Китайская классическая "Книга перемен"

2.3. Моу Чжун-цзянь считает, что время первого появления триграмм точно определить невозможно. Они сформировались после того, как человек начал поклоняться силам природы и сложилась гадательная практика. Триграммы суть гадательные символы, первоначально пиктографического характера. Затем эти "картинки" стандартизировались и утратили свою непосредственную изобразительность. Хотя триграммы в целом и мистифицировали соотносимые с ними природные явления, в такой религиозной оболочке были накоплены и некоторые научные знания. Классы объектов, зафиксированные триграммами, – небо, земля, ветер, вода, огонь, горы, водоемы, гром, свидетельствуют о том, что они (триграммы) возникли в период достаточно развитого земледелия и скотоводства, но еще слабого распространения меди. 
2.4. Ли Цзы-яо считает, что триграммы возникли в среде гадателей, занимавшихся астрономией, астрологией и летосчислением. Восемь триграмм генетически связаны с десятью "небесными стволами" (тянь гань), обозначая ян, инь, воду, огонь, металл, дерево, почву и злаки. Классификационный набор "небесных стволов" подразумевал учение о взаимопреодолении пяти элементов (у син сян шэн шо), поэтому и теория восьми триграмм включала в себя представления о силах инь и ян и пяти элементах. 
2.5. По мнению Юй Дунь-кана, триграммы представляют собой набор символов, отражающих гадательные процедуры раскладывания стеблей тысячелистника. Их происхождение восходит к начальному периоду человеческой истории, это отражено в "И чжуани" в виде указания на то, что они появились при Фу-си. Тогда еще не существовало понятия бога, зато было широко распространено шаманство и разные виды гадания. С помощью одухотворяемых орудий гадания (панцирей черепах, стеблей тысячелистника и др.) люди стремились выйти за пределы своего ограниченного опыта. Ко времени династии Чжоу в практике гадания на панцирях черепах уже сложился набор 120 символов в трех разновидностях. Кроме "Чжоу и" существовали альтернативные образования – "Лянь шань" и "Гуй цзан" [121], также включавшие в себя восемь основных (канонических – цзин) и 64 дополнительных (особых – бе) гуа. То, что они стали отражать приемы манипулирования со стеблями тысячелистника, видимо, соответствовало тогдашним историческим условиям. По своему смыслу триграммы вполне аналогичны другим гадательным символам и не выражают ничего больше, чем предвестье счастья или несчастья. 
2.6. Ван Юй-шэн полагает, что черты ян (целые) и инь (прерванные) в триграммах – символы четных и нечетных чисел из древней гадательной практики. В качестве подтверждения своего тезиса он ссылается на архаические "счетно-гадательные ритуалы" (шу бу фа), сохранившиеся на юго-западе страны. В частности, в автономном округе Ляншань провинции Сычуань у народности ицзу существует гадание "лэйфуцзы", в котором посредством троекратного деления связки побегов бамбука или травяных стеблей получается определенная триада чисел, различаемых по признаку четности и нечетности. Тут возможны только восемь комбинаций, и "лэйфуцзы" есть не что иное, как упрощенный вариант построения триграммы. 
Фу Си-тай и Лоу Юй-дун, приняв точку зрения Ван Юй-шэна, начали изучать изображения гуа на раннечжоуских гадательных костях. С 1950 г. в провинции Шэньси было обнаружено девять костей с цифровыми изображениями. С применением принципов "счетно-гадательного ритуала" было установлено, что на четырех из них вырезаны шесть цифровых символов, в совокупности образующих гексаграмму. А на кости №85 даже имеется соотнесенный с гексаграммой афоризм. Анализ этих реальных гексаграмм начала Западной Чжоу наводит на мысль о том, что их связь с теорией инь-ян возникла несколько позже, по крайней мере в конце Западной Чжоу [122]. Кроме того исследователям ясно, что триграммы возникли в дочжоуский период, поскольку в начале Чжоу уже существовали их усложненные (удвоенные) формы – гексаграммы (чун гуа). 
