Капелька Солнца (СИ)

Айрель словно почувствовала. Дверная ручка скрипнула как раз в тот момент, когда я доставал из шкафа спиртное.
Вернулась. Сама. Такая же утомлённая и продрогшая, как и я. Я оставил в покое бутылку и тяжело оперся на кухонную столешницу, чувствуя, как тяжкий груз разом свалился с плеч.
Проклятье, как же я напугался! Ведь думал, что больше никогда её не увижу.
Но нет, пришла. А я и сказать, не знаю, что… Извиниться? Признать, что был не прав и заверить, что больше не буду пытаться ее переубедить?
Наверно, стоило. Но нужных слов отчего-то не нашлось. Вообще не хотелось ничего говорить. А она, кажется, и не ждала извинений. И тишина, повисшая в воздухе, ничуть не напрягала, напротив, ощущалась уютной и уместной. Странно, а я всегда полагал, что мириться это сложно. А оказывается, всего то и нужно, что вместе помолчать.
Я согрел воду и наполнил две чашки душистым малиновым чаем. Бросил в каждую по кубику сахара и одну протянул ей. Айрель обхватила дышащую паром чашу озябшими пальцами и сделала крохотный глоточек, боясь обжечься. Я последовал её примеру, и горячая жидкость теплом разлилась по телу, кисловато-сладким послевкусием осталась на языке.
— Я подумала… — Айрель заговорила первая. — И решила, что… Наверное, нам всё же стоит попробовать.
Её слова стали совершеннейшей неожиданностью. Я ведь почти уже и не надеялся.
— То есть ты согласна?
— Да я… Согласна.
Я подался вперёд, мягко обхватил ладонью её шею и, притянув к себе, упёрся лбом в её лоб. Потерся кончиком носа о переносицу.
— Замечательно. Это просто замечательно.
***
Ночь подобралась, словно кошка. Подкралась на мягких лапах, густыми тенями скользнула по стенам и расползлась по полу, съедая жалкие клочки света, сочащиеся из нутра камина.
Я подбросил дров и вернулся в постель. Забрался под тяжёлое ватное одеяло и подтянул Айрель под бок. Теплую и мягкую. Немного сонную.
Она отчаянно бодрится и пытается не провалиться в сон. Хотя это вовсе ни к чему. Я не собираюсь смыкать глаз этой ночью. И уж точно не пропущу момента переселения душ.
Вот только, смогу ли предотвратить?..
— Айрель, — позвал тихонько и приложился губами к её виску.
— Ммм?
— Пообещай мне кое-что.
Она перевернулась на спину, обеспокоенно заглянула в глаза и чуть нахмурилась.
— Обещай, что, если ничего не получится, ты не исчезнешь, как в прошлый раз. Найдёшь меня. Или хотя бы напишешь.
Молчит. И по щеке гладит. Цепляет кончиками пальцев отросшие волосы.
— Я ведь всё равно не отступлю. Искать буду. Не усложняй мне жизнь.
— Хорошо, не буду. В смысле, я не пропаду.
— Обещаешь?!
— Обещаю.
В прошлый раз она тоже обещала, что не уйдет. Но всё равно ушла. Так стоит ли сейчас полагаться на её слово? А что мне ещё остается?
И я позволил себе поверить.
Часы пробили полночь. Гулкий звон разнесся по дому, и я неосознанно вздрогнул. Почему-то полночь всегда связывают с какими-то зловещими событиями. Хотя на самом деле самое темное и холодное время наступает перед рассветом.
Я не знал, в какой именно миг переселится душа, но рисковать не собирался. Сразу перешёл на иной уровень восприятия, коснулся солнечной капельки души своей внутренней силой. Мягко опутал невесомыми нитями, пытаясь… что? Защитить? Или удержать, не позволив ускользнуть в неизвестность?
Силовой кокон — словно ловчая сеть. Крепкий, надежный. Из него так просто не вырваться, а тем более не вырвать. И душа бьется, трепещет, словно мушка, попавшая в тенета.
— Ну же, не бойся. Доверься мне, я не обижу, — прошептал тихонько, выплетая из нитей силы кружевные узоры. Уговаривал, баюкал, обещая тепло и защиту.
И страх ушёл. Айрель прильнула ко мне по-детски доверчиво. И уплыла в сладкую сонную дрему.
Размеренное дыхание щекотало щеку. И я сам прикрыл глаза, сосредоточив всё внимание лишь на внутреннем зрении. Сила текла по пальцам ровным непрерывным потоком. И постепенно накатывала слабость. И хотелось самому погрузиться в сон. Сознание уплывало, и я через силу пытался сохранить ясность мысли.
 
