Город падающих ангелов

Причин написания такого факса у Боба Гатри было великое множество, и были они весьма сложны, о чем графиня Марчелло была хорошо осведомлена. Но в данный момент письмо означало только одно: собрание выдающихся венецианцев проголосовало за воздание почестей фонду «Спасти Венецию» и его председателю Ларри Ловетту, вручив коллективу самую престижную премию, а Боб Гатри, президент фонда, был готов швырнуть ее назад в лицо высокому собранию.
Напряженные отношения внутри фонда между его председателем и президентом усугублялись в течение последних двух лет, с 1995 года. Первый явный признак был настолько незначителен, что его не все заметили: имя Боба Гатри как президента впервые появилось выше имени Ларри Ловетта в списке совета директоров «Спасти Венецию», напечатанном в глянцевом журнале, выпускаемом фондом под редакцией Боба Гатри. Внезапное изменение порядка следования имен стало неприятным сюрпризом для Ловетта.
Корни намечавшейся ссоры можно было проследить до начала шестидесятых годов, когда эти два человека еще даже не были знакомы и когда один отставной американский полковник выступил на приеме в Риме с предложением стабилизировать падающую Пизанскую башню замораживанием грунта вокруг ее фундамента.
Этим выступавшим был полковник Джеймс А. Грей. Слушал его руководитель итальянского ведомства по охране памятников искусства и древностей. Этот руководитель сказал полковнику, что идея замораживания грунта под Пизанской башней очень оригинальна и можно попытаться это сделать, если специалисты найдут идею осуществимой. Грей отправился проводить соответствующие исследования. Несмотря на то что башню в конце концов укрепили другим способом, изыскания Грея сделали его пламенным поборником сохранения памятников искусства и архитектуры мирового значения. Разбираясь в предмете, он узнал, что на тот момент не существовало ни одной частной некоммерческой организации, занимающейся делами такого рода, и в 1965 году он такую организацию создал и назвал ее Международным фондом памятников; руководил он ею из своей квартиры в Национальном клубе искусств в нью-йоркском Грамерси-парке. (Двадцать лет спустя изрядно расширившаяся организация Грея была переименована во Всемирный фонд охраны памятников.) Грей отличался эксцентричностью в выборе проектов, удивлявших своей грандиозностью, – например, он занимался сохранением каменных истуканов на острове Пасхи или вырубленных в скалах эфиопских церквей двенадцатого века.
Четвертого ноября 1966 года в результате непрерывных дождей, сильных ветров, сейсмических подвижек в Адриатике возник необычайно высокий прилив, что привело к наводнению в Северной Италии; в Венеции уровень воды поднялся на пять футов; город был затоплен в течение двадцати четырех часов.
Сразу после наводнения всеобщее внимание было приковано к Флоренции, где река Арно, выйдя из берегов, поднялась на двадцать футов, затопила город, убив девяносто человек и повредив или уничтожив тысячи произведений искусства. Любители искусства всего мира создавали комитеты помощи и содействия. В Соединенных Штатах был учрежден комитет Спасения итальянского искусства; его почетным президентом стала Жаклин Кеннеди.
Что касается Венеции, то, несмотря на то что никто не погиб и были повреждены лишь немногие произведения искусства, ситуация там оказалась хуже, чем во Флоренции. Венеция была построена на миллионах деревянных свай, вбитых в ил на дне лагуны. В течение столетий, по мере того как город постепенно погружался в землю, а уровень моря поднимался, фундаменты стали терять устойчивость. Когда специалисты всерьез занялись положением Венеции, они обнаружили, что почти все венецианские здания и практически все произведения искусства находились в отчаянно плачевном состоянии – в результате почти двухсотлетнего невнимания к этим проблемам после поражения, которое город потерпел в результате вторжения Наполеона. Шедевры архитектуры и живописи по всему городу почернели от сажи, покрылись плесенью; слои красок стали хрупкими. Большая часть картин находилась в церквях, где полотна не были защищены от превратностей погоды из-за отверстий в крышах. Одновременно у очень многих зданий разрушались фундаменты и крошились фасады. Нарастала угроза падений с высоты обломков стен, кирпичей, мраморных плит, карнизов и других декоративных элементов. Угрожала обвалиться в протекавший рядом канал вся восточная стена церкви Джезуити. После того как фрагмент мраморного ангела упал с парапета красивой, но ветхой церкви Санта-Мария-делла-Салюте, Арриго Чиприани, владелец бара «У Гарри», установил перед церковью плакат: «Берегитесь падающих ангелов».
