Маленькая птичка (ЛП)

Шипучка и сахар. Напиток такой приторно-сладкий, что у меня начинает сводить челюсть. Рори только пожимает плечами:
— Последний, ​​а затем мы направляемся в «Сильвер».
Киваю, делая еще глоток. Алкогольный кайф рассеивается, оставив после себя только осознание. Я настороже, готова, мои чувства обострены. Прислушиваюсь к приближающимся шагам. Если есть что-то, чему я научилась на всех занятиях по самообороне, в которых участвовала, так это тому, что человеческий инстинкт опасности очень редко бывает ошибочным. Но по мере своего развития человечество начало игнорировать этот основной инстинкт, предпочитая слепо доверять и наивно верить, что мы все в безопасности.
Мы выпиваем, и я играю свою роль — смеюсь, разговариваю, шучу, и только когда уже почти допиваю свой напиток, чувствую, что жар пронизывающий мою спину, наконец, спадает. Незаметно оглядываюсь назад и обнаруживаю, что табурет у барной стойки свободен, а место, которое недавно занимал мужчина, совершенно пусто.
Я расслабляюсь. Надеюсь, он нашел другую беспомощную девушку, чтобы терроризировать ее.
Не знаю, кто он такой и что ему могло понадобиться от такой девушки, как я, но я почувствовала опасность. И когда увидела его необычно бледные глаза, которые могли запросто соперничать с луной, могла сказать, что жестокость не была единственной в нем, мне бы было трудно выжить.
  
Глава 2
 
ЛЕКС
Я изучил все фотографии. Запомнил все плавные линии пышных изгибов ее бедер. Смотрел видео. Видел ее красоту на них, видел ее своими глазами, и уже тогда знал, что она самая красивая женщина. Но, увидев ее здесь, в платье, едва прикрывающем ее великолепное тело, с рисунками на коже и растрепанными рыжими волосами, я был застигнут врасплох. И оказался не готов к тому, как девушка выглядит на самом деле.
Ноги. Тело. Лицо. Копна медных локонов и невинные глаза.
Невинные глаза. Нет невиновных людей, всегда есть что-то, в чем они виноваты. Мы все здесь грешники, но есть что-то в ее невинности, что почти заставляет меня чувствовать себя виноватым.
Почти.
Смеюсь над собой. Эти эмоции. Я потерял их давным-давно. Чувство вины зарождается в уголке моего разума, пытаясь распространится, но я заглушаю это дерьмо. Так же, как меня всегда учили. Девушка лишь средство для достижения цели. Потребность в мести сильнее и заглушает голос совести. Я не человек морали, и эта женщина просто своим появлением не смогла внезапно пробудить какое-то чувство добра и зла. Нам никогда не удавалось быть там, где мы были, благодаря честности или порядочности.
Она великолепна. Я могу это оценить, так как в своей жизни постоянно встречаю красивых женщин: они держат меня за руку, они в моей постели, глубоко на моем члене и выкрикивают мое имя. В ней нет ничего особенного, кроме цели, для которой она мне нужна.
Я смотрю на свой телефон, разглядывая изображение на экране.
Рен.
Двадцать три года, вчерашняя выпускница.
Умная девушка.
И именно та, кто мне нужен.
План разрабатывался уже шесть месяцев, и мы, наконец, подошли к последнему этапу.
Мой отец изменился с той ночи, когда была убита моя мать, и мне нужно довести все до конца. Назад дороги нет. Настало мое время, и я собираюсь отправить свое сообщение.
Послание без милосердия, без жалости. С этого момента не будет вопроса, кто правит этим городом. Я — король.
И все они, черт возьми, это узнают.
Я отталкиваюсь от табурета, все ещё смотря на ее спину, следя за изгибом ее талии, выпуклостью бедер и задницы, и позволяю себе, всего на мгновение, представить, как выглядели бы ее пухлые губы, обернутые вокруг… вокруг моего члена. Жаль, что такой потенциал в конечном итоге будет похоронен в канаве на глубине двух метров.
Маркус Валентайн был умен, я бы дал ему это, если бы мог дать ему хоть что-то.
Я точно знал, где она окажется сегодня вечером. В конце концов, это был мой план все это время. И я не мог позволить ей ускользнуть из моих рук. Оставив ее в том баре с подругой, иду по улице в клуб «Сильвер»
 