Открыл глаза и усиленно заморгал, вглядываясь в пляску язычков пламени в камине. Но они плыли, смазывались перед глазами. Я приподнялся на постели, потянулся к графину с водой, чтобы наполнить стакан и хоть немного освежиться.
А потом что-то внезапно ударило по нервам. И стакан выскользнул из рук, упал на пол и покатится по дубовому паркету. Нити силы, связывающие меня с Айрель, опасно натянулись. И первая порвавшаяся струнка больно хлестнула по оголившимся нервам.
Я попытался удержать связь, влил больше силы. Сжал кулаки, скрипя зубами от натуги, выкладываясь на полную. Лишь бы хватило!
Воздух вокруг завибрировал. Лёгкие жгло от нехватки кислорода, и каждый следующий вдох давался тяжелее предыдущего. Неведомая, невероятной мощи сила вырывала солнце из моих рук, обрубала и без того истончившиеся нити. И каждый удар, каждый разрыв болью отдавался в теле.
Но я не собирался отступать! Держал столько, насколько хватит сил. Жаль их у меня осталось немного. И предательски неустойчивое сознание так и норовило уплыть за грань реальности.
И в конце концов это произошло. Организм не выдержал напряжения, которое, кажется, давило со всех сторон. Огонек разума погас, и меня накрыло плотной темнотой беспамятства.
  
часть 2.7
 
***
Утро. По-осеннему свежее и по-летнему яркое. Солнечный диск взобрался на самую середину небосклона, даря последние теплые лучи отходящей в зимнюю спячку земле.
Интересно, сколько я проспал? Судя по всему, время близится к полудню, а значит, отключился я надолго.
Я с трудом оторвал неподъёмную голову от подушки. Во рту было сухо, а тело и вовсе казалось неродным. Неуклюжее, неповоротливое, и дотянуться до графина не представляется возможным.
— Ну, ты и соня! — раздался знакомый бодрый голос, и я повернул голову на звук.
Девушка сидела за письменным столом, вполоборота ко мне, и тщательно расчесывала длинные тёмные волосы. На щеках её играл румянец, глаза блестели, а на губах цвела улыбка. И по одной этой улыбке, шаловливой и немного самодовольной, я сразу понял — это не Айрель. А значит, ночью ничего не вышло.
Осознание пришло одновременно с вернувшейся памятью, и я со стоном откинулся обратно на подушку. Всё было напрасно! Все усилия, все жертвы. Обидно до безумия. Но в то же время, не попробовать было нельзя.
— Я уж думала, ты и вовсе не проснёшься, — меж тем продолжила девица, чьё тело ещё не так давно занимала душа Айрель. — Видно, знатно вчера погуляли. А я тоже хороша, — хохотнула она. — Представляешь, даже не помню, как к тебе пришли. Меня редко когда так развозит, чтобы память отшибало. Но, я надеюсь, ты остался доволен?
Она резко обернулась и вопросительно глянула на меня.
Признаться честно, я не сразу сообразил, о чём она толкует. А когда вспомнил, какого рода услуги оказывает эта барышня, чуть было не скривился от отвращения.
— Да, конечно, — вопреки бушевавшим внутри эмоциям, ответил я.
— Что ж, прекрасно, — наигранно радостно улыбнулась она и поднялась с места. — Тогда я пойду?
— Угу, — кивнул я, мысленно радуясь, тому, что меня оставят в одиночестве. Всё, чего хотелось — задернуть шторы, скрывшись от нещадного солнца, и вновь провалиться в сон.
Однако уходить девица не спешила, она все так же смотрела на меня и, кажется, чего-то ждала. Голова моя в тот момент была не способа работать, а потому я не понял, чего она хочет, пока ночная бабочка сама мне об этом не сообщила:
— Так и будем в гляделки играть или, может, соизволишь расплатиться? В каком бы состоянии я вчера ни пришла и чего бы ни наобещала, за бесплатно я никогда не работаю, — язвительно сообщила она.
О, Боги! Мало того, что я оказал ей почти бесценную услугу, очистив организм от всякой гадости, так ещё и денег остался должен! Платить этой шлюхе не хотелось. Вот совершенно. Но и отказать я не мог, потому как это неизбежно повлекло бы за собой разборки с её хозяином. А они мне были совершенно ни к чему, как и вопросы о том, где девушка пропадала весь последний месяц.