Салочки с демоном

— Я др-р-ракон, я не могу ошибаться, — с рычащими нотками ответил староста.
У саламандры от сердца отлегло. Конечно, проректор — опытный маг, мог замаскировать чары, но, во-первых, тер Лис наверняка не ожидал от Малицы такой прыти, а во-вторых, драконье зрение не обманешь. Хвостатые видят суть вещей.
— Прости, это было нужно. — Малица плюхнулась на кровать и провела рукой по волосам: нервничала. — Есть кое-какие подозрения, нельзя говорить. Так ты поможешь сбежать? Перекинешься в дракона и…
— …и вылетишь из Академии, — закончил за нее староста и покачал головой. — Нет, извини, на такие жертвы я не способен.
— А еще в любви признавался! — поддела саламандра. — Все вы, мужчины, одинаковые.
Нортон засопел, но промолчал. Демонстративно устроился с конспектом за столом и принялся монотонно объяснять сегодняшний материал. Обиделся.
Малица пару минут слушала, делая вид, будто интересуется теорией потоков, а потом сделала предложение:
— Ты меня покатаешь, а я на целых два месяца твоей девушкой стану, даже на праздник урожая вместе пойдем.
— И поцелуешь при всех? — Предложение нашло отклик в мужском сердце.
— Поцелую, поцелую, только в уголке не тискай.
Нортон фыркнул. Мол, не больно-то хотелось.
— Я староста, Малица, мне нельзя Устав нарушать.
— А мы чуть-чуть. В случае чего, я тебе угрожала.
Староста от души расхохотался, даже слезы из глаз потекли.
— М-да, представляю себе эту картину: саламандра угрожает дракону! Ладно, попробуем, но, учти: заметят — мигом обратно. И я тебя не знаю.
— Конечно. Всем известно, у Малицы тер Ирадос шило в одном месте, на тебя и не подумают.
Саламандра придирчиво оглядела себя и еще раз поправила повязку на волосах. Вроде сидит плотно, огонь прядей не бросается в глаза. Одежда темная, облегающая, максимально не сковывающая движений.
В домашнем аресте есть свои плюсы: соседка не следит за каждым шагом, можно спокойно готовиться к побегу. Еще днем Селия под присмотром господина Хороса забрала вещи и перебралась в другую комнату.
Чары на двери ставил сам проректор. Лукаво смотрел на Малицу, изображавшую подвижницу науки, но молчал.
Еду принесли тоже заранее, чтобы саламандра не страдала от голода. Даже о чае с плюшками не забыли. Все это накрыли специальной крышкой с подогревающим заклинанием.
Убедившись, что ничего не помешает полету и активным физическим упражнениям, Малица засунула за голенище сапога для верховой езды нож. Пшик против вампира, но всяко лучше, чем с одними заклинаниями на изготовку.
Оставался макияж. К нему Малица тоже подошла тщательно, разрисовала лицо не хуже, чем дикари на страницах учебника. Словом, из привлекательной девушки превратилась в полосатое нечто. Дроу бы оценили, тролли, возможно, тоже, остальные бы пришли в ужас.
Послав отражению воздушный поцелуй, Малица хлопком погасила свет и уселась ждать у окна условного сигнала. Проректор проявил непростительную недальновидность, забыв «запечатать» второй выход. Но кто же знал, что саламандры умеют летать? Они и не умели, а вот драконы — очень даже.
За окном разлилась лиловая ночь. Луна то пропадала, то выныривала из-за облаков — идеальная погода для преступления.
Тихонько шелестела от редких порывов ветра листва на земле.
Где-то там, в темноте, бродили призрачные гончие. Они ходили по граням и уже не выли, вселяя ужас в сердца: ректор отучил. А может, и не бродили. Если лорд ти Онеш устроил охоту, парк опустел, но адептам и преподавателям не следовало об этом знать.
Сердце тревожно билось в груди.
Малица понимала: там, в ночи, разлилась опасность, но и тут, в стенах комнаты, мрак вселял тревогу. Если она не могла заснуть в гостиной ректора, успокоилась только, обняв лорда, то в собственной комнате и подавно не сомкнет глаз. Вдруг проректор лгал и ни капельки не сожалел о пособничестве? Кто знает, что он сообщил шан Теону. На месте вампира саламандра пришла бы за собой именно в ночь охоты и оставила бы в постели обескровленный труп.