Музыка доносится из здания, заполняя улицу в обоих направлениях. Я направляюсь прямо к парадным дверям, проскальзывая мимо Мэтью, который кивает мне и продолжает проверять документы у двери.
Тусклое освещение клуба отбрасывает меня в тень, и вместо того чтобы влиться в толпу, которая прыгает и кружится под музыку девяностых, гремящую из динамиков, я сворачиваю налево и прохожу через дверь, которая сливается со стеной и помечена как «Хранилище», но ведет на крутую лестницу, которая приводит меня под клуб. Были только две двери, которые бы вели меня сюда: эта и вторая — снаружи. Бетонные стены слишком толстые, и музыка сверху становится лишь ровным гулом, сотрясающим стены, пока я спускаюсь.
Передо мной открывается другой клуб, неизвестный простым гражданам этого города, которые танцуют наверху. Клуб, где проходят важные сделки, делаются ставки, полураздетые девушки трутся о мужчин в дорогих костюмах с полосками кокаиновой пыли на столах и серебряными блюдцами. Место, где кровь так же распространена, как земля на цветочной клумбе, а коррупция наполняет карманы самых влиятельных людей этого города ещё большим количеством наличных.
Ко мне с важным видом подходит девушка в красном кружевном белье. Ее кожа почти светится в люминесцентном свете, в ухмылке приподнимаются уголки ее идеально накрашенных красных губ, когда она протягивает поднос. Прямо рядом со стаканом скотча расположены две ровные полосы белого дерьма, и я сомневаюсь, правда, сомневаюсь. Из-за того, что мне нужно сосредоточиться на плане, отказываюсь от него на этот вечер.
Я беру стакан, заливая внутрь себя янтарную жидкость, и бросаю его обратно, прежде чем взять второй и оставить наркотики.
— Что-нибудь еще? — спрашивает она низким знойным голосом, ее глаза прикрыты, длинные ресницы, которые она нарастила, отбрасывают тени на ее щеки. Девица выпячивает грудь, полумесяцы ее сисек вываливаются из чашечек, удерживающих ее остальную часть.
— Может, боссу нужно немного расслабиться?
Я не мог отвлекаться сегодня вечером и рисковать своим планом.
— В другой раз, — говорю ей и наклоняюсь, чтобы прошептать на ухо, — обязательно найди меня, когда я буду здесь в следующий раз.
— Да, сэр, — выдыхает она, и я отступаю назад, разглядывая атлетически подтянутое тело, стройные длинные ноги и узкие бедра.
— Как тебя зовут? — спрашиваю я.
— Джози, — отвечает она.
— Спокойной ночи, Джози, — прощаюсь я, доставая из кармана пачку наличных и засовывая ее за пояс ее узких красных кружевных трусиков.
Румянец заливает ее щеки, даже в этом тусклом свете я вижу это, но оставляю ее неподвижной и направляюсь к лифтам на другой стороне, которые поднимут меня на балкон с видом на отдыхающих в клубе.
Моя ключ-карта открывает дверь, и внутри металлической кабины меня встречает приглушенный шум. Смесь низкой эротической музыки андеграундного клуба и тяжелого баса клуба «Сильвер» наверху. Лифт медленный, но я не возражаю, потому что он поднимает меня обратно.
За то время, которое требуется, чтобы подняться на уровень выше, я вспоминаю лица, которые уже видел: мэр и начальник полиции были здесь сегодня вечером, погруженные в дорожки предложенного им кокаина, с девушками, сидящими у них на коленях. Видео, снятые скрытой камерой, будет достаточно, если они когда-нибудь выйдут за рамки. Также была пара начальников высокопоставленных корпораций, несколько правительственных чиновников.
Конечно, эти люди никогда не войдут через главные двери, они проскользнут сзади, по глухому переулку, который приведет их через черный вход, а затем дальше вниз, в клуб внизу. Клуб «Сильвер» предлагает им анонимность, которую они никогда больше нигде не получат. У всех была тьма, хотя им никогда не давали возможности выйти наружу. Вот где я вступаю в игру. Я даю им то, чего они жаждут, а взамен получаю то, что нужно мне.