Харьковский Демокрит. 1816. №№ 1-6

___
Преплывая океаны, 
И ругаяся волнам, 
Осушаете стаканы: 
Грок целебный ваш бальзам.
___ 
О Нептун, явись всесильным: 
Вздумай чудо сотворить: 
Бездны вод трезубцем дивным 
В вазы с гроком превратить!
___ 
Пусть народы, признавая 
В том щедро̀ту к ним твою, 
Грок, как воду, попивая, 
Выхваляют часть свою.
___
Всяк по грозной бы стихии 
С радостью пускался в путь, 
Презирая вихри злые – 
Не страшился утонуть;
___
По брегам тогда б селились 
Океанов и морей 
Непрестанно веселились 
И кричали б: «Больше пей!».
___
В рай земной бы обратилась 
Слёзная сия юдоль, 
И в геенну бы сокрылась 
От людей напасть и боль.
___
В жизни наше всё блаженство, 
Чтоб не плакать, не тужить; 
А на это было б средство – 
Чтоб побольше гроку пить.
___
Ах, я с гроком в злоключенье 
Весел, как Сократ, бывал, 
В гроке видел бед забвенье 
И отраду с ним глотал!
___
А теперь, как обратила 
На меня фортуна взгляд, 
Разны способы открыла 
Гроку больше попивать.
___
Прочь, опасные фантомы: 
Я залезу в уголок; 
Строят пусть воздушны домы, 
А я буду пить мой грок.
___
Знаю, что к Плутону злому 
Должно некогда предстать, 
Но имея бочку рому, 
Можно смело смерти ждать.
Нахимов.
____________________
3
  
Лиза романист
 
(Повесть)
Известно, в древности как русские живали,
Не зная нынешних затей
При воспитании детей!
Им только нравственность внушали, 
И наши девушки романов не читали. 
Теперь же нравственность и слушать не хотят,
Смеются все над стариною. 
Я вам намерен рассказать 
О Лизе… нового покрою:
֍
В деревне Лизанька жила, 
Как роза алая, в глуши кустов, цвела, 
Котора родилась хотя и россиянкой, 
Воспитывалась тут природной иностранкой. 
Прекрасных пара глаз у Лизы, стройный стан,
И что всего важней, три тысячи крестьян. 
Давно бы в городах сердца к ней привлекали,
Полковник, генерал по ней бы воздыхали; 
В деревне всё не то – лишь в городе жить рай!
Прискучил ей Жоли,* прискучил попугай, 
И только лишь одни романы утешают, 
Хоть сердце юное развратом заражают: 
Жанлис,* одетая в французский переплет, 
Сталь, Крамер* красили Лизетин туалет 
И ей приятные минуты доставляли; 
Радклиф ей и Руссо* немало помогали –
Дюкре тут Дюмениль* усердствовал предстать,
Да и Лувет Кувре,* как вежливый аббат,
Спешил распространить разврат; 
И Лизанька грустить нередко начинала. 
Чего ж ей хочется? Чего не достает?
Чего? Ах, верно, не конфет!
Ведь Лизаньке пятнадцать лет! 
Шестнадцата весна ей только наступила, 
Косынка вздулася – и Лиза загрустила!
«О чём же?» – спросят наконец: – 
У Лизы есть и мать, есть также и отец, 
Но сердца, знать, её они уж не питают, 
Лишь множат ей тоску – и в рощи увлекают.
Изволит Лиза там мечтать, 
И в сердце пустоту несносну ощущать; 
Романов чтению там Лиза предаётся, 
Живой фантазией к погибели влечётся. 
Тут Вертер всякий час с Лизетою бывал* 
И пламенну любовь для Лизы представлял –
Такое чтение для многих очень мило, 
И девушек не раз с ума оно сводило.
Одинажды она
В садочке тосковала,
В мечты погружена, 
Не зная и сама, чего она желала;
Я думаю, на этот раз
Попался ей Фоблаз,*
Что так она вздыхала!
Меж тем охотник молодой
Проходит за решёткой,
Хотя и был слугой,
Однако же красоткой
Давно замечен был – 
И Лизе, кажется, довольно мил! – 
«Какая ложь! Какая небылица!» –