Малица заняла самую удобную позицию — у стены возле окна, чтобы контролировать всю комнату. Мысленно она десятки раз повторила способ вызова огненного меча. Времени на раздумья и ошибки враг не даст, придется действовать мгновенно.
Чтобы не спать, саламандра облилась водой, предварительно остудив ее до ледяной. Неприятно, зато действенно. И ничего, что зуб на зуб долго не попадал.
Обострившийся слух уловил скрежет по стеклу.
На всякий случай изготовившись, саламандра осторожно повернулась.
Условный стук: три коротких, один длинный. Нортон.
Малица щелкнула задвижкой и впустила в комнату стужу осенней ночи.
Блеснул в темноте чей-то глаз, и саламандра со страху чуть не сделала старосту слепым.
— Сдурела?! — прошипел Нортон и залез в комнату. В человеческом обличье.
Последний факт чрезвычайно огорчил Малицу. Неужели передумал?
Нортон объяснил: перекидываться около жилых корпусов опасно, вот доберутся до ограды, тогда пожалуйста.
— Раздеваться придется, — напомнила саламандра. — Не стесняешься?
— Не придется. Драконы не оборотни, у нас нет второй сущности, просто два лица. Хотя если ты попросишь, я разденусь, — с намеком добавил староста. — И не только.
— Потом! — отмахнулась Малица. — Сейчас мне совсем не до голых мужиков. Как гончих обходить будем?
— Никак, — огорошил Нортон. — Нет их, пусто, одни духи-охранники остались.
Саламандра не удержалась и исполнила победный танец. Стол выдержал, оказался крепким, а староста оценил гибкость сокурсницы.
— Слушай, — Малица села, свесив ноги, — не то чтобы я тебе не доверяла, но лучше не рисковать. Наверняка ректор охрану усилил, раз гончих увел. Или оставил бродить какую-нибудь зловредную суку. Давай ты с крыши взлетишь?
— Да запросто! Только ты не залезешь.
— Почему это? — надулась саламандра.
— Потому что ты на кроссах предпосле-э-эдняя! — с издевкой потянул староста и с гордостью добавил: — А я первый.
— Вот и понесешь, — нашла решение проблемы Малица. — А что, свою девушку положено на руках носить.
Нортон настроил магический шар на минимальную мощность и пристально осмотрел саламандру, прикидывая, сколько она весит. Нести не хотелось, хоть девушка и не страдала излишним весом.
— Я обещал только летать, — напомнил староста. — Сама залезешь.
Посетовав для виду на измельчавших мужчин, Малица выглянула из окна, прикидывая, за что можно зацепиться.
Пройти по карнизу до водосточной трубы, затем на другой карниз, подтянуться за кронштейн… Да, полоса препятствий господина Ойгла отдыхает!
— Не бойся, подстрахую. Лезь первой.
Надеясь, что Нортон умеет перекидываться в воздухе, Малица нерешительно занесла ногу на подоконник. Страшно.
— Трусишь — сиди дома.
Вот уж нет!
Саламандра решительно шагнула из окна и едва не упала, поскользнувшись: мокро. Спасибо, вовремя ухватилась за раму.
— Ладно, залезай обратно, — смилостивился Нортон. — И ко мне на закорки. Только не души и держись крепко.
— А ты не упадешь?
Малице казалось, что передвижение подобным способом — верный путь к кровавой луже на земле. Сработают законы природы, груз банально перетянет.
— Драконы не падают, — обиженно ответил староста и подставил спину.
Малица взобралась на Нортона, крепко обхватила руками и ногами и понадеялась на то, что староста, как истинный дракон, не привирает.
Нортон двигался не в пример ловчее саламандры. Медленно, но верно поднимался, обняв водосточную трубу. Саламандре было страшно, она даже глаза закрыла. Вцепилась в Нортона и дышала через раз. Сколько раз казалось — сорвутся, но нет, староста неизменно подтягивался, ухватывался за что-нибудь.
Вот наконец и крыша.
— Приехали! — с натугой шепнул Нортон и устроился перевести дух на черепичном скате. К счастью, недостаточно крутом, чтобы скатиться вниз. — А ты ничего, думал, визжать станешь.