Он пресытил меня горечью, или Так тоже можно жить (СИ)

— Не хочу даже на него смотреть.
— Ладно, давай лучше проветримся, всё равно ансамбль ушёл на перекур, — предложила Оля.
На этот раз ее угостил сигаретой физик. Постояли недолго — на улице стало холоднее. Когда они вернулись, в глубине сцены всё ещё играл магнитофон, и подруги сели на свои места. Некоторые учителя, что постарше, уже разошлись, за столом осталась непринужденная весёлая компания. Девушки выпили со всеми вина.
— Можешь успокоиться, Кислицына, твоя подопечная не останется голодной, — Оля взглядом показала на уже знакомый столик с брюнеткой, перед которой официант ставил новый горшочек с пельменями.
Как только заиграл ансамбль, девушки пошли танцевать. Таня полностью отдалась мелодии. Она — солнечный зайчик, скачущий по траве, Фрэзи Грант, бегущая по волнам, небесная пери, парящая над землей. Начался медленный танец, и вот она уже парит в объятиях Максима.
Максим быстро опустил её на землю.
— Ну что, потом к кому пойдем, к тебе или ко мне? — деловито осведомился он тоном, не вызывающим сомнений о цели предложения.
Таня растерялась от такой наглости. Да он просто хам, привык, что девчонки бегают за ним табунами.
— Ни к кому, — поспешила она ответить, опасаясь, как бы её замешательство Максим не принял за размышление над выбором.
— Где-нибудь здесь найдем местечко покувыркаться? — не унимался Максим.
— Я не занимаюсь акробатикой, — гордо отвергла предложение Татьяна.
— Я не такая, я жду трамвая, — сбил с нее спесь Максим.
— Неплохой образчик местного дворового фольклора, — Таня сделала вид, что нисколько не смутилась. — Я еще такого не слышала.
— Интересуешься?
— Да, знаешь, иногда помогает в общении с учениками.
— Могу помочь, как и с акробатикой. Ты зря ее отвергаешь так сходу. Боюсь, ты многое потеряла. Это очень полезное и приятное занятие, — в его голосе послышались назидательные нотки, — и ведь никогда не поздно начать.
За ним просто обязаны были бегать девчонки. Высокий, стройный, прекрасно одетый, он был не просто смазливым красавцем. У него было тонкое, и в тоже время мужественное лицо, а серые глаза смотрели нагло и самоуверенно.
— Так что предлагаю тебе свои услуги в качестве тренера, — нахально продолжал он. — К занятиям готов приступить прямо сегодня.
Тане было неприятно слушать эту пошлость.
— Если я захочу, то найду кого-нибудь поопытнее и солиднее, — попыталась она его осадить, указав на разницу в возрасте.
Но Максима это нисколько не смутило.
— Ты никогда не узнаешь, что теряешь, пока не попробуешь, от чего отказываешься. Правда, здорово сказал?
— От скромности ты не умрешь, — Таня постаралась вложить как можно больше иронии в свой голос.
— Если не нравится свежеиспеченный афоризм, напомню тогда известное изречение: «Лучше сделать и каяться, чем не сделать и каяться».
— Мне больше нравятся слова: «Лучше не сделать то, что хочешь, чем делать то, что не хочешь», — Таня повторила любимую присказку куратора их студенческой группы.
— Ну, это не для меня, — отмахнулся Максим, — я живу по принципу: «Не жалей о том что сделал, жалей о том чего не сделал».
— А ты прыткий.
Максим наклонился к ней и очень интимно прошептал ей на ухо:
— Опытный. Клянусь тебе, ты ни о чем не пожалеешь, даже захочешь ещё, — Максиму нравилось смущать её.
Он хотел продолжить разговор, но танец закончился. Провожая её на место, Максим повторил:
— Я всегда буду рад тебе помочь. Ты ещё подумай.
— Не о чем больше думать, я всё сказала, — отрезала Таня.
Таня пропустила следующий танец, задумчиво ковыряясь в тарелке с мясом. Честно говоря, жаль, что такой красивый парень оказался столь испорченным. Нужно было сразу же залепить ему пощечину. Растерявшись, она вступила с ним в пререкания, а запоздалая плюха выглядела бы неуместно. Да он и не понял бы за что. Он же сделал ей одолжение — удостоил её своим вниманием! Нет, в нынешнее время, чтобы дать пощёчину, нужны более веские основания.
