Зона счастья
Лицо с резкими, волевыми чертами.
Глаза серо-стального цвета.
Мощная шея от ушей, уходящая в крутые трапеции – индивидуальный тренинг у грамотного фитнес-инструктора и современная фармакологическая поддержка творят чудеса с фигурой.
Широкие плечи, запакованные в тяжелую брендовую куртку из кожи буйвола.
Под курткой и белой рубашкой – фигура, которой позавидовали бы древнегреческие атлеты…
Конечно, ради подобного телесного великолепия приходится во многом себе отказывать, но всегда остается возможность устроить себе читмил и оторваться по полной.
Кабина останавливается, двери распахиваются с еле слышным шорохом. Дверь в комнату чудес – напротив лифта, единственная на этаже. Страшно вспомнить, во что обходится такая квартира, но то, что ждет меня внутри нее, того стоит.
Пока что…
Нажимаю на ореховую панель звонка, жду. Недолго. Дверь распахивается, и меня обволакивает облако пронзительного аромата: Зои любит духи, словно цветок воду, и льет их на себя не жалея. Сначала мне нравилось это – в начале отношений обычно нравится все, – сейчас уже слегка подбешивает. Но пока молчу. Потому что слишком хочу то, что находится внутри этого облака, концентрация которого уже на грани между запахом и вонью.
– Я ждала тебя, малыш…
Окунаюсь в ее ментоловое дыхание, в неестественно-пухлые губы, пробую на вкус ее настойчивый, опытный язык, умеющий многое. Понятно, что такой навык не дается с рождения, и этот язык тренировался на многих до меня. Но тут как в конноспортивном клубе: либо ты берешь напрокат грамотно объезженную кобылу и получаешь удовольствие от езды, либо пытаешься управлять молодой лошадью, которая показывает норов, а ты психуешь и еле сдерживаешься, чтоб не сорваться и не порвать ей рот поводьями.
Однако сейчас в фигуре Зои, прижавшейся ко мне всеми своими выпуклостями, чувствуется напряжение. Краем глаза замечаю телефон, валяющийся на кровати, экран которого стыдливо затухает, напоровшись на мой взгляд.
Понятно.
С кем-то говорила только что. Пытается заранее приворожить нового всадника – на случай, если старому надоест однообразная комфортная езда?
Впрочем, плевать.
Зои, конечно, хороша, но ее знойный темперамент уже начинает надоедать. Царапины от ногтей на спине саднят и заживают долго. Поначалу это прикалывало, поднимало самооценку самца, но быстро осточертело. Заставил эту кошку, не контролирующую себя во время секса, спилить когти и слежу, чтоб не отросли новые. Но она все равно умудряется каждый раз пометить добычу. Ладно хоть теперь не до крови, и на том спасибо.
– Ты правда ждала?
Моя рука ныряет под полу ее халата…
Хм-м-м, и правда – ждала. Интересно, что ее так возбудило? Вряд ли мое появление. Скорее, разговор по телефону. Надо будет, как все закончится, посмотреть, кто ей звонил или кому звонила она. А сейчас грех не воспользоваться моментом, от осознания которого и я тоже мгновенно подготовился до сладкой, тянущей боли внизу живота…
А потом все было как всегда – жарко, будто в эпицентре песчаной бури. Когда из головы улетучиваются все проблемы, все мысли, когда в двух сплетающихся телах бушуют первобытные инстинкты, когда ты можешь отпустить себя полностью и делать все, что пожелаешь, – и неистовая, знойная Африка бьется под тобой, извивается, стонет, словно накрытая безумным стихийным бедствием…
Ну а потом, когда все закончилось, мы просто лежали рядом. Где-то я читал, что после секса нужно немного приласкать женщину, чтоб она не чувствовала себя использованной и не обиделась. Зои, наверно, офигеет, если я проверну такое. Она такая же прагматичная сволочь, как и я, и самая лучшая ласка для нее будет, если я достану свой телефон и переведу на ее счет сумму из шести цифр. Обидеть ее могут лишь пять цифр, все остальное от меня она воспримет с радостью. Такая уж у нее работа – быть любовницей бизнесмена и радоваться всему, что от него исходит.
– Тебя что-то беспокоит, малыш?
