Обещание Метеора. Прозрение
- Кленовница!
Он должен был во что бы то ни стало разыскать ее и напрямик спросить обо всем, что его мучило последние дни. Вопросы, как злые муравьи, кусали его дни и ночи напролет, и настало время раз и навсегда покончить с ними. Зачем Кленовница заманила Вербовейную в западню? Почему она набросилась на него за то, что он спас свою соплеменницу? В чем заключается его предназначение? Когда ему доверят первого оруженосца? Когда его назначат глашатаем? И когда он станет предводителем - после Ледозвезда или после Ракушечника?
После… Ракушечника?
Криворот запнулся и остановился. Если ему суждено стать предводителем, значит, кто-то должен умереть, чтобы расчистить ему место? Кривороту вдруг сделалось не по себе. Ему была отвратительна мысль о выжидании, когда Ледозвезд потеряет свою девятую жизнь. И уж тем более он не хотел считать жизни собственного отца, зная, что потеря каждой приближает его к исполнению собственной судьбы… Криворот любил отца и уважал Ледозвезда, он не мог даже думать о том, что его великая судьба обернется участью падальщика, жадно дожидающегося чужой смерти.
- Выше!
Громкое рычание вывело его из задумчивости.
- Быстрее! Ты что, хочешь стать падалью в чужих когтях?
Раздался натужный хрип, потом глухой звук падения. Что это? Неужели Кленовница нашла себе нового ученика?
Сгорая от любопытства, Криволап пополз вперед, насторожив в уши. Пригнувшись, он прополз под голой черной веткой и увидел на поляне две сцепившиеся тени. Когда туман расступился, он понял, что видит перед собой двух котов: одного косматого, второго гладкошерстого.
Косматый вел себя, как наставник. И это была не Кленовница, а совершенно незнакомый Кривороту кот. Зато его поджарый соперник показался Кривороту смутно знакомым. Где же он видел эти широкие, мускулистые плечи, эту темную полосатую шерсть?
- Еще раз! - прохрипел косматый. - Быстрее! Лучше!
Поджарый кот разбежался и прыгнул, на этот раз так высоко, что Криворот невольно затаил дыхание. Неужели коты могут так скакать?
Взмахнув хвостом, полосатый кот перевернулся в воздухе, выбросил задние лапы и вытянул вперед передние. В следующее мгновение он тяжело грохнулся о землю, завалившись на бок. Криворот сморщился, как будто у него самого вышибло от удара дух.
Косматый кот мгновенно бросился на своего ученика и осыпал его градом ударов. Брызнула кровь, полетела шерсть. Полосатый кот вырвался и, рыча от ярости, принялся полосовать наставника когтями.
Косматый отступил.
- Ага, вот так-то лучше!
Придвинувшись ближе, Криворот вытаращил глаза. Морды обоих котов были располосованы кровавыми царапинами, кривые отметины когтей украшали их бока.
- Позволь мне попробовать еще разок, Рванохвост! - прохрипел поджарый полосатый кот.
Еще разок? Криворот поежился. А он-то думал, что Кленовница тренирует его слишком жестко! Эта парочка пускала друг другу кровь с таким удовольствием, словно не знала лучшей забавы.
Внезапно Криворот узнал полосатого кота. Это был Остролап, известный задира и грубиян из Грозового племени!
Остролап снова разбежался, прыгнул и перекувырнулся. На этот раз он приземлился на все четыре лапы и с торжествующим воем вскочил на дыбы, рассекая когтями воздух.
- Получилось! - завизжал он, оборачиваясь к своему наставнику. - Все получилось! Скоро я добьюсь своего!
- Упорство - это главное, Остролап, - пророкотал косматый Рванохвост. - Ты умеешь когтями вырывать то, что тебе нужно.
- Это верно, я своего не упущу! - самодовольно приосанился Остролап. - Еще до окончания этой луны я стану глашатаем!
- А ты не боишься, что Солнцезвезд предпочтет тебе Синегривку? - прищурился Рванохвост.
Остролап в бешенстве рванул когтями мокрую чахлую траву.
- Никогда! - проревел он. - Синегривка слабая! Жалкая! Да она уже думать забыла о месте глашатая, сейчас эта слезливая шкура оплакивает свою драгоценную сестрицу!
- Горе тоже может дать силы, - напомнил Рванохвост.