За столом сидели всего несколько человек, многие танцевали, мужчины вышли покурить. Музыканты заиграли «Лаванду». Таня посмотрела на место, где сидел Максим. Он уже шёл в её сторону.
— О, я обожаю эту песню! — воскликнула Татьяна, глядя на учителя физкультуры, который только что вернулся из «курилки» в зал.
— В таком случае, Танечка, я вас пр-р-риглашаю, — язык его уже слушался плохо.
Двигаясь по проходу между столиками, Таня заметила, что Максим пригласил молодую женщину в темно-синем платье, сидевшую за соседним с банкетным столиком. Таня обманулась, Максим шёл не к ней. Тане стало обидно, что она напрасно вынудила изрядно выпившего физрука пригласить её на танец. Слава богу, держался он хорошо и танцевал ровно. Рядом оказалась Ольга, она опять танцевала с Сашей, и выглядела довольной.
Сели за стол, уже принесли кофе. Доиграв, последнюю мелодию, исполнители стали откланиваться. Кто-то сунул им деньги, и, предупредив, что это прощальная песня, заиграли шлягер «Музыка нас связала». Вечер подходил к концу. Несмотря на недоразумение с Максимом, это был один из самых приятных вечеров, прожитых Татьяной в этом городе.
Чтобы сократить путь домой, шли дворами. Темное пространство между домами слабо освещалось желтым светом электрических лампочек под козырьками некоторых подъездов. Зыбкий туман в голове от выпитого вина, прежде чем окончательно выветриться на вольном воздухе, ещё больше сгустился. Таня пересказала Ольге свой разговор с Максимом во время танца. Ольга засмеялась:
— Так он оказывается тренер! Интересно, у него услуги платные?
Тане тоже стало смешно.
— Ну что ты! Он работает на общественных началах.
Они начали придумывать всякие подробности о вымышленных тренировках, и чем глупее они были, тем смешнее становилось подругам. Они смеялись всё громче и громче, до боли в животе, то, сгибаясь пополам, то, распрямляясь, чтобы набрать воздух в легкие. Вот одна уже вроде бы успокоилась, но, взглянув на подругу, умирающую от смеха, она вновь начинает смеяться. Содрогаясь от хохота, девчонки остановились, не в силах сделать и шага.
— Ой, и нам расскажите, мы тоже хотим посмеяться, — неожиданно рядом раздался знакомый голос.
Увлекшись, девушки не заметили, как к ним подошли Саша с Максимом. Оба радостно улыбались, довольные собой и жизнью.
— Вряд ли вам это покажется смешным, — с трудом произнесла Таня, ещё задыхаясь от смеха.
— Вы считаете, что мы лишены чувства юмора? — обиделся Александр.
— Да, нет, просто ничего особенного, — постаралась смягчить свой ответ Татьяна.
— Это о нашем, о девичьем, — пришла ей на помощь подруга.
— Ой, как интересно, может, откроете нам свои девичьи секреты?
— Да так, тренера одного вспомнили.
— Кажется, я его знаю. Действительно смешно, — сказал Максим.
— Ну, вот, я один ничего не понял, — возмутился Александр.
— И лучше не надо, — успокоил его Максим.
— Не, я так не могу! Я прошу, я просто требую, чтобы вы мне всё объяснили. Давайте сядем вон на ту скамейку, и вы поделитесь своими секретами, а поделюсь с вами вот этим, — Саша вытащил из кармана горлышко бутылки.
— Что, в кабаке не хватило? — резко спросила Ольга.
— А что такого, посидим, выпьем за знакомство.
— Шурик, я тебя не узнаю, — обратился к другу Максим, — ты опустился, как собачьи уши. Таких интеллигентных девушек приглашаешь пить из горлышка где-то в подворотне. Ты забыл, что они учат детей, воспитывают подрастающее поколение.
— Ой, пусть и меня возьмут на воспитание, а то я такой невоспитанный.
— Оно и видно, — прокомментировала Ольга.
— Ну, красавицы, извините, очень уж я люблю весёлых девчат. А вам сейчас в какую сторону?
Они пошли вместе мимо сонных домов, опустевших песочниц и застывших качелей. Девушки шли рядом между ребятами, Максим шагал справа от Тани. Они шли и трепались вроде бы ни о чём, но Татьяна ловила внимательные взгляды Максима.