Слезы луны

– Я сам заделаю чертовы дырки, только заткнись.
Шон произнес это с такой нежностью, что у Бренны екнуло сердце, и пришлось прибегнуть к сарказму.
– Ага, видали мы таких работничков. Помню, как ты сам починил засорившуюся раковину в пабе. Мне после твоего «ремонта» пришлось пробираться к ней вплавь.
Дарси хихикнула, и Шон бросил на нее ледяной взгляд.
– Джуд, если тебе срочно, то я сегодня же вывезу все, что здесь осталось.
Джуд бросилась спасать уязвленную мужскую гордость.
– Нет-нет, никакой спешки, Шон. Я просто…
Комната медленно закружилась, однако упасть Джуд не успела: Шон метнулся к ней через всю комнату, как коршун, и подхватил на руки. Бренна потрясенно разинула рот.
– Ничего страшного. – Джуд пришла в себя и похлопала Шона по плечу. – Просто голова закружилась. Бывает.
– Немедленно в постель, – заявил Шон, вынося ее из комнаты. – Дарси, позови Эйдана.
– Нет, все в порядке. Не надо…
– Позови Эйдана, – повторил он, хотя Дарси уже бежала к двери.
Бренна застыла на месте с рулеткой в руке. Старшая из пятерых детей, она не раз видела, как теряет сознание беременная мама, и не особо встревожилась. Гораздо больше удивила ее мгновенная реакция и неожиданная сила Шона. Он подхватил Джуд, как пушинку. А с виду – чистый тюлень.
Бренна тряхнула головой, прогоняя неуместные мысли, и поспешила в хозяйскую спальню. Шон осторожно уложил Джуд на кровать и прикрыл пледом.
– Шон, это смешно. Я…
– Лежи! – Он погрозил Джуд пальцем. – Я звоню врачу.
– Не нужен ей врач, – возразила Бренна, съежившись под его гневным взглядом.
Мужчины всегда поднимают панику.
– С беременными такое случается.
Бренна подошла к кровати, присела и погладила Джуд по руке.
– Моя мама могла растянуться прямо в кухне на полу, особенно когда носила Эллис Мей.
– Я прекрасно себя чувствую.
– Разумеется, но отдохнуть не помешает. Шон, пожалуйста, принеси Джуд воды.
– Я все же думаю, что ей нужен врач.
– Хватит с нее Эйдана.
Бренна сочувственно взглянула на приунывшую Джуд.
– Не грусти. Мама говорит, что, когда была беременна мной, папа вел себя точно так же, а потом привык. Мужчина имеет право бояться. Он ведь не знает, что происходит внутри тебя, правда? Шон, ты принесешь наконец воду?
– Ладно. Только не позволяй ей вставать.
– Со мной все в порядке.
– Конечно. Румянец вернулся, глаза блестят.
Бренна сжала руку Джуд.
– Хочешь, я пойду успокою Эйдана?
– Если ты думаешь… – Джуд осеклась, услышав стук двери и топот на лестнице. – Поздно.
Не успела Бренна встать, как в комнату ворвался Эйдан.
– С ней все в порядке. Чуть голова закружилась. С беременными случается. Она…
Эйдан, не слушая, проскочил мимо, и Бренна вздохнула.
– Как ты? Потеряла сознание? Кто-нибудь вызвал врача?
Бренна выпихнула в коридор прибежавшую вслед за Эйданом Дарси и закрыла дверь.
– Ты уверена? Она так побледнела…
– Поверь мне, все нормально. Теперь Эйдан продержит ее в постели до вечера, сколько бы она ни спорила.
– Мало того что раздуваешься, как корова, так еще каждое утро обнимайся с унитазом и падай в обморок. – Дарси выдохнула и приказала себе успокоиться. – Через что только не проходят женщины! А вы…
Она обличительно ткнула пальцем в Шона, вернувшегося со стаканом воды.
– Получили удовольствие, девять месяцев валяете дурака, и пожалуйста – получите своего младенца и распишитесь.
– Потому что бог – мужчина, – улыбнулся Шон.
Дарси недовольно поморщилась и тряхнула головой.
– Пойду сделаю Джуд чаю с тостами.
Она удалилась, а Шон продолжал смотреть на закрытую дверь спальни. Бренна взяла его за руку и потянула к лестнице.
– Пусть побудут вдвоем.
– А вода?
– Выпей сам. – Бренна погладила его по щеке. – Ты белый как мел.
– Она укоротила мне жизнь лет на десять.
– Я заметила. Но ты молодец, успел ее поймать.
