Многоликий. Восхождение (СИ)

– Теперь можно и домой. Знатный фейерверк мы закатили, до сих пор в шоке. – родбодрил уставшую девушку, протягивая ей палку колбасы. Та поморщилась, но взяла. Видите ли, не женская еда – копчёная колбаса, слишком уж жирная и калорийная. Да ничего Анна не понимает. Копчёности под пиво – самое оно, жаль, самого пива не было.
– Спасибо, – с набитым ртом протянула та. – Я тебе обязана жизнью. Проглотив огромный кусок колбасы, Анна скинула свой тибетский халатик, демонстрируя свою наготу.
– Ишь, что удумала, малая, – ухмыльнулся я, скривив лицо от эстетического блаженства.
И нет, овладевать самкой я не хотел, вернее, хотел, но не Анной. Даже не так, хотел овладеть самкой, а именно Анной, но не стал. Всё-таки девушка под стрессом, а пользоваться её слабостью как-то не по-гусарски. Да и в дальнейшем у меня на неё грандиозные планы, она же лекарь как-никак. А поддавшись мимолетной слабости, пойдя на поводу гормонов, означает положить конец пусть и не романтическим, а дружеским отношениям.
А может, она вообще замуж надумала... Мол, спаситель, ты спас мне жизнь, и теперь я твоя навеки-вечные, и неважно, что знакомы мы только пару часов. УЖАС! Такой расклад меня явно не устраивает. Да и вообще, мне по статусу не положено, она герцогиня, а я непонятно кто! Так что, к великому сожалению, не судьба. Увы-увы, ахха.
Стою, туплю и молча палюсь, разбираясь со своими мыслями. А девушка, демонстрируя точёное тельце, тупит глазками, не зная, что ей делать дальше, как благодарить спасителя своего. Эх, девственницы-девственницы, опытная в любовных ласках прошмандовка точно бы уже штаны с меня в знак благодарности сняла. Вот и ещё одна причина, почему Анну пока не стоит укладывать, рановато. По крайней мере, пока что. Может быть, позже и найдётся для этой миниатюрной герцогини с не миниатюрными формами местечко в моём гареме.
Подняв брошенный халат на землю, молча прикрыл растерянную девушку и добавил.
– Анна, нам пора уходить, – ткнул в сторону закрытых ворот. – Я сомневаюсь, что произошедшее осталось незамеченным, да и столб дыма поднимается на многие километры, – указал на чёрный клуб. – Надо уходить, пока сюда не заявился кто-нибудь сообразительнее и посильнее.
Ворота труда открыть не составило, поскольку управлялись они какой-то умной системой управления, оборудованной мощным гидроприводом. Нажал кнопку — и многотонная махина плавно распахнулась. Что только эти китайцы не придумают. Удобно, надо себе такую штуку приобрести. А то ж какой я барон Волчегорский без особняка с автоматическими воротами? А что, если кнопку открывания сделать дистанционной? К примеру, на каком-нибудь пульте, так это вообще инновационное решение, наверное. Интересно, а в РИ додумались до такого? Дай бог — нет. Закрывать ворота я не стал. Каторжники, населяющие территорию лагеря, долго размышлять не стали. Сбежались на звук взрыва и тикать за территорию забора. Ну и хорошо, теперь они все свободны!
Вышли босыми ногами за ворота. Так-то я был обут, но кожаные ботинки, не выдержав возложенных нагрузок, развалились, и осталось от них одно название, вернее, только часть, прикрывающая стопу сверху.
А я не позаботился и даже не решил поискать какую-либо обувь заранее, а сейчас поздновато уже. Прокол, конечно, существенный. По каменной дороге босиком далеко не уйдешь. Тем более неподготовленной Анне будет тяжело, всё-таки она не хоббит, чтобы ходить голыми ступнями щеголять по горной местности.
– Николай, – после долгого, несколькокилометрового молчания заговорила девушка, – а куда мы идём?
– Как куда? Так домой идём, сутки домашней еды не ел, надо исправляться, – подмигнул девушке, незаметно вздохнув. Ведь я толком и не знал, куда идти, поскольку дом находился он на другом краю света.
Двигались мы медленно, за полдня преодолели всего десяток километров. Шли интуитивно по широкой насыпной дороге, ведущей непонятно куда. Цели не стояло попасть куда-то конкретно, надо было просто удалиться подальше от места происшествия, пока не нагрянула какая-нибудь вооруженная группа. Очень уж я сомневаюсь, что произошедший инцидент останется без внимания крыши лагеря и не откликнется в дальнейшем.
