Влажная мечта дракона
***
Дракон аккуратно опустил меня на землю, но я ойкнула, уколов ногу о сухую траву – мои тапочки слетели где-то неподалеку от кресла. Бран подошел ко мне уже человеком и, подхватив на руки, понес к ближайшему шатру.
Это оказалось куда приятнее, чем болтаться в драконьей лапе на большой высоте, но я все же попыталась высвободиться.
– Не ерзай, Настя, – попросил Бран и так на меня посмотрел, что я замерла как мышка.
В чем-то я начинала понимать Изабеллу, когда та таяла от прикосновений Оргхана. Меня сто лет не носили на руках. Вот так, чтоб еще и вдоль улицы, – никогда. Не рисковали. Но Бран нес меня легко, точно пушинку. Я даже засомневалась – вдруг мне вручили новое тело, а я и не заметила.
Но нет, все было на месте, и вскоре мне пришлось в этом убедиться.
– Где ж я найду штаны на такой зад, – со всей откровенностью заявила тетка, к которой принес меня Бран.
– Ну, знаете… – возмутилась я.
Однако штаны нашлись, и даже рубашка не очень трещала по швам, но в целом я порадовалась, что у кочевников нет зеркала. Представляю, что там в отражении за чучело. Но может, нет худа без добра, и я наконец похудею. Ночная вылазка в степь, да еще и со стулом, была отличным кардио.
– Пойдем, – приказал Бран и, взяв меня за руку, повел за собой.
Он разжился штанами, но шел босиком, и ему не доставляли неудобства ни камешки, ни сухая трава.
– Кто заковал твой рот, Настя? – спросил он.
– Стоматолог, – буркнула я.
– За что он тебя наказал?
Вообще-то это и правда походило на пытку: я никак не могла привыкнуть к брекетам, зубы ныли, а на внутренней стороне щеки вечно саднило.
– Это для того, чтобы зубы были ровными, – попыталась я объяснить. – Видишь, клык слегка выпирает?
Бран покосился на меня и ничего не ответил. А потом мы очутились возле конной привязи, и мужик, осматривающий гнедую лошадь, отпустил ее ногу и повернулся ко мне. Он был такой же гнедой масти, с густой бородой цвета степи и россыпью веснушек и на лице, и на груди, и на ручищах.
– Это Агдагаш, – представил его Бран.
– Очень приятно. Настя, – вежливо ответила я.
– Дергаться будет, – сказал Агдагаш и поскреб бороду. – Давай привяжу.
– Э? – не поняла я.
– Я ее подержу, – пообещал Бран.
– Что вообще происходит? – заволновалась я. – Не надо меня привязывать!
– Слушай, Настя, – он взял меня за плечи и развернул к себе. – Железо запирает колдовство. Но я тебе помогу.
– Нет-нет-нет, – зачастила я, умоляюще глядя в темные глаза с полыхающим в их глубине пламенем. – Бран, не надо…
– Стоматолог – мощный колдун, – нахмурился Бран. – Конечно, он поставил защиту. Иначе ты бы сама сняла капкан со своего рта.
– Бран! Агдагаш! – я повернулась к рыжему и злобно прошипела: – Тронешь меня – прокляну!
– Во мне тоже есть огненная кровь Урдакена, ведьма, – гордо заявил рыжий. – Я не боюсь твоих чар.
Какой плодовитый Урдакен!
– Пока в твоем рту железо, заклинания могут работать неправильно, – деловито сообщил Бран, утягивая меня вниз, на потертый ковер. – Потому ты и прилетела в наш мир, хотя сама того не хотела. Но тебе здесь понравится.
Он усадил меня, прижав спиной к своей груди, обхватил запястья.
– Бран, пожалуйста, – запричитала я. – Это сложная дорогая конструкция! Он не справится!
– Агдагаш – лучший кузнец во всей степи, – заверил меня Бран, а рыжий расстелил на ковре не особо чистый платок и принялся раскладывать инструменты: молоток, кувалда, щипцы…
Ох, мама… Если я все же вернусь, то как бы мне не пришлось вести сразу по три подписки, чтобы накопить на новую челюсть.
– Он может подковать самого злобного коня, – продолжал Бран расхваливать кузнеца.
Я лягнулась, пытаясь попасть по рыжей морде, но Агдагаш увернулся, а Бран прижал мои ноги своими.
– Бран, не надо. Это волшебное железо! – осенило меня. – Без него колдовства не получится!