Бренна вошла в соседнюю комнату и взялась за рулетку.
– В ее организме столько всего происходит, а она, видимо, мало отдыхает, слишком увлечена своими планами, – продолжала Бренна, снимая мерки и записывая в блокнот. – Слишком разительные перемены за слишком короткое время.
 
– По-моему, женщины легче привыкают к новому.
– Наверное. – Бренна продолжала измерять и записывать. – Ты ведь помнишь, как твоя мама носила Дарси?
– Немного. – Шон отпил воды – от волнения пересохло в горле.
Бренна как ни в чем не бывало сновала по комнате, что-то измеряла, записывала цифры в блокнот, делала пометки прямо на стене. Несколько рыжих локонов выбились из-под кепки, видимо, когда она бежала в спальню.
– А что тебе больше всего запомнилось?
– А? – Шон пришел в себя и неохотно перевел взгляд с рыжих прядей на лицо.
– Ну из того времени, когда твоя мама была беременна Дарси. Что ты лучше всего помнишь?
– Я приставлял голову к ее животу и чувствовал, как Дарси лягается, будто ей не терпится выскочить и навести шороху.
– Здорово. – Бренна убрала в ящик рулетку и блокнот. – Прости, что бросаюсь на тебя. Настроение ни к черту.
– В последнее время частенько ты бываешь не в духе. – Шон улыбнулся и надвинул кепку ей на глаза. – Но я привык к твоим укусам и стараюсь не обращать внимания.
Он-то привык, а Бренне безумно хотелось по-настоящему укусить его, попробовать на вкус. Ха, если она это сделает, Шон сам упадет в обморок.
– Я займусь детской не раньше следующего понедельника, так что можешь не спешить забирать вещи. Только… – Бренна ткнула его пальцем в грудь. – Я не шутила, когда говорила о коттедже. Попробуй забить хоть один гвоздь, и я…
Шон рассмеялся.
– Если потянет взяться за молоток, – он дружески чмокнул ее в щеку, – я вызову О’Тул, не сомневайся.
– Да уж, будь добр. – Бренна раздраженно шагнула к двери и чуть не столкнулась с взъерошенным Эйданом.
– Она говорит, что чувствует себя хорошо. Я звонил врачу, и тот сказал, что ничего страшного. Просто ей нужно отдохнуть и держать ноги повыше.
– Дарси заваривает ей чай.
– Отлично. Джуд собиралась после обеда отнести цветы на могилу Мод и вот теперь переживает. Я бы сам сбегал…
– Лучше побудь еще немного с Джуд, а я сгоняю, – предложил Шон. – Я успею навестить Мод и вернуться к вечерней смене.
– Спасибо. – Лицо Эйдана прояснилось. – Она рассказала, как ты подхватил ее, уложил в постель и запретил вставать.
– Попроси ее больше не падать в обморок в моем присутствии. У меня сердце не выдержит.
Шон отнес Мод цветы – лиловые и желтые анютины глазки, собранные Джуд. Он редко бывал на старом кладбище, ведь там не покоился никто из его близких, но почему бы не подменить Джуд? Ему совсем не трудно.
Умерших хоронили у источника Святого Деклана, где смывали с себя пыль дорог паломники, приходившие поклониться ирландскому проповеднику. Неподалеку стояли три каменных креста, охранявшие святое место и несущие утешение тем, кто забирался так высоко, чтобы почтить усопших.
Отсюда открывался потрясающий вид – серая полоса залива под затянутым тучами грозовым небом, день и ночь ритмично бьющееся сердце Кельтского моря, протянувшегося до самого горизонта. Холодный сырой воздух пронизывала музыка воды и ветра, ей вторили птицы, не устрашенные непогодой.
Сквозь тучи струился слабый белесый свет. Кое-где торчали клочья мерзлой травы, хотя зима никогда не воцарялась здесь надолго – скоро между камнями пробьются свежие зеленые ростки.
Вечный, умиротворяющий круговорот.
Шон присел на землю рядом с могилой Мод Фицджеральд и положил цветы у камня под высеченным словом «Вещунья».
До замужества мать Шона носила фамилию Фицджеральд, так что старая Мод приходилась ему родней. Он хорошо помнил миниатюрную седовласую старушку с проницательным взглядом спокойных туманно-зеленых глаз.
От этого взгляда становилось не то чтобы неловко, а чуточку неуютно, и все равно Шона к ней тянуло. В детстве он часто сидел у ног Мод, когда та приходила в паб, и с удовольствием слушал увлекательные истории, а позже, много лет спустя, из некоторых родились его песни.