Тинг (СИ)

Кажется, Коготь-как-Серебро удивился по-настоящему. Он спросил:
— Каменные Луки? Прошу, ответь, мой небесный господин, я должен знать… Кто ты? Отчего первая мать сказала, почему мы должны слушать так, будто твоими устами говорит сам Белый Дьявол?
— Ты хочешь так быстро умереть? — ответил вселенец.
Видя, что Коготь колеблется, он добавил:
— Когда мы закончим… спроси меня еще раз, если не выберешь иную награду.
Лагерь септы Каменных Луков был гораздо больше — они привели с собой не меньше сотни людей, огромный отряд по меркам посольства, по множеству признаков чувствовалось, что это богатое и сильное племя. Зловеще идеальный порядок, вышитые языки черно-серебряных знамен, Руны-Предметы и Руны-Существа, строгая единообразная экипировка и древнее кел-оружие — у каждого второго Восходящего. Очень серьезные ребята по местным меркам — как будто пытающиеся сохранить некие традиции — и оттого надменные донельзя. Приди к ним я один — несомненно, получил бы полный отлуп, пробиться было бы нереально.
Я не знал, что сделал Коготь-как-Серебро, чтобы добиться аудиенции. Но через некоторое время нас провели через лагерь, быстро обыскали и посмотрели сквозь какое-то зерцало, а потом провели в один из древесных домов, богато украшенный знаменами.
— Жалкий бронзовый землянин? Это за него ты просил, Коготь-как-Серебро?
Говоривший был высок — это чувствовалось, даже когда он сидел на чем-то вроде трона, — и очень надменен. Его длинные черные волосы — я вздрогнул, вспомнив Травинку, — были пронизаны серебряными прядями, а узкое лицо покрывала вязь искусной татуировки, как у Говорящей, только вместо трав — языки пламени, похожие на волнистые клинки. Фамильное сходство ощущалось во всем — недаром этот мужчина был младшим братом нашей фламиники и родным дядей моей невесты.
И одним из злейших, судя по справочнику колониста, врагов Народа Земли.
Яростный-как-Пламя
Восходящий. Народ Теней, септа Каменных Луков
Титул: рикс
Ранг: серебро
— Пусть рикс выслушает его. Я знаю этого человека…
Яростный-как-Пламя презрительно скривил губы, но стоявший в тени человек что-то прошептал ему на ухо, и рикс добавил:
— Мне говорят, ты не тот, за кого себя выдаешь. Слишком много Звездной Крови для бронзы, только что получившей гвоздь…
— Рикс знает, бывает так, что Звездную Кровь люди берут еще до гвоздя.
— Так это ты тот, кто украл летающую птицу у Небесных Когтей, — на меня нацелился отточенный черный ноготь, а Слава сразу скакнула на три единицы. — Луки теперь знают твое имя, человек Земли.
— Не украл, а получил в дар, — ответил Белый Дьявол. — И теперь я принес дары для Каменных Луков.
Мои руки извлекли из криптора давным-давно хранящийся там иллиумовый коготь — тот, что был найден в Гнезде Червей и опознан Видящей-сквозь-Тьму. Он — и стигмат, принадлежавший прежде Восходящему Быстрому-как-Ветер, со звоном легли на пол у подножия трона. Рикс Луков сделал знак, и его прислужники тут же подняли и поднесли ему дары. Навершие тарна Яростного особо не привлекло, а вот стигмат он изучил с большим интересом.
— Где ты взял эти вещи, человек Земли?
— В Гнезде Червей в Расколотых Землях, которое не покорилось твоему Восходящему.
— Но покорилось Народу Земли! — прошипел Яростный-как-Пламя. — Ладно! Твои дары ко времени, родичи Быстрого-как-Ветер увидятся с ним в Вечности… Теперь говори. Зачем тебя прислали? Чего хочет твой хозяин?
— Я скажу, но лишь для ушей рикса. Мои дары были платой за это.
Из-за трона опять наклонилась темная фигура, что-то нашептывая Восходящему. Яростный-как-Пламя небрежно отмахнулся и до меня долетело:
— Я не боюсь Людей Земли. Он всего лишь слабая бронза…
Затем рикс сделал недвусмысленный жест и вся его свита, а также Коготь-как-Серебро поспешно удалились из зала. Белый Дьявол удовлетворенно улыбнулся и сделал несколько шагов вперед, оказавшись почти напротив Яростного. Тот надменно кивнул, разрешая говорить, и мои пальцы вытащили ту черную ветку с шипами, что мы забрали с места преступления. И рикс Теней неожиданно отпрянул, будто увидел ядовитую змею, на его лице появилось отвращение, а глаза гневно сузились.
