Минус на минус
— Ты уже вернулся? — плавно соскользнул с меня братец. Я подпрыгнула следом.
— Знакомая пижама, — улыбнулся Богдан. — Вынужден признать, на тебе, Ева, она смотрится лучше, чем на Алексе. Брату совершенно не идет голубой цвет. О чем только Вика думала…
Я перевела на Шурика уничижительный взгляд: так этот мерзавец натянул на меня пижаму, подаренную своей девушкой?!
— Вот спасибо, бро! — прошипел Алекс, на всякий случай делая шаг в сторону.
— Да на здоровье! — хмыкнул Богдан. — Ты мне еще должен будешь, если не хочешь, чтобы я рассказал Егору о вашем междусобойчике.
— Какого… ты так рано приперся?! — рыкнул Шурик.
Богдан закатил глаза:
— Ты на часы смотрел? Уже полдень! Нормальные люди давно повылезали из постели.
— Полдень? — прошептала, хватаясь за голову, я. — Ой, бли-ин! Моя тренировка! Меня же Полина убьет!
Как я могла забыть, что сегодня воскресенье и у меня урок с Полиной и Нимфой! Опоздаю — и все то, что я пообещала Алексу, подруга сделает со мной. Ну разве что кроме последнего пункта…
— Тогда спускайся на кухню, — улыбнулся Богдан. — Без завтрака Егор велел мне тебя никуда не отпускать. Так что в твоих интересах двигаться как можно быстрее.
Он махнул рукой Алексу, и они бодрой парочкой покинули мою комнату. Уже в дверях Шурик на мгновение обернулся и многообещающе мне подмигнул. Я тут же вспыхнула до корней волос и ничего лучшего не придумала, как показать ему язык. Очень по-взрослому!
К сожалению, я не успела успокоиться, пока принимала душ и одевалась. Потому не было ничего удивительного в картинке, которая предстала Егору получасом спустя. Он, радостно посвистывая, вошел на кухню, обвел нас троих удивленным взглядом и спросил:
— А что с ними?
Мы с Алексом сидели за столом друг против друга и играли в игру «пересмотри идиота». Причем так увлеклись, что не сразу заметили появление нового персонажа.
— Это еще ничего, — хихикнул Богдан. — Пришел бы ты немного раньше! Они разве что молниями не швырялись. Вон, кстати, видишь блин на стене? Это Ева промахнулась.
— Ясно… — задумчиво покосился Егор на приклеенный к обоям оладушек. — Но теперь-то они как? Помирились?
— Ну типа того… как Ржевский и Ростова.
— Друзья-гусары?
— Ага! — радостно кивнул Богдан. — Дуэль назначена на полночь.
— Не, так не пойдет! — тут же сориентировался наш миротворец. Я перевела на него мрачный взгляд. Если он опять решит потащить нас в какой-нибудь «увлекательный» поход, я стану первым революционером в этой семье. И либо уйду декабристом в сибирские леса до тех пор, пока мама не вернется из своего круиза, либо свергну Соколовых с их облюбованного пьедестала. — У меня есть идея! Знаете, где я сегодня был?
Вот! Теперь уже и Алекс с раздражением покосился на братца.
— Я покупал фотоаппарат. Хочу сделать общий семейный портрет! — И Егор положил на стол большой чемодан. Распахнул…
— Странно, что ты не купил ателье… — задумчиво протянул Алекс, разглядывая целую кучу модных и жутко дорогих даже на первый взгляд аксессуаров. Сразу было видно, что Егор подошел к делу капитально.
— А я считаю это отличной идеей! — вмешался Богдан, явно лоббируя собственные интересы. — Ева, ты ведь сейчас на занятие едешь? Вы там с Полиной обучаетесь?
— Она мой тренер, — ответила, тыкая пальчиком в здоровенный съемный объектив. Егор приторно улыбнулся и отодвинул чемодан на другой край стола. Видимо, цена этого монстра впечатляла даже его, раз он настолько не хотел им рисковать.
— Тогда бери ее с собой. Будем вечером устраивать фотосессию. Я думаю, все будут только «за», если твоя подруга к нам присоединится.
Я вздохнула и покачала головой. Ну да, Поля будет в восторге! Конечно! Чем еще заняться вечером в воскресенье юной симпатичной готессе?
