Заратустра: Танцующий Бог

В моем университете был факультет йоги, потому что вице-канцлер очень интересовался йогой. Он считал себя очень разумным, намного опережающим свое время, потому что он первым ввел факультет йоги в университете. Ни в одном другом университете мира не было факультета йоги. Он хвастался им.
Однажды я не смог устоять перед искушением и сказал:
— Ну хватит. Я слышал, как вы хвалитесь этим отделением йоги, и вы считаете, что сослужили человечеству огромную службу. Так вот, я хочу рациональных доказательств. Всевозможное коверкание тела — как оно может помочь духовному росту человека? Какая здесь связь? И если духовный рост происходит путем этих искривлений, то глава факультета йоги, который знает все йогические упражнения, ведущие к совершенству, должен быть гигантом, подобным Гаутаме Будде или Махавире. Но он глупый человек. Это доказательство того, что все эти асаны не помогают духовному росту; возможно даже, что они останавливают духовный рост.
И у меня есть основания считать, что это так. Если часами стоять на голове, это разрушит ваши хрупкие мозговые клетки, потому что слишком много крови прильет к голове. А в вашей маленькой голове миллионы клеток, таких крохотных и хрупких. У животных разум не мог развиваться по той простой причине, что у них голова и тело находятся на одной горизонтальной линии. Через их голову проходит слишком много крови, и это не позволяет развиваться тонкой системе мозга. Поскольку человек стоит на ногах, кровь должна двигаться к голове против притяжения, так что доходит очень небольшое количество. Этого достаточно для питания клеток. Это не мощный поток, это как раз нужное количество.
Я спросил его:
— Когда вы ложитесь спать, вы принимаете таблетки, не так ли?
Он сказал:
— Я пользуюсь таблетками, но какое они имеют отношение к йоге? Я сказал:
— Некоторая связь имеется. Они предохраняют вашу голову от потока, который нахлынет, когда вы принимаете горизонтальное положение. Вы не можете спать без таблеток по той простой причине, что поток такой силы заставляет вас бодрствовать. Ваш ум не может отдыхать.
Я сказал:
— Прекратите хвастать; иначе я начну говорить в университете против этого. А я ведь знаю человека, которого вы считаете духовным учителем и который возглавляет факультет.
Я узнал его случайно. Я ехал поездом в Нью-Дели; на узловой станции наш вагон отцепили от первого поезда и прицепили к другому, который следовал в Нью-Дели. Мы оба ехали. Я был в вагоне, а он попал в вагон на узловой станции. Я вышел из купе, поскольку поезд должен был стоять целый час, так что я мог принять душ, позавтракать и немного прогуляться.
И что же я увидел, когда возвратился в свое купе? Он свернул мою постель, постелил свою и притворился, будто крепко спит. Поезд был переполнен, негде было даже присесть. Но поскольку я ехал с того самого места, откуда поезд отправлялся...
Я сказал: «Вот это здорово». Я встряхнул его, но он даже не открыл глаз. Я сказал ему:
— Запомните: трудно разбудить человека лишь в том случае, если он бодрствует. Если он спит, это нетрудно. Скоро вы пожалеете.
Я вынес весь его багаж из купе на платформу. Тем не менее, он продолжал... считая, что я не могу быть так жесток к нему. Мы были профессорами одного университета. Но я сказал ему:
— Вы поступили некрасиво. Вам следовало бы попросить у меня разрешения, прежде чем убирать мою постель. Посмотрим, долго ли вы будете спать — ведь осталось всего десять минут, а потом поезд тронется, и весь ваш багаж останется на платформе.
Тогда он начал ерзать и, когда раздался первый свисток, он вскочил. Я сказал:
— Куда делся ваш глубокий сон? Я думал, вы в самадхи! Он сказал:
— Это хулиганство с вашей стороны! Я ответил:
— Вы начали эту игру; а я верю, что, как аукнется, так и откликнется.
Но он не собирался выходить. Он из окна позвал носильщика и попросил его внести багаж в вагон. Но я сказал носильщику:
— Я заплачу тебе вдвое больше. Только оставь этот багаж на платформе. Носильщик сказал:
— С радостью, если вы платите больше.
 
И наконец, третий свисток, поезд тронулся, и этот йогин выпрыгнул, чтобы взять свой багаж. Тем временем я сложил его постель, бросил ее на пол и глубоко уснул. Он очень рассердился и, хотя я спал глубоким сном, начал мне выговаривать:
— Это нехорошо.
Я сказал:
— Послушайте, я крепко сплю. Не ожидал, что вы будете разговаривать со спящим человеком. Вы получили свой урок!
Я сказал вице-канцлеру:
— И этого глупца вы считаете святым, духовным человеком — а он даже не умен.
Поскольку по очень странному совпадению, этот поезд... В Индии все возможно — свет горит только на платформе, а когда поезд отходит, свет исчезнет, электричество отключается. Преподаватель йоги сидел на своем багаже, потому что другого места не было. В темноте я стукнул его разок по голове, и он спросил:
— Кто меня бьет?
И когда свет загорелся, он снова поинтересовался. Я сказал:
— Зачем кому-нибудь бить вас, если вы не сделали ничего плохого? Он сказал:
— Но я просто сидел на своих чемоданах.
— Посмотрим: путь еще длинный, и вся ночь впереди.
На верхней полке сидела женщина. Когда свет снова погас, я начал тянуть ее за сари. Она, конечно, завизжала:
— Кто там стягивает с меня сари? Я сказал:
— Никто. Это мужчина, который сидит напротив вас. Я дал ему в руки сари, а он был таким идиотом, что взял его. Он сказал:
— Что это?
Мы подъехали к станции, и весь вагон ополчился на него: «Вышвырнем этого человека. Он притворяется святым, а сам тянет сари с бедной женщины». Я сказал:
— Теперь вы знаете, что вы, должно быть, сделали что-то плохое; вот почему кто-то стукнул вас.
Он пошел в душ, и я сказал двоим людям, которые сидели рядом с ним:
— Этого человека надо как-то вышвырнуть, потому что это абсолютно противоречит индийской культуре. На Западе это нормально, но в Индии нельзя потерпеть монаха, который притворяется целибатом и стаскивает с женщины сари.
Поэтому они спросили:
— Что нужно делать? Я сказал:
— Сделайте вот что: когда он сядет, сожмите его с двух сторон.
Они сказали:
— Это хорошая мысль.