 
Осознав опасность, угрожавшую самому существованию Венеции, полковник Грей учредил Венецианский комитет как филиал Международного фонда охраны памятников. Когда были окончены спасательные мероприятия во Флоренции, Грей назначил профессора Джона Макэндрю, главу комитета спасения итальянского искусства, председателем Венецианского комитета.
Макэндрю, историк архитектуры, в это время готовился уйти с преподавательской работы в колледже Уэллсли. У этого человека была довольно яркая биография: после Второй мировой войны он работал куратором по архитектуре в Нью-Йоркском музее современного искусства, а во время войны в качестве координатора по межамериканским делам служил в Мексике по поручению государственного департамента. Он был специалистом по творчеству Фрэнка Ллойда Райта и Алвара Аалто и часто писал статьи для научных журналов.
В семидесятые годы Макэндрю подобрал для Венецианского комитета группу интеллектуалов и меценатов, среди которых были специалист по Возрождению Сидней Фридберг, председатель факультета изящных искусств Гарвардского университета; Роллин «Бамп» Хэдли, директор бостонского Музея Изабеллы Стюарт Гарднер; швейцарский коллекционер Вальтер Барейсс и Глэдис Дельмас, американский филантроп с особым интересом к Венеции. Одновременно подобные организации помощи Венеции стали возникать и в других странах: в Британии это была «Venice in peril» («Венеция в опасности»), во Франции «Comitе´ Français pour la Sauvegarde de Venise» («Французский комитет спасения Венеции»), в Швеции «Pro Venezia» («За Венецию»). В конечном счете было учреждено тридцать три таких частных некоммерческих комитета. Работу всех этих организаций координировал особый отдел ЮНЕСКО – Ассоциация частных комитетов.
В течение первых четырех лет своей деятельности Венецианский комитет инициировал более дюжины важных проектов по очистке и реставрации памятников; первым таким проектом стала реставрация живописного фасада Ка-д’Оро, готического дворца на Гранд-канале. Для того чтобы выказать благодарность за проявленную добрую волю, венецианские аристократы сделали нечто экстраординарное – экстраординарное для венецианцев: они стали приглашать американцев в свои дворцы на коктейли. Этот по видимости весьма непритязательный жест произвел в Венеции социальную революцию. Традиционно венецианцы приглашали в свои дома только родственников и близких друзей. Принимать людей, не входивших в этот тесный круг, было практически табу. Это новое гостеприимство стало мерой того уважения и признательности, какие венецианцы испытывали в отношении фонда «Спасти Венецию»; кроме того, теперь стало возможным получить доступ в великолепный закрытый мир, куда ни за что не проникнуть обычным туристам.
Очень скоро, однако, наметился личностный конфликт между грубоватым и суровым полковником Греем и изысканно-интеллектуальными членами Венецианского комитета.
Грей был серьезным человеком действия, обладавшим обаянием, но лишенным социальной полировки. По специальности он был инженером-электриком и парашютистом, совершившим сотни прыжков в Италии во время войны, но серьезной подготовки в искусствоведении у него не было. Он мог, если считал нужным, употребить крепкое словцо и мог не к месту рассказать неприличный анекдот.
Макэндрю, Хэдли и Барейсс стеснялись Грея и старались держаться от него подальше. Грей, в свою очередь, считал их сборищем дилетантствующих светских бездельников, посещавших вечеринки на Гранд-канале, где они с удовольствием потягивали просекко. Когда Венецианский комитет предложил провести в Бостоне званый вечер для сбора средств, Грей отклонил эту идею, посчитав подобную вечеринку пустой тратой времени. «Если вы хотите собрать денег, – сказал он, – то единственное, что вам надо сделать, это в пять часов сесть за столик на террасе отеля «Гритти», заказать водку и поговорить с богатыми людьми, сидящими за соседним столом; к моменту вашего ухода у вас в кармане будет чек на десять тысяч долларов, ассигнованный Венецианскому комитету». Он лично не раз проделывал такие вещи.