"Избранные историко-биографические романы". Компиляция. Книги 1-10 (СИ)
Маргарита… Сестра еще жива, продолжает интриговать и развлекаться. Только, как нередко случается с увядшими красотками, она теперь тоскливо бредет одна по обочине жизни. Жаль. Как раз недавно она посетовала Ральфу Садлеру, моему послу: «Как жестоко, что вы не привезли мне письма от короля, вашего господина, ведь он вполне мог потратить для этого немного времени, чернил и бумаги. Мне выказывали бы здесь больше почтения, если бы знали, что брат Генрих уважает меня».
Что ж, ее желание исполнится. Я послал приглашения ей, ее сыну Якову V и шотландским лордам, предлагая приехать ранней осенью в Йорк на встречу со мной. Мы наконец свидимся со старшей сестрой после двадцатипятилетней разлуки, я познакомлюсь с моим племянником. Путешествие не займет у них много времени. Ради этого приема я решил обновить аббатство Святой Марии. Наша встреча важна и заслуживает любых затрат. По моему распоряжению в обитель отправились плотники и каменщики, за добрых пять месяцев они вполне справятся со всеми восстановительными работами.
Кого-то надо оставить в Лондоне! Кому можно доверять? Кому претят непокорность северян и их собачья преданность древним церковным традициям? Думаю, лучше всего со столичными делами управится Кранмер, а помогут ему канцлер Томас Одли и Эдвард Сеймур. Остальной двор гудел, как растревоженный улей. Летнее путешествие представлялось придворным настоящим приключением. Я не вспоминал о северных границах с тех самых пор, как меня околдовала ведьма. Со времени встречи на Поле золотой парчи прошло два десятка лет. Молодое поколение слышало о грандиозных торжествах в Валь-д'Оре; они обросли легендами, хотя постепенно начали забываться. Теперь молодые англичане сами станут героями сказаний о блистательном путешествии, и им не придется больше завидовать старикам.
Когда Роберт Эск преклонил колени передо мной во время «Благодатного паломничества», то я пообещал ему, среди прочего, что приеду на Север и Джейн коронуют в монастырской церкви Йорка. К сожалению, через несколько месяцев королева умерла. Но это обещание висело на мне, как неоплаченный долг. Может, короновать в Йорке Екатерину?
Нужно ли это? Почему бы и нет? Аббатство Святой Марии будет великолепно отделано ради нашей встречи с Яковом V. Почему бы не провести там церемонию коронации? Шотландцы, разумеется, не откажутся посетить это торжество, которое будет способствовать мирному воссоединению и станет бесподобным свидетельством моей преданности Екатерине.
В сущности, что мне мешает? Наш союз идеален, и коронация увенчает его. Это будет выглядеть столь же уместно, как дитя у материнской груди. Чем же тогда объясняются мои колебания? В конце концов я оправдал собственные сомнения дурными воспоминаниями о неудачном совмещении важных событий… Визит 1532 года во Францию вместе с Анной, увешанной драгоценностями Екатерины, ничем хорошим не обернулся… Нет, всему свое время.
Да и при дворе никто не намекал на очередную коронацию. Вероятно, подобно свадебным торжествам, эти церемонии теряют при повторении важность и очарование. Я убедил себя в этом. Но какова была истинная причина?
* * *Май и июнь прошли в подготовке к королевскому северному путешествию, как теперь его стали называть. Судя по самочувствию, мое здоровье полностью восстановилось, словно тех ужасных мартовских дней и вовсе не бывало. Нога не беспокоила меня. Я был чрезвычайно занят и к тому же понимал, что летом мне предстоит много ездить верхом и охотиться, поэтому временно отказался от напряженных атлетических тренировок.
Уилл:
Перед отъездом Гарри не забыл еще об одном важном деле — о «весенней чистке Тауэра». Королю не хотелось оставлять без своего надзора опасных заключенных. И посему Маргарет Поль, старая графиня Солсбери, последовала за своим сыном Генри, лордом Монтегю, на эшафот. Она отказалась взойти на него, заявив, что «так поступают только с предателями, а она не предательница», и заставила бедного палача — словно фермера, который гоняется по скотному двору за курицей, — бегать за ней вокруг эшафота, размахивая топором.