 
— Железный Вьюн, — со сдерживаемой яростью произнес он. — Этой Черной Травой убила мою семью червивая предательница, что свила гнездо в твоем Народе. Значит, это она послала тебя? Это предупреждение⁈ Как ты осмелился? Думаешь, Великое Древо защитит тебя⁈ Убирайся и молись своим богам, человечек…
В его голосе бурлил гнев, однако Белый Дьявол оставался спокоен:
— Нет, рикс. Эта Черная Трава сегодня, под Великим Древом, украла Людей Земли, которые вместе со мной пришли на тинг, чтобы бросить вызов Говорящей-с-Травами. Их самих или их жизни — я не знаю. Я нашел лишь это, когда вернулся из Вечности.
Вновь вспыхнула знакомая Руна Сферы Тишины, ограничивая проникновение звуков.
— Так ты пришел ко мне, потому что ищешь мести?
— О, наш общий враг близко, — произнес Белый Дьявол. — Желает ли рикс навсегда покончить с ним?
— И чем мне поможет жалкая бронза с пустой Скрижалью? — презрительно усмехнулся Яростный-как-Пламя. — Предательница хитра и осторожна. Есть ли у тебя против нее что-то, кроме слов и кусочка червивой Травы?
— Есть, — кивнул Белый Дьявол, неотрывно глядя теневику в глаза. — Пусть рикс посмотрит.
Мое «Ментальное Искусство» нащупало его разум, обуреваемый яростью, недоверием и любопытством. Наши взгляды скрестились, проложив дорожку в сознание.
А потом произошел взрыв.
Белый Дьявол ударил своей осанной — мощной, ослепительной, обжигающей. Она вспыхнула внутри сознания Яростного тысячей ярких картин, и рикс задергался, судорожно вцепившись в подлокотники трона, пытаясь оторвать взгляд — и не в силах этого сделать.
Очень похоже на то, как было с Видящей-сквозь-Тьму, но совершенно по-иному. Для каждого мой вселенец находил разные послания — и я, как наяву, снова увидел шпили Эстэ, падающих на них золотых птиц Вечности — десятки, сотни Небесных Ястребов! Сверлящие небо молнии и клинки жесткого света, бьющие с золотых башен. И там, среди страшной битвы, снова был он — ужасающий и прекрасный, окруженный аурой молний, и сам — как стремительная молния, как песня, и все они, носящие его молнию над переносицей, были им, его песней, бьющей в унисон сердцам. И они гибли, и он чувствовал каждую смерть, как свою, тысячи лиц, тысячи образов, тысячи гибнущих с его именем на устах, чтобы он успел уйти, а потом вернуться.
Я ощутил эту песню и это невероятное единение каждой капли его Крови, почувствовал их разорванные узы и наконец понял их ужасающую цену. А Яростный-как-Пламя прожил это все еще ярче — потому что в нем была тень крови моего вселенца и сейчас она проснулась, дав ему память и понимание.
Рикс Каменных Луков наконец открыл глаза. Его тело била крупная дрожь, а сам он не мог проговорить ни слова, издавая лишь нечленораздельные отрывистые звуки. Он сполз со своего трона, с трудом пытаясь встать на колени и одновременно указывая на сидение трясущейся рукой. Белый Дьявол с холодным любопытством наблюдал, пока Яростный не пришел в себя, склонился и просипел:
— Это… твое… место…
— Пожалуй, я постою, — усмехнулся вселенец. — Мое место немного повыше.
— Я… видел, — прохрипел Яростный-как-Пламя. — Зачем? Зачем ты… вернулся?
— Вы должны вспомнить о своей крови. О своем предназначении.
— Тогда… почему ты пришел… к Народу Земли, а не выбрал одного из нас? — прошептал рикс трясущимися губами. — Ведь мы… твоя кровь… Почему?
— Кровь смешалась с тенью на дорогах изгнания. Вы больше не мои. Но вы сможете вернуться под ветви моего древа — если выберете верный путь.
— Что… нужно сделать?
— Ты принесешь Клятву и сделаешь то, что я прикажу, тень моей крови. Помни, что Вечность не должна узнать нашу тайну.
— Значит… я должен умереть? — облизнул губы Яростный-как-Пламя. Он не поднимался с колен, и пришлось ему помочь — силой.