 
Проблема древнейшей формы записи триграмм и гексаграмм с помощью числовых символов была специально рассмотрена в статье Чжан Я-чу и Лю Юя, где также представлены древнейшие, существовавшие за тысячелетие до Ян Сюна, в период конца Шан – начала Чжоу, тетраграммы, состоящие так же, как у Ян Сюна, из трех видов черт. В составленной китайскими учеными таблице зафиксированы 36 изображений с позднешанских и раннечжоуских гадательных костей, бронзовых и керамических предметов [123]. Пять позиций занимают натуральные тетраграммы, остальные – триграммы или гексаграммы, в которых роль черт играют цифры. Данные таблицы, во-первых, свидетельствуют о синхронном существовании триграмм и гексаграмм в указанный период, во-вторых, обнаруживают интересную особенность числовой символизации – использование пяти цифр: 1, 5, 6, 7, 8. Три элемента этого набора – 6, 7, 8 – совпадают со стандартными символами черт, а два – 1, 5 – нет. Кроме того отсутствует стандартный символ ян – 9. При необычном использовании трех (вместо двух) нечетных чисел, в каждой отдельной гуа присутствуют не более двух из них [124]. 
Аналогичный материал проанализирован в статье Чжан Чжэн-лана "Попытка объяснения триграмм и гексаграмм "Перемен" в раннечжоуской эпиграфике на бронзе", где приведена таблица, включающая в себя 33 изображения [125]. Заменив нечетные числа (1, 5, 7) целой чертой, а четные (6, 8) – прерванной, автор получил семь триграмм (отсутствует Чжэнь) и 23 различные гексаграммы (одна из них еще раз повторяется, а в остальных двух случаях неясны одна или две цифры). Чжан Чжэн-лан установил также, что в охваченном таблицей материале цифры употреблены всего 168 раз в следующем распределении:
цифры 
1, 5,  6, 7, 8 
количество употреблений 
36, 11, 64, 33, 24. 
Тут примечательно преобладание 6 и 1 при примерно равном использовании четных и нечетных чисел: 6 и 8 – 88 раз, 1, 5, 7 – 80 раз. В этой связи Чжан Чжэн-лан выдвинул гипотезу, что черты гуа обозначались всеми восемью первыми числами натурального ряда, но три из них – 2, 3, 4 – из-за неудобства различения в древнем написании (соответственно: 
, 
, 
, что вместе с единицей 
 могло образовывать ошибочные слияния) были объединены с ближайшим четным и нечетным числом: 2 и 4 – с 6, 3 – c 1 [126]. 
Предложенная гипотеза все же мало что объясняет, в частности, остается без ответа главный вопрос об особой символической роли четырех чисел – 6, 7, 8, 9 – и выделенности среди них 6 и 9. Тем более загадочно отсутствие в данном контексте последнего числа. Однако употребление именно пяти цифр (при пятеричности гадательной процедуры на панцирях и костях) и вышеуказанные регулярности в их использовании (общее примерное равенство четных и нечетных чисел, отсутствие случаев с тремя разными нечетными числами в одной гуа) стимулируют к поиску здесь определенной системы. 
В дополнительных заметках к своей статье, впервые опубликованной в 1980 г., Чжан Чжэн-лан привел сведения о еще трех археологических находках, относящихся к широкому интервалу времени от неолита до Хань, на которых присутствуют числовые изображения гуа с использованием, помимо ранее указанных, цифр 2, 3, 4, 9, 10. Особенно интересен обнаруженный в 1978 г. в Цзянлине провинции Хубэй и датируемый эпохой Чжань-го комплекс изображенных на бамбуковых планках восьми пар гексаграмм. Использованные в нем четыре цифровых обозначения – 1, 6, 8, 9 – свидетельствуют о приближении к стандартной, закрепившейся позднее модели: здесь различие минимально – вместо семерки единица. В количественном аспекте употребление указанных цифр выглядит следующим образом [127]: