Тинг (СИ)

— Ладно, — согласился я. — Она все равно узнает, как я понимаю. Но сначала давай поговорим о другом. Ты быстро уснула, и я не спросил тебя о главном…
— О чем, Сигурд? — улыбнулась девушка.
— О нас. О тебе. О нашем будущем. Независимо от того, получу я гвоздь или нет, мы идем на тинг. Ты пойдешь с нами или останешься здесь?
— Конечно с вами! — Травинка гордо вздернула подбородок. — Ты что, во мне сомневаешься? Я верила, что ты не погиб! Я сбежала из фригольда, чтобы отыскать тебя! Это я, между прочим, придумала выкрасть винтокрыл и улететь на нем! Я… я люблю тебя, Сигурд!
Это признание вырвалось у нее так неожиданно и так естественно, что у меня снова стало жарко в груди от нахлынувшей нежности. Я крепко обнял девушку и почти минуту мы стояли, двое — но одно целое, и наши сердца бились в унисон. А потом, чуть отстранившись, я заговорил:
— Я тоже люблю тебя, Травинка. И ни капли не сомневаюсь. Но именно поэтому тревожусь за тебя. За нас. Ведь на тинге мы столкнемся с твоими родными. С твоей мамой. И братом. Ты же понимаешь, что мы теперь смертельные враги? И, вполне возможно, мы будем вынуждены сражаться с ними. Насмерть драться, Травинка!
— Я понимаю это, — ответила побледневшая девушка. Вывернувшись из моих рук, она села на соседний ложемент, глубоко вздохнула, словно собираясь с силами, а затем тихо заговорила:
— Динамит рассказал о Марке, нарушении Клятвы и ваале. О том, что мама и брат охотились за тобой и пытались убить в Расколотых Землях. Почему ты не рассказал мне сразу, Сигурд?
— Не хотел напугать тебя. Это все-таки твоя семья. И я хотел разобраться сам…
— Я бы не испугалась. Мама ведь говорила со мной, когда забрала на Остров Трав. И потом, уже во фригольде, я видела… ладно, не буду тебе рассказывать. В общем, знаешь, что я поняла?
— Что?
— Это очень больно, но я слишком хорошо их знаю, чтобы ошибаться. Я поняла, что они подстроили все это. Ваал, рейд, захват власти во фригольде. Моя мама — из Народа Теней, у нее такое в крови, а Марк — пошел в нее. Я же — кровью в отца, я воспитана, как землянка, и мне… больно и противно от того, что они делают. Но суть не в том, что они должны понести наказание за чужие смерти. Знаешь, в чем дело, Сигурд?
— В чем, Травинка?
— Мама выбрала для меня иную жизнь. Я должна стать женой какого-нибудь рикса или знаменосца, — глухо произнесла девушка. — На этом тинге она обещала подобрать мне мужа. То, чего хочу я, не имеет для нее никакого значения. Поэтому я поняла, что мы больше не сможем жить вместе. Я приняла решение сбежать и найти тебя, если ты жив… Лучше быть изгоями или уйти в другой Народ, в другой Круг, лучше вообще умереть — чем принять ее волю! Во фригольде для меня не будет жизни, пока она правит там. Поэтому я готова пойти против них, Сигурд. Мы давно не вместе, мы давно не семья. И я готова драться с ними — за себя, за тебя, за нас! Мой брат… должен ответить за людей, смерти которых повлек прямо и косвенно. Маму нужно остановить, и словами этого не сделаешь. Я все это знаю и готова к любому исходу.
— Ты понимаешь, что они могут погибнуть?
— Я не желаю их смерти… — тихо произнесла Травинка. — Я хотела бы, чтобы люди узнали правду и их судили по справедливости. Но в Единстве важна сила и Звездная Кровь! Если им суждено пасть в бою — такова их судьба. Если им суждено стать изгоями — я не последую за ними.
Гораздо больше, чем слова, мне рассказал наш неожиданный ментальный резонанс. Девушка и правда была куда сильней и решительней, чем можно предположить с виду — упругий стержень воли внутри колебался, но не ломался, упорно поднимаясь вновь, как травинка, склоненная порывом ветра. Она уже выбрала сторону, выбрала меня — и не собиралась отступаться. Для нее на кону стоял не только фригольд, но и собственная судьба. И еще я понял, что должен всегда быть рядом и поддерживать Травинку — потому что мое предательство может стать для нее жесточайшим ударом.
— А что за Остров Трав? — спросил я, желая сменить тему.
— Это очень маленький Домен, — чуть улыбнулась Травинка. — Я бывала там несколько раз… вообще, это секрет, старая Руна, которая досталась маме в наследство. Отец хотел развивать его, но мама… в общем, это долгая история. Расскажу тебе как-нибудь, если хочешь.
 
— Договорились, — согласился я. — Как ты думаешь, если бы твой отец вдруг нашелся… как бы он отнесся ко всему этому?
— О-о-о, я боюсь даже представить! — Травинка мечтательно закатила глаза. — Отец в гневе был страшен… все его боялись, даже мама! Он бы мигом навел порядок!
— А он был бы не против, что мы вместе? — усмехнулся я.
— Конечно нет! Я бы ему все объяснила! — горячо воскликнула Травинка, сжав кулачки. — Но зачем ты спрашиваешь об этом, Сигурд… отца нам не вернуть, хоть я и верю, что он жив.
Я задавал вопросы не просто так, но пока не мог открыть Травинке всей правды, хотя искушение вручить ей Ключ и отвести в Домен, поставив перед колонной с Винсентом Кассиди было крайне велико. Это — наше тайное оружие, которое сработает, когда придет время… А вот про Остров Трав не мешало бы узнать побольше, и я поставил себе отметку — при случае расспросить девушку.
Утром о новом серебряном Предмете узнали все остальные. Как не узнать, когда сломанный «Грифон» внезапно начал кружить над фермой — чтобы не терять времени, я на практике испытывал параметры обновленного винтокрыла. Никаких особых свойств аппарат не получил, его поведение в воздухе не отличалось от прежнего — за исключением того, что теперь я мог задействовать обе турбины. «Волшебная» работала не хуже обычной, импеллеры легко набирали предельную мощность, отремонтированные узлы вели себя безо всяких нареканий. После намеренно грубоватого приземления я внимательно осмотрел лапы — никаких проблем, как новенькие! В общем, превращение «Грифона» дало нам в распоряжение полностью исправный, будто вышедший с завода рейдовый винтокрыл. Внешне изменения практически не проявились: вмятины и потертости на корпусе остались прежними, в жилом отсеке так же были поцарапаны переборки и царил легкий бардак, но, например, следы самодельной латки в брюхе от попадания плазменного импульса как будто растворились, заклинившая задняя аппарель исправно поднималась и опускалась, а в пустой гондоле и технических тоннелях тилтвинга чудесным образом появилось оборудование, на первый взгляд не отличавшееся от земного. К счастью, мои товарищи не настолько разбирались во внутреннем устройстве винтокрыла, чтобы понять всю сложность изменений — однако Восходящие, конечно, определили новый Предмет. Травинка сама рассказала все мисс Максвелл — и нам предстояло объясниться.
Самой Веронике не нужно было ничего объяснять — она все поняла без слов. Что думала Фьюри, я не знаю, потому что штурман, по своему обыкновению, промолчала, а вот Динамит, недоверчиво пощупав винтокрыл, со скепсисом прищурился, переводя взгляд с меня на Веронику. Я сбивчиво рассказал, что все получилось само собой, я сам не понимаю как, однако мои слова командира совершенно не убедили:
— Мэм, я думал, мы в одной команде, — обратился он к мисс Максвелл. — Дела все чудесатее и чудесатее, а вы, как я посмотрю, совсем не удивлены. Вы много Восходящих знаете, умеющих вливать Звездную Кровь в Предметы? А каким таким образом это проделал «обычный человек», да еще и без соответствующих Навыков⁈ Может, соизволите объяснить, что происходит?
— Хорошо, Дмитрий, — неожиданно согласилась Вероника. Она обвела взглядом все копье, собравшееся перед винтокрылом, и негромко продолжила:
— Сведения секретные и разглашению не подлежат. Болтовню тоже запрещаю!
Вокруг нас вспыхнула уже знакомая «Сфера Тишины». Мисс Максвелл, подойдя ко мне, сказала:
— После возвращения Сигурда из теневого пояса многие из вас, возможно, заметили его телесные изменения…
— Да сложно не заметить, на! — усмехнулся Толя Грохот.
— Такое может сделать только Звездная Кровь, — подтвердил Динамит. — Любой Восходящий это знает. Я не удивлюсь, если его Атрибуты Тела определятся на бронзе!