- Только не слабым, - усмехнулся Остролап. - Белогривка мертва, и ее уже ничто не вернет. Нужно смириться с этим и идти дальше, а Синегривка будет до следующих Юных листьев хныкать и вздыхать! Очень скоро Солнцезвезд сам увидит, что лучше меня ему не найти!
- Но ведь Белогривка была твоей подругой, - напомнил Рванохвост, прищурив глаза. - Разве ты не скорбишь о ее смерти?
- Скорблю! - рявкнул Остролап, царапнув когтями по поросшему мхом стволу дерева. - Я любил ее. Она не должна была погибнуть! Лучше бы чудовище растоптало Синегривку! Я никогда не прощу Белогривке, что она бросила меня.
- Но она оставила тебе сына, - напомнил Рванохвост.
Остролап презрительно скривил губы.
- Он уродился весь в мамашу, - прошипел он. - Я уже сейчас вижу, что в его глазах нет огня, а в сердце не кипит жажда битвы! - Остролап посмотрел на своего наставника. - Но к чему эти пустые разговоры? Я прихожу сюда не языком молоть, а тренироваться!
Он встал на задние лапы и подпрыгнул, полосуя воздух когтями.
Криворот попятился назад, кровь застыла у него в жилах. Никогда в жизни он не видел такой откровенной жажды крови, как в глазах у Остролапа. Такой ярости не было во время битвы у Нагретых камней, такого остервенения не проявлял даже Ледозвезд, едва не убивший Камышника.
Криворот повернулся спиной к дерущимся и побежал в другую сторону, высматривая Кленовницу. Он огибал кусты и мчался под деревьями, все быстрее и быстрее, торопясь разыскать ее до своего пробуждения…
- Криворот! - кто-то с силой тряс его.
-А?
Над ним сидела Вербовейная, ее пушистая шерстка стояла дыбом после сна.
- Ты лягаешься! - пожаловалась она. - Тебе снится кошмар?
- Д-да… - Криворот потянулся. В тесной палатке, сплетенной из тростника, было тепло и уютно.
Вербовейная наклонилась, прижалась щекой к его щеке.
- Все прошло, ты уже проснулся, - нежно промурлыкала она и вышла из палатки.
Криворот сел. Почему Кленовница не вышла к нему? Он зашипел и выпустил когти. Может, с ней что-то случилось? Но что может случиться в Звездном племени! Звездные коты бессмертны, это всем известно.
Качая головой, Криворот вышел наружу и обвел глазами поляну. Желудь лениво ворошил лапой припорошенные снегом остатки кучи с добычей. Поглядев на брата, Криворот вдруг вспомнил Синегривку. Сердце у него заболело от жалости. Бедная Синегривка! Что может быть страшнее, чем потерять родного кота - сестру, подругу, котенка?
Ракушечник, стоя под ивой, собирал патрули. Можжевельник, Чащобник, Пачкун и Цветенница нетерпеливо топтались возле него. Жуконос умывался, но чутко поводил ушами, ожидая, когда назовут его имя. Мышелов с тоской смотрел на пустую кучу с добычей, а Волнорез о чем-то шептался с Лужицей.
Криворот повернул голову к отцу и громко промяукал:
- Можно я пойду охотиться?
Дыхание облачком пара вырвалось у него из пасти. Интересно, река уже замерзла?
- Иди, возьми с собой Пачкуна и Цветенницу, - кивнул Ракушечник.
- А Желудя можно с собой взять?
Желудь вскинул голову:
- Куда взять?
- На охоту, рыбоголовый!
- О, здорово! - Желудь схватил в зубы рыбу и побежал к детской. - Подождите меня, я сейчас вернусь!
Вербовейная вылезла из палатки старейшин и быстро посеменила вниз по берегу. Внезапно лапы у нее разъехались на льду, и она смешно плюхнулась на хвост.
- О-о-ой, - смеясь, охнула она. - То-то котятам будет радость! Они обожают кататься на льду!
- На льду? - Лягушонок выкатился из детской и, пища от восторга, кубарем покатился по склону.
Криворот замурлыкал, любуясь Вербовейной.
- Мы идем охотиться, - сказал он. - Хочешь с нами?
Вербовейная с сожалением покачала головой.
- Я обещала Трещотке поменять мох в ее гнездышке. Сегодня ночью она совсем замерзла, бедная.
- Идем, Криворот! - позвал Пачкун, нетерпеливо расхаживавший перед входом. - Холодно стоять!