Генрих VIII:
С женой я виделся меньше, чем мне хотелось бы. Общая суматоха препятствовала нашим встречам, да и сама Екатерина была очень сдержанна и казалась расстроенной. Я заподозрил неладное, хотя она уверяла, что все в порядке. Должно быть, она тревожилась из-за королевского путешествия, во время которого ей постоянно придется быть на виду. Понимая ее чувства, я похвалил себя за то, что решил отложить коронацию. Екатерину и без того ждет немало испытаний.
В хлопотах я и не заметил, как наступило лето. Меня волновала только своевременная подготовка к отъезду. За окнами распускались и увядали цветы. Но мне было не до красот природы.
Как-то раз Калпепер сообщил, что в приемном зале сидит посетитель, желающий говорить со мной.
— Одет он бедновато, — бросил он, — и притащил с собой пеньковый мешок.
«Нищий проситель», — мысленно проворчал я. Но мешок… не скрывается ли там предательский нож? Убийцы сновали повсюду, они могли появиться в любой момент.
— Пригласи его сюда. Но сам держись поблизости.
Вскоре Калпепер вернулся и привел старого садовника. Он и правда явился в грубом рабочем наряде. Должно быть, пришел прямо из оранжереи.
— Я вырастил ее, ваша милость! — Его голос дрожал от восхищения. — Я не ожидал, что она расцветет так скоро!
Из мешка он извлек горшок с розой чистого красного цвета, на гладком, лишенном шипов стебле.
— Цветок, правда, еще маловат. Но выглядит здоровым и крепким.
— Потрясающе! — пробормотал я.
Бутон едва приоткрыл нежные лепестки над безупречно гладким стеблем. Он напомнил мне мою юную Екатерину. Я подарю ей цветок сегодня после вечерни.
Старик получил щедрую награду за свои труды.
Больше всего я любил это время — когда, закончив все дневные дела, мы с Екатериной вместе музицировали. В тот вечер она играла на верджинеле, а я аккомпанировал ей на лютне. Сидя рядом с женой, я любовался изящным изгибом ее шеи и высокой замысловатой прической. Моя душа пребывала в покое. И лишь когда Екатерина вопросительно взглянула на меня, я нарушил очарование и сказал:
— У меня есть для вас маленький чудный сюрприз.
Ее глаза засверкали. Она обожала получать подарки. Должно быть, я надарил ей уже целый сундук драгоценностей. И разумеется, к ней перешли все мои подношения Джейн Сеймур. А также владения Кромвеля.
— Смотрите.
Я вручил ей розу, необыкновенную, выращенную по моему заказу.
— Так где же он?
Она взяла горшок и, даже не взглянув на цветок, лучезарно улыбнулась.
— Подарок у вас в руках.
Только тогда она присмотрелась к розе и восторженно похвалила ее. А когда я объяснил ее символическое значение, Екатерина расплакалась.
XLII
Отъезд мы назначили на первое июля. Но Господь распорядился по-другому, и хляби небесные разверзлись над Англией. В общей сложности три недели нам пришлось дожидаться, пока кончатся обильные дожди и как следует просохнут дороги. Шотландцы посвятили это время обсуждению ответа на мое приглашение, а англичане — отделке Большого зала в йоркском аббатстве Святой Марии.
Мне не хочется пересказывать скучные подробности того долгого путешествия. Моя свита насчитывала целую тысячу слуг, офицеров и прочих придворных, и поэтому одно только размещение на ночлег требовало неимоверных усилий и хлопот. Даже богатейшие дворяне не могли поселить под своей крышей такую огромную толпу, хорошо, что для восполнения нехватки жилых помещений мы захватили с собой пару сотен шатров. Да, протокольные церемонии, обустройство жилья и обязательные пиршества и увеселения (во время которых все давили мух со скуки) оставили унылое впечатление. Чего нельзя сказать о природе и об обитателях этих краев!
Ах, почему я раньше не видел этих мест? Тамошние пейзажи пленили меня, но еще более порадовали встречи с простыми людьми. В каждой деревне свято чтили древние традиции. Любопытно, что по мере продвижения на север нам встречалось все больше высоких и белокожих людей. В Норфолке практически у всех жителей были синие, как ясное октябрьское небо, глаза.