Хорошо, — пробормотала я, чуть отодвинувшись.
Мужчина передо мной обладал настолько сильной энергетикой, что я была не в силах отвести от него взгляд. В одних этих пронзительно-зелёных глазах читался откровенный вызов. Добавить атлетическое телосложение, явно многолетние тренировки и властный голос…
От ларка за версту несло тестостероном и квинтэссенцией всего того, что всегда служило мне маркером «бежать без оглядки». Именно такие в итоге любят подминать под себя и доказывать, что они самые главные. В сторону таких мужчин я старалась не то что не смотреть, а даже не дышать.
И вот пожалуйста.
Одна пещера на двоих.
За стенами буйствует водная стихия.
Ларк смотрел не мигая. Если взглядом можно было бы трахнуть, то он уже поимел меня во всех позах и ракурсах. Во рту пересохло, а сердце сбилось в тахикардию…
И запоздало пришло чёткое понимание, что видит ларк: растрёпанную девушку в тонком и мокром шифоновом платье, полностью облепившем тело. Мимолётного взгляда на бедро хватило, чтобы с мысленным стоном отметить, что раздетой я выглядела бы и то менее развратно.
Кровь в ушах застучала лихорадочно часто и громко.
Я потянулась поправить ткань, но рука замерла в воздухе. Прямо на моих глазах бугор в штанах ларка становился всё больше и больше, а у меня во рту — всё суше и суше. Это же потому, что море солёное, да?
 
«Бьянка, тебя не интересуют такие крупные маскулинные мужчины. Это не твой типаж. Вообще не твой», — как магический заговор повторяла про себя, смотря, как крупная капля медленно стекает по широкой шее на выпуклую грудную мышцу, где, если присмотреться, виднеется маленький шрамик. И, кажется, не один. А на предплечье краснеет след от моего укуса. Ниже пояса я старательно не смотрела, так как мокрая ткань слишком чётко обрисовывала внушительное мужское желание.
Мы молчали. Воздух пропитался статическим напряжением, и если бы где-то заискрило, я бы даже не удивилась.
— Ты хочешь меня, — внезапно сказал зеленоглазый красавец, всё так же не прерывая зрительного контакта.
— Вот ещё! — возмутилась, но возражение прозвучало до тошноты неуверенно.
Ларк криво усмехнулся и одним плавным текучим движением изменил позу. Теперь он уже сидел на четвереньках и шумно втягивал носом воздух в метре от меня. Его зрачки расширились настолько, что их форма была ближе к круглым, чем к вертикальным.
— Воздух пропитался ароматом твоего желания. Посмотри ещё раз на меня и скажи, что ты меня не хочешь, — хрипло потребовал незнакомец.
Миг — и над ремнём появилась крупная блестящая головка члена. Она практически касалась пупка на идеально плоском мужском животе.
Сердце ухнуло куда-то в желудок.
  
Глава 5. Больше чем «хорошее свидание»
 
Бьянка Ферреро
Не могу вспомнить, чтобы я сказала «да», но это же ларк — ему это и не требовалось! Они всегда берут своё. Мужчины самой нахальной, бесцеремонной и нахрапистой расы.
Вот и сейчас я не поняла, как так вышло, что ларк напротив впился в мои губы жёстко-сладким поцелуем, рванул мокрое платье на себя и прочертил дорожку обжигающим языком до самой ямки пупка. Не успела я возразить или отодвинуться, как упругое горячее тело вдавило в неровный берег пещеры, мужские пальцы легли на развилку ног, а сухие губы скользнули по завитку ушной раковины.
Это было не возбуждение, отнюдь.
Умопомрачение? Жаркое безумие? Неистовое желание?
Звучит странно, но по смыслу точно ближе. По крайней мере, когда ларк освободил из штанов такой же крупный и бронзовый, как он сам, член, все мысли вылетели в открытый космос. Это был самый необузданный, яркий и одуряющий секс в моей жизни.
Разумеется, у меня были мужчины до этого ларка — если тебе шестьдесят два и ты всё ещё девственница, с тобой точно что-то не так, — но я и представить не могла, что от секса может сносить крышу вместе с шифером.
Марлион — мой первый парень, он же коллега-архитектор с Миттарии, был очень нежным, ласковым и медленным… До того медленным, что после того, как я заснула по время прелюдии, нашим непродолжительным отношениям пришёл конец. С Максом с Танорга, очень приятным и воспитанным молодым человеком, я встречалась чуть ли не дольше всех — почти полгода. Он понравился тем, что всегда всё знал и сыпал энциклопедическими знаниями, в том числе и про растения, но эти же знания Макс, к сожалению, применял и в постели. Ему всегда было виднее, сколько секунд где нужно тереть, под каким углом трогать, как целовать… С ним я ощущала себя извращенкой, которая занимается сексом с роботом. Отношения закончились внезапно — он утверждал, что после определённой последовательности действий я должна финишировать минимум минуту, а я этого не делала вообще, в чём честно и призналась. Макс решил, что я обвиняю его в неспособности удовлетворить женщину, психанул и ушёл, громко хлопнув дверью.
К тому моменту я окончила университет с красным дипломом, и меня взяли на стажировку в крупную межпланетную компанию. Работать приходилось и днём, и ночью, чтобы побыстрее набраться необходимого опыта, а потому времени на личную жизнь совсем не осталось. Зато начались неприятные истории с дальними знакомыми, которые влюблялись, переезжали на планеты мужчин, а затем долго и надрывно плакались, что не могут вырваться. Тогда-то мама впервые и предупредила, чтобы, когда я захочу завести ребёнка, ни в коем случае не связывалась ни с цваргами, ни с ларками.