Он вдруг поцеловал меня в щеку и прошептал:
– Не бойся, Настя. В твоем нежном теле прячется сильный дух. Ты смелая, отважная женщина, отправилась ночью в степь, полную волков, совершенно одна…
– Что-о-о? – протянула я, а кузнец, воспользовавшись моментом, сунул мне в рот какую-то распорку. – А! – выкрикнула я. – А-а-а!!!
– Я раскую твой рот, Настя, – продолжал нашептывать Бран, пока я сидела с раззявленным ртом, а кузнец выбирал щипцы. – И ты сможешь творить магию.
– А-а-а! – завопила я. – Ы-ы-ы, – простонала, когда проволока на моих зубах ослабла.
– Потерпи, – уговаривал Бран. – Зачем тебе это железо? Как ты подаришь поцелуй возлюбленному?
Я попыталась вырваться, но он держал меня аккуратно, но крепко.
– Ш-ш-ш, – прошептал Бран мне на ухо, и я боднула его головой.
– Там что-то липкое на зубах, – сообщил кузнец. – Потом еще шлифану щеточкой для копыт.
– У-у-у, – завыла я.
– Я нежно, – пообещал Агдагаш и снова всунул мне в рот щипцы.
Когда Бран меня наконец отпустил, я вскочила и попыталась влепить пощечину Агдагашу, а потом и самому великому дракону, но они оба оказались неожиданно юркими.
– Ты еще скажешь мне спасибо! – самонадеянно пообещал Бран.
– Иди ты в кхрышту! – выпалила я и осознала, что в мой язык подгрузился кочевницкий матерный.
– Горячая девка! – одобрительно осклабился Агдагаш. – И такая уж сочная! Может, дашь мне ее?
Я в ужасе уставилась на Брана, но тот мотнул головой.
– Ведьма моя, – сказал он.
Глава 3. Проду!
Весь день я провела, трясясь в телеге по степи и жалея, что я все же не ведьма. Потому что иначе Бран вместе со своим корешем Агдагашем уже свалились бы в муках от жесточайшего поноса. Они должны были облысеть, покрыться бородавками и растерять собственные зубы. Превратиться в жаб и издохнуть от сухости и жары или под копытами коней. Однако Бран сделал круг, объезжая свой табор, задержался возле меня, и я с сожалением поняла, что его мои проклятия не берут.
– Как твои зубы, Настя, не болят? – спросил Бран.
Я ответила ему тарабарщиной на кочевницком, причем некоторые идиомы я даже не могла перевести, лишь интуитивно догадываясь об их значении.
Бран выразительно закатил глаза и ускакал вперед, обдав меня пылью.
– Баран, – в сердцах закончила я.
Баран, к слову, тоже вернулся на прежнее место. Он шагал позади с тем же уныло непроницаемым выражением морды вместе со всей своей отарой.
Я выпила немного воды из фляги, которую мне дала бабка перед тем, как захрапеть. Покатала чуть сладковатую влагу во рту и проглотила. Рядом лежали лепешки и нечто, похожее на красную кукурузу, но есть я не стала – боялась повредить эмаль, которой и так пришлось нелегко. Помню, на новый год я загадала похудеть. Неужели вселенная не могла исполнить мое желание иначе? Неужели единственный для меня способ сбросить вес – это валандаться по степи с немытыми кочевниками и пройти экзекуцию по принудительному снятию брекетов?
Было больно не столько зубам, сколько душе. И это я еще старалась не думать, сколько денег потрачено зря!
На привал мы остановились, когда солнце наполовину ушло за рыжий горизонт, расплескав по небу алый огонь. Кочевники развернули шатры, развели костры, набрали воды из ручья, что тек вдоль нашего маршрута и как будто даже стал шире.
Я слезла с телеги, прошлась по лагерю, разминая ноги. О том, чтобы удрать, больше не думала. Во-первых – некуда, во-вторых – волки. Была мысль подкатить к деду и попросить нарисовать ритуальный круг, но я решила, что лучше подождать. А то как бы он не послал меня еще дальше, чем я – дракона.
Кочевники рассаживались вокруг костров, и Бран махнул мне рукой, подзывая к себе. Однако я демонстративно отвернулась и уселась у огня, где собрались женщины. Те посмотрели на меня настороженно, слегка отодвинулись. Но моя бабка-храпунья тоже уселась рядом да еще протянула мне мягкий пористый ломоть хлеба.
– Спасибо, – поблагодарила я. Отломив крошку, закинула в рот, стараясь не жевать.