Euphoria (СИ)
— Ну, Тал, я всячески старалась тебе намекать и вообще делала что угодно, чтобы ты поняла.
— Эби, в этом плане я отвратительный человек, потому что никогда не понимаю каких-то намеков, ты мне или в лоб скажи, или не обижайся, когда я не пойму, чего ты от меня хочешь.
— Окей, но как тогда ты поняла, что я тоже всего этого хочу? — Эби двигается чуть ближе и замирает в паре сантиметров от губ рыжей.
— Я не поняла, я просто психанула, — проговаривает Талли, и обе они начинают смеяться.
***
Время тянулось слишком медленно, и, каждый раз замечая в кармане, в сумке или в руках у Рамсхорн пакетик с таблетками, Раэлль вздрагивала, но молчала, потому что знала, что Сцилле это нужно, чтобы приглушать боль от того состояния, в которое она погружается каждый день. Коллар молчала, но замечала темные круги, которые пролегли под глазами, сильную бледность и близкую к анорексичной худобу. Сцилла таяла на глазах, а блондинка ничего не могла сделать, потому что обещала не осуждать свою девушку и быть рядом, что бы не случилось.
Вот только Раэлль даже не догадывалсь, что с легких Рамсхорн перешла на более тяжелые препараты, что вместо одного раза в день на ночь у нее уходит три таблетки в день, что это больше даже не способ заглушить боль, теперь это зависимость. Сцилла подсела на тяжелые наркотики, а Коллар все еще продолжала ей верить, надеясь, что рано или поздно это закончится, и в тот момент, когда девушку нужно было вытягивать из пропасти, блондинка просто летела вниз вместе с ней.
Настроение Рамсхорн менялось с такой периодичностью, что голова шла кругом. Она могла быть резкой, злой, дерганной или катастрофически нежной, теплой и слишком горячей, и дело было даже не в эмоциях, а в таблетках, которые теперь заняли главенствующее место в ее жизни.
Сцилла понимала, что пора бы заканчивать в те самые моменты, когда у нее наступало какое-то просветление между очередными дозами, но стоило ей снова проглотить таблетку, как в голове все становилось слишком туманным, и ей больше ничего не нужно было, она не испытывала никаких чувств кроме искусственно вызванной эйфории.
***
— Могу я с тобой поговорить? — В один из вечеров за столик в кофейне подсаживается молодой парень, который увлеченно рассматривает девушку. — Раэлль, верно?
Коллар напрягается, но лицо его кажется ей смутно знакомым, так что прежде чем ударится в панику, она пытается вспомнить, где они встречались.
— Допустим, мы где-то встречались? — Девушка скрещивает руки на груди и внимательно смотрит на него.
— Да, один раз, но сейчас не об этом. У меня к тебе есть предложение. Я новый владелец этой кофейни, и за неделю постоянного пребывания здесь я стал замечать, что бариста по-одному не справляются, но чтобы ставить их хотя бы по двое, мне не хватает людей. Я часто вижу тебя здесь, тем более, если я правильно понимаю, твоя девушка работает у нас и сегодня как раз ее смена, я прав? — Парень выглядит загадочно, но в то же время не вызывает совершенно никаких подозрений, приятные черты лица отчего-то заставляют Коллар доверять ему и надеяться, что после ей не придется об этом пожалеть.
— Да, ты прав, мы действительно со Сциллой вместе, а это имеет какое-то значение? — Девушка делает глоток лавандового кофе и пытается по глазам прочитать, что именно от нее нужно.
— Ну, в какой-то степени это имеет значение, как минимум потому, что я хотел предложить тебе место бариста здесь, думаю, как студентке тебе явно не помешала бы подработка, если ты еще не нашла другое место?
— Серьезно? Это действительно вот так работает? Я просто буду сидеть, пить кофе, а на меня вдруг внезапно свалится вакантное место? Когда я успела потереть лампу Джина? — Девушка пытается отшутиться, хотя на самом деле она просто не может поверить в случившееся, ведь на протяжении долгого времени она думала о том, чтобы найти подработку.
— Чувство юмора — хорошее качество для бариста, и если ты согласна на мое предложение, то завтра можешь приступать, — парень улыбается.
— А как быть с учебой?
— Ты можешь брать вечерние смены или весь день, если тебе нечем заняться на выходных, я думаю, вы договоритесь, так что мне нужен твой вердикт.
— Да, конечно, спасибо огромное, это как раз то, что сейчас нужно, — девушка широко улыбается и жмет руку молодому человеку, который чуть сжимает ее ладонь, а потом встает и собирается уходить. — Хэй, подожди, как тебя зовут?
— Айзек.
***
— Что он хотел от тебя? — Спрашивает Сцилла, когда обе они выходят на улицу после окончания рабочего дня. Несмотря на то, что декабрь только-только наступил, с неба сыпали хлопья первого снега, и Раэлль чувствовала глубоко в душе теплую детскую радость, от которой не могла перестать улыбаться.
— Кто? — Спрашивает девушка, не сразу понимая, о чем говорит брюнетка.
— Айзек, — Сцилла останавливается и внимательно смотрит на Коллар, которая только тепло улыбается и берет девушку за руки.
— Предложил подрабатывать в кофейне, — девушка пожимает плечами.
— А ты что?
— Ну, я согласилась.
В этот момент лицо Сциллы озаряет теплая улыбка, и даже несмотря на то, что на улице довольно темно, глаза ее светятся так, что в самой непроглядной глуши можно было бы разглядеть дорогу, как в тот самый раз, когда блондинка впервые встретила Сциллу.
— Это же так здорово, мы сможем больше времени проводить вместе, и тебе не придется часами сидеть за столиком, чтобы меня дождаться, — Рамсхорн выглядит как ребенок, которому подарили новую игрушку, ее восторгу нет предела, и она делает шаг вперед, чуть приподнимая голову и глядя в бездонные синие глаза.
— Да, звучит и правда отлично, — Раэлль тает, подается чуть вперед и осторожно целует, чувствуя на губах терпкую сладость лаванды.
Дорога до общежития занимает совсем немного времени, и девушки заходят в комнату Раэлль замерзшие, но счастливые.
В те дни, когда Талли оставалась ночевать у Эбигейл, они могли себе позволить спать вместе, тесно прижимаясь друг к другу, и, пожалуй, эти ночи действительно были самыми лучшими.
Соседка Рамсхорн, кажется, находилась в комнате двадцать четыре на семь, и поэтому когда Крейвен все же оставалась в общежитии, Сцилла непозволительно долго засиживалась в кровати блондинки и уходила только тогда, когда рыжая слишком открыто намекала, что хочет спать.
— Раэлль, я тут подумала… — Рамсхорн сворачивается в комочек в объятиях девушки и утыкается носом ей в шею.
— О чем? — Полушепотом спрашивает Коллар и оставляет россыпь поцелуев в волосах, пропахших кофе и табачным дымом.
— Если ты тоже будешь работать, возможно, мы могли бы с тобой вместе снимать квартиру где-нибудь рядом с институтом, пусть маленькую, какую-нибудь старую, но будет так здорово знать, что это наше, что мы предоставлены сами себе и не зависим от соседей или кого-нибудь, кто вдруг внезапно решил к нам заглянуть. Если честно, мне так нравится идея просыпаться вместе, делать завтрак, не знаю, смотреть кино, да не важно, просто быть рядом столько, сколько вообще возможно, — Рамсхорн шепчет, а Коллар рисует в голове картины, и ей кажется, что именно так и выглядит счастье в самом лучшем и самом трепетном его проявлении, да и, если подумать, что может быть лучше, чем жить рядом с любимым человеком каждую возможную секунду?
— Звучит здорово, — Раэлль улыбается и убирает прядь темных волос за ухо Рамсхорн. — Давай попробуем это сделать, — она правда хочет хотя бы попытаться действительно жить вместе, потому что для нее и, ей хотелось верить, что для Сцилла тоже, это очень важно.
— Правда? Ты серьезно? — Сцилла поднимается на локтях и чуть нависает над девушкой, которая только тянет губы в улыбке чеширского кота. — Господи, я так люблю тебя, — шепчет Сцилла, а потом целует так нежно, что на секунду блондинка забывает о том, что их счастье медленно разрушают особые обстоятельства.
— Я тоже люблю тебя, Сцил, — отвечает Коллар и прижимает к девушку к себе близко-близко, чувствуя, как кожа покрывается мурашками, а в легких распускаются орхидеи, и пусть выглядит это безумно красиво, Коллар не может дышать.