 
Разведчик Уголёк, контролирующий ситуацию в радиусе километра, ближе к сумеркам доложил о возрастающей активности впереди по ходу нашего движения. Небольшая группа вооруженных людей славянской внешности, неплохо эпилированных и вооруженных, приехала на военных грузовиках и разбила палаточный лагерь в километре от нас. Палаток было немного, ровно восемь штук, в каждой из которых укрывалось по четыре или пять бойцов. И, судя по шевронам на кителе с изображением костлявой руки, вояки были наемниками и явно не местными.
Дабы не встретиться лбами с нагрянувшими вояками, мы укрылись в лесу, соорудив небольшой шалаш в канаве. По-спартански, конечно, но для ночлега более чем пойдёт. Анне сначала не очень пришлась по душе идея спать в яме, мол, холодно, сыро и воспалением лёгких пахнет. Но выбора изнеженной герцогине никто особо не предоставил, тем более Уголёк, ослушавшись приказа производить дальнейшую разведку, потратив кучу драгоценного времени, просушил и нагрел канаву. Изнеженные слабаки, что уж тут сказать. Для меня, Многоликого с вековым опытом, канава, прикрытая от ветра, — непозволительная роскошь. Доводилось и в пустыне на голом песке отдыхать. Он, знаете ли, ночью остывает до минусовых температур. И ничего, и простату не застудил, и воспаление лёгких не заработал.
– Подкаблучник ты, Петраный, – упрекнул ленивую птицу, распластавшуюся на руках у девушки. – Лети давай на разведку, бездельник! А то кормить не буду! На что в ответ поймал лишь немой непонимающий взгляд. Мол, ты меня и так не кормишь. А я и правда ни разу его не кормил. А, ой… Не думал, что надо. Придётся корм какой-нибудь для домашних животных прикупить и к ветеринару сводить, а то помрёт без прививок. Кстати, а птиц кастрировать надо? Думаю, да. Почему-то никогда не задавался этим вопросом.
Анна, наевшись жирной колбасы и согревшись в натопленной горячим парнем Угольком канаве, мгновенно вырубилась. Ну а мне пора было самостоятельно произвести разведку, благо опыт в этом хитром ремесле у меня какой-никакой имелся. Доводилось и не раз в обличии командира разведочной диверсионной группы выбираться на территорию врага.
Замаскировав канаву и отправив дрон «Уголёк» вперёд, выдвинулся прямиком в лагерь наёмников.
Опрометчиво, конечно, оставлять Анну одну. Наёмники до неё не доберутся точно, а вот дикие звери вполне могут. Хотя, надеюсь, не успеют. Я же быстренько сбегаю, как говорят саперы, одна нога тут, другая там.
Вприпрыжку добежал до лагеря, по пути сняв часового, безмятежно задремавшего на сосне. Самое забавное, что я даже метательный нож не истратил. Камень в него швырнул, а тот, потеряв равновесие, навернулся с пятиметровой высоты, свернув себе шею. Из полезного при себе у него был хреноватый арбалет и десяток таких же болтов. Качество арбалета прямо поражало, в плохом смысле этого слова... Плечи кривые, тетива слабая, одним словом — хлам.
Но, повозмущавшись, всё-таки его прихватил. На роль расходного материала пойдёт и такое дерьмо.
Приблизившись к палаткам, отправил Уголька заниматься любимым делом – промышлять диверсии и отлавливать отбившихся от стада одиночек. Одного такого он нашел оперативно. Поддатый наемник, накануне перепивший пивка, свернул за палатку спустить нужду. Там-то его за важным делом Уголёк и застал. Подняв небольшой камень на высоту десяти метров, зарядил зассанцу прямиком булыжником по башке. Тот замертво свалился, угодив лицом в лимонную лужу.
Я же, подобравшись вплотную, прислушался к разговорам бандюганов. По их чисто русской речи без особых проблем удалось понять, что это, как я и предполагал, наёмнический корпус, прибывший прямиком из Российской Империи для охраны и защиты объектов некоего Питерского авторитета, в узких кругах более известного как Донец. Сам же отряд был далек от кремлёвской гвардии и состоял исключительно из разношерстного отребья с криминальным прошлым. Таких даже убивать не жалко.