Сейчас Зои похожа на мягкую, податливую секс-куклу с подогревом. Делай с ней что хочешь, она будет преданно заглядывать тебе в глаза – правда, если я доставлю слишком сильную боль, по ее ухоженному личику польются слезы. Но она будет терпеть. Правда, слез я не люблю, потому редко позволяю себе использовать Зои по полной. Есть и еще одна причина: могу увлечься, а портить столь дорогую куклу не хочется.
Криво усмехаюсь:
– А что, заметно?
– Да.
– Ну, значит, беспокоит.
– Расскажи.
Ее пальцы скользят по моей шее, плечам, груди…
Она знает, что я люблю после секса расслабляющий массаж, и владеет им в совершенстве. Из нее получилась бы отличная гейша, родись она в другой стране. Хотя она и в этой зарабатывает неплохо – с некоторых пор у меня подозрение, что у нее есть кто-то еще.
Но подозрение не есть уверенность, а нанимать частного детектива не хочется. Если он расскажет что-то конкретное, я не смогу больше быть с Зои, я себя знаю, – а пока расставаться с ней не входит в мои планы. Сначала нужно найти альтернативу: глупо сбрасывать с себя старую удобную куртку, не присмотрев новую лучшего качества.
Зои нажимает на нужные точки, и мое тело невольно расслабляется…
Это что-то новое. Девчонка, похоже, где-то проходит курсы повышения квалификации любовниц, если таковые существуют. Раньше я не чувствовал себя блином, расплывшимся на остывающей простыне…
И вдруг мне внезапно показалось, что, если я сейчас расскажу ей о том, что меня гложет, натянутая струна внутри ослабнет. Она и правда была, эта струна, мелко вибрировала, заставляя нервы звенеть с ней в унисон, не давая до конца расслабиться ни во время быстрой езды, ни в процессе самого жаркого на свете секса. Это называется «выговориться». Может, именно этого мне не хватало?
– Ты действительно хочешь знать, что меня беспокоит?
– Да.
– Зачем?
– Это нужно не мне. Тебе.
Она протягивает мне бокал, на четверть наполненный янтарной жидкостью, которую я опрокидываю в себя, не спрашивая, что это такое. Огонь с привкусом шоколада обжигает пищевод, падает в желудок и немедленно растекается по телу приятным теплом, почти сразу окутав мозг легкой дымкой пофигизма. Читмил сегодня? Что ж, почему нет? Я слишком давно не расслаблялся, нельзя же всю жизнь жить в напряжении.
– Иногда поражаюсь твоей мудрости пятидесятилетней бабы, за год поднявшей свое дело, перемочив конкурентов, а потом отмотавшей десятку в зоне строгого режима, – усмехаюсь я. – Ну, слушай.
И я рассказываю все.
Впервые в жизни.
О том, как папа перед смертью передал мне свой бизнес.
Как я встретил Вику.
Как женился на ней по любви.
Как за пару лет по глупости промотал почти все, что оставил отец, конкретно подсел на дурь и алкоголь и вообще выпал из реальности.
И как Вика взяла все в свои руки, вытащив со дна и меня, и мой бизнес. Слабая, нежная девчонка, неожиданно проявившая характер и волю, которой у меня не оказалось на тот момент…
И сейчас объективно все держится на ней: связи, знакомства, поставщики – все это наработано ею, хотя формально я являюсь хозяином предприятия…
Я замолчал.
Увы, струна не отпустила.
Наоборот, натянулась еще сильнее.
Одно дело осознавать проблему где-то внутри себя, заталкивая ее как можно глубже на задворки подсознания.
И совсем другое – проговорить ее вслух…
Это как труп человека, убитого тобой достаточно давно, внезапно всплывший со дна болота. Пока он был там, в глубине трясины, ты знал о нем, но его не было видно. А сейчас он лежит посреди тины, уродливый, омерзительный, полуразложившийся, кому угодно доступный для обозрения. Причем все знают теперь, чьих это рук дело, так как ты наследил по полной, забыв вытащить из груди убитого кинжал с твоей монограммой на рукояти…
– Она имеет долю в бизнесе?
Я кивнул.
– Почему?
– Налей еще.
Янтарный огонь наполняет бокал наполовину.
Я не сорвусь, я знаю меру.