Только отказать Богдану после того, как он застукал нас с Алексом (сволочь Алекс — так меня подставить!), казалось чрезмерной роскошью. Ну и ладно! В конце концов, учитывая фантазию старшего брата, все могло закончиться куда хуже. А так: что такое одна несчастная фотосессия? Переживем. И даже повеселимся, быть может. В любом случае это — лучше, чем провести вечер, отвечая на вопросы чокнутого развратника-заклинателя.
Или нет?
Одного взгляда на Полину было достаточно, чтобы понять, тренировка сегодня пройдет весело. Девушка, сгорбившись, сидела в деннике у Нимфы, держалась за голову, раскачивалась вперед-назад и гундосила что-то себе под нос хриплым несчастным голосом. К тому моменту, когда на конюшню вошла я, запах перегара распространился за пределы стойла, а у нашей юной лошадки, пока не успевшей узнать все нехорошие стороны местных работников, застыло такое выражение в глазах, словно она готова была продать душу, лишь бы вырваться из этого зловонного царства.
— Полечка, — тихо позвала я. — Что с тобой?
На меня подняли печальный и немного отрешенный взгляд:
— Ева? Ты пришла…
— Ну да, — нахмурилась я. — И даже не опоздала.
— Какое счастье, — вымученно улыбнулась подруга. — А ведь могла и не прийти… дать мне поспать…
Я окинула готессу задумчивым взглядом: ситуация была подозрительно знакомой…
— Голова болит? — спросила с сочувствием. — У меня где-то таблетки были, хочешь?
— Ева, я — знахарка, — вздохнула готесса. — Что ты можешь мне предложить? Я перепробовала все.
— Действительно? — иронично подняла бровь и положила на спину Нимфе тяжелое конкурное седло. — Где ты была вчера?
— Ходила в бар, — тоскливо ответила подруга. Ну в принципе не сложно было догадаться. Я тяжко вздохнула. — А что?! — тут же возмутилась Поля. — Вам гулять можно, а мне нет?! Ой, моя голова…
— И что ты вчера пила?
Поля подняла глаза к потолку, что-то посчитала в уме и честно ответила:
— Все.
— Все, что наливали? — уточнила я.
— Все, что было, — хмуро ответила готесса.
И почему я не удивлялась? Каждый раз после «вечеринки» Полина мучилась жутким похмельем. И это еще хорошо, если только им. Потому что частенько утром она просыпалась в обезьяннике или еще хуже — в совершенно незнакомых местах, откуда забирать ее приходилось мне. Обычно — ни свет ни заря. Самое смешное, что алкоголь на готессу влиял очень слабо. Ей стоило выпить на одну стопку меньше — и всех последующих неприятностей можно было избежать. Но она искренне верила, что если в старости тебе не будет чуточку стыдно за свои проделки — юность прошла зря. Лично я считала, что с ее «подкормленной» совестью Поле не будет стыдно, даже если в юности она случайно уничтожит нацию, но как-то изменить подругу не могла. Оставалось смириться и либо не мешать, либо «соучаствовать». В последнем случае у нас хотя бы появлялся шанс выбраться из воды сухими.
— А как вы на шабаш слетали? — мужественно подавив рвотный позыв, полюбопытствовала зеленая готесса.
— Да тоже весело, — подтягивая подпругу, ответила я и вкратце пересказала Полине события вчерашней ночи: начиная от испытания по зельеварению и заканчивая сегодняшним пробуждением. Готесса честно выслушала, в нужным местах качая головой и издавая свое характерное «м-да…». Затем глубокомысленно вздохнула и изрекла:
— Дура ты, Ева.
— Оп-па! — насупилась я. — А это еще за что?
— Ты что, забыла, кто мой папик? — покачала головой Полина. — Забыла, кого он лечит? Я, конечно, не знаю, что там в свое время сделали Моргалис, но нашу семейку обидеть еще сложнее, чем твою, ок, да?
— Слушай, прости… — замялась я. — Правда, как-то из головы вылетело.
— Ну потому и дура. Помнишь всякую чушь, а то, что реально важно, тупо проходит мимо мозга. Да над вами просто поржали и, между прочим, вполне оправданно. Вот только я теперь даже представить боюсь, что папаня сделает мне за пятно на репутации. Да чтобы Казаков не отличил яд от лекарства — это же вообще немыслимо!
— Слушай, ну, если тебя это утешит, Алекс все правильно сделал. Он выпил то, что приготовил, и таким образом дал понять, что верит в результат наших совместных трудов.