Титаник 1912 (ЛП)

С Джоном Астором, ее мужем, Мэдди обнаружила, что многие желали познакомиться с ней только для того, чтобы быть рядом с ней по финансовым или социальным причинам, чтобы улучшить свое положение. Многие из коллег ее мужа были намного старше ее самой, у них были взрослые дети, старше Мэдди.
Кроме ее горничной, не было ни одной женщины, которую она знала бы достаточно хорошо, чтобы поговорить с ней. От одной мысли об этом ей хотелось вцепиться в руку Джона или раствориться в тени. Кто хотел с ней разговаривать, когда рядом был Джон Астор, красивый и умный?
- Вон там... это Дороти Гибсон. Я видела ее фильмы. Разве она не прекрасна, Мэдди? - спросил Джон Астор.
- О... да... - Мэдди автоматически согласилась, хотя и не считала актрису особенно сногсшибательной. Она покраснела, осознав, что подумала о ревности.
- Ваша кожа гораздо тоньше, - сказала Энни Мэдди, - и если нанести на щеки немного румян, вы будете сиять позитивом.
- Я тоже так думаю, - сказал Джон Астор. Он вдруг заметил меланхолию Говарда. - Вам бывает плохо на борту кораблей, сэр? Простите за грубость, но я заметил ваше недовольство. Мне говорили, что немного мяты в чае очень успокаивает, хотя я никогда не страдал этим недугом.
Делора облегченно рассмеялась:
- Он немного обеспокоен.
Он убежден, что корабль - это какое-то чудовище, которое ждет, чтобы поглотить нас. Это всего лишь тревога и нервы.
Астор и его жена Мэдлин сочувственно рассмеялись, хотя ее глаза выглядели встревоженными. Мэдди прошептала:
- Я тоже немного нервничаю, хотя и не могу понять, почему.
Возможно... так много людей и так много сильных голосов, а наши голоса так тихи в наших собственных мыслях... о, простите мою глупость.
Астор приподнял бровь, поглаживая ее:
- Это обычное явление для девичьих путешествий и суеверий, особенно морских.
Все боятся и очарованы океанами. Мятный чай поможет.
Мэдди слегка хихикнула.
- Это правда, - согласился Говард, - миссис Астор, я надеюсь, вы почувствуете спокойствие, когда мы отплывем, и у вас будет прекрасное путешествие.
Джон Астор улыбнулся, но заговорщически наклонил голову:
- Я слышал, что сам Джей Пи Морган отменил поездку в последний момент, как и несколько других. Не позволяйте россказням и ажиотажу беспокоить вас.
Это всего лишь опасения последней минуты.
- Именно так, как мы и говорили, - невозмутимо ответила Энни. Она и миссис Астор вместе пошли к кораблю.
- В конце концов, мы же не собираемся на борт "Каллисто", - лукаво заметил Говард.
Джон Астор искренне рассмеялся:
- Я вижу, вы прочитали мою маленькую историю?
Вам понравилось приключение?
- Я нашел ваши идеи о вере и технологии гораздо более значимыми, сэр. Это блестящий комментарий к природе неизвестного, и это была замечательная история.
- Тогда мы запланируем вечер сигар, бренди и интеллектуальных дебатов, да? Я был бы рад, если бы вы присоединились ко мне.
Говард ответил, что сочтет это за честь. Он и представить себе не мог, что богатый джентльмен окажется настолько любезным.
- Добро пожаловать на борт "Королевского Почтового Парохода Титаник", дамы и господа. Я капитан Эдвард Смит, к вашим услугам, - капитан стоял неподвижно в своей униформе; его шляпа плотно сидела на голове, на ней ярко блестели золотая тесьма и металл, а на погонах - эполеты. Его седые волосы, борода и усы были аккуратно подстрижены, а голубые глаза блестели от возбуждения и удовольствия, когда он приветствовал каждого гостя рукопожатием.
Капитан был дополнительным преимуществом этого путешествия, поскольку большинство более состоятельных путешественников отправлялись в путь только с ним, и не только из-за его превосходной морской репутации, но и из-за его превосходных манер, веселости и великолепия. Его место на борту было ожидаемым, поскольку ранее он командовал родственным "Титанику" судном "Олимпик", которое пережило столкновение, одно близкое столкновение и несколько рейсов, когда у него вырвало гребной винт. Первый рейс "Титаника" был отложен на месяц, потому что строители были вынуждены отправить его детали на родственное судно, чтобы "Олимпик" мог остаться в строю.
 
Гордо улыбаясь, капитан наклонился, чтобы погладить эрдельтерьера "Астора" Китти, которая с интересом наблюдала за всеми происходящими событиями и пыхтела, наблюдая, как мужчины и женщины прибывают или покидают корабль. Она была одной из семи собак, взятых на борт. Многие пассажиры и члены экипажа останавливались, чтобы погладить ее.
Первый помощник Уильям Мердок, подражая капитану, крепко сжал руку мистера Астора и проявил интерес к его бизнесу в сфере недвижимости; он тепло улыбнулся всем женщинам, а затем взял за руку Говарда и поприветствовал его.
- Может быть, это что-то из вашей писательской работы, сэр? - он указал на кожаную сумку, которую нес Говард.
Предполагалось, что он должен знать немного о каждом из гостей первого класса, и если его память была такой же острой, как он думал, то этот джентльмен был американским писателем и поэтом и должен был работать во время путешествия в Нью-Йорк. При всех удобствах, которые предлагали большие корабли, мужчины и некоторые женщины проводили много времени, сочиняя тексты писем или работая над небольшими рассказами.
До конца путешествия он выслушивал стихи, рассказы и идеи для историй, а также рассматривал бесчисленные наброски чего угодно - от морских чудовищ и анатомии растений до озорных французских открыток, нарисованных от руки, и фигурок из палочек. Мистеру Мерфи всегда был доступен широкий диапазон творчества.
- Это моя работа. Я надеюсь начать несколько рассказов или, возможно, роман, пока я нахожусь на борту. Кажется, здесь подходящее настроение, чтобы позволить мне немного нездоровой изобретательности.
- Надеюсь, что вместо этого тон будет позитивным, - сказал Мердок.
- Сэр, я сомневаюсь, что все, что я напишу, будет позитивным, поскольку мы просто не хозяева своей судьбы. Среди нас так много сил, которые мы, конечно, не в состоянии понять, и хорошо, что это знание...
- Хватит! О, Говард, - укоряла Делора племянника, - мы собираемся устроить себе приключение и получить удовольствие. Пожалуйста, держи себя в руках. Итак, кто проводит нас в наши каюты? - ее взгляд предостерег Мердока от дальнейших расспросов о писательстве племянника.
Настроения Говарда раздражали ее.
Он, в свою очередь, смущался, когда его поправляли, ведь он лишь отвечал на вопрос так хорошо и полно, как только мог. Ему казалось, что если человек не хочет знать, то и не должен спрашивать.
Второй офицер Чарльз Лайтоллер покачал головой, размышляя над высказыванием молодого человека. Он был примерно того же возраста, что и первый офицер, но более закаленный, умудренный морским опытом человек с тяжелой челюстью и пронзительными глазами.
- Эдвард Дэниелс, стюард. Мистер Дэниелс, пожалуйста, проводите джентльменов и леди в их отсеки. Будьте добры, особенно внимательно следите за этими гостями.
- О, мистер Лайтоллер, как вы внимательны, - сказала Делора.
Говард кивнул, но про себя подумал, что это, скорее всего, эвфемизм для стюарда, чтобы он внимательно следил за ним на случай, если он захочет однажды вечером спрыгнуть с кормы и покончить со всем этим; это почти вызвало у Говарда улыбку.
- Уверяю вас, этот человек удовлетворит все ваши потребности и сделает ваше пребывание приятным.
К досаде Говарда, его тетушки едва не захихикали, но, поймав взгляд Лайтхоллера, он увидел в нем легкое мерцание и понял, что это еще один способ, которым офицеры кораблей "Уайт Стар Лайн" заставляют гостей чувствовать себя особенными.
Он кивком поблагодарил офицера за то, что тот заставил пожилых женщин почувствовать себя молодыми девушками. Делора и Энни ощущали себя такими же особенными, как и Асторы, а это был бесценный подарок.