Барсук (СИ)

Личные покои тоже преобразились. Зеркала будто стали множиться, и вскоре одна из стен оказалась увешана множеством хрустальных капель. Кровать оказалась на противоположной от окна стороне, в этакой нише, а стол и стулья переместились под окна, которые стали шире раза в полтора. Дизайнерское решение было смелым, но увидев однажды комнату при свете выглянувшего из-за туч солнца, Найджелу пришлось признать — дремавший в профессоре Трелони вкус вырвался на волю и теперь старательно утолял голод. А аффирмации, количество которых давно перевалило за десяток, украшали противоположную стену, прикрепленные прямо на вытащенный неведомо откуда ковёр.
Найджел знал, что прорицательница не способна на сложное волшебство, поэтому однажды спросил, кто же ей помог. Смутившаяся как первокурсница Трелони что-то пробулькала в чашку, стремительно краснея. Но осторожные расспросы Салли-Энн показали, что профессор Люпин заходил к женщине и помогал с интерьером. В том числе он притащил ковёр и зеркала и даже изменил их в соответствии с просьбами. Подросток решил быть внимательным к этой паре, на всякий случай.
А вот и люк. Профессор уже давно показала движение палочкой, чтобы его открыть. Поэтому, не останавливаясь, Найджел сразу пошёл к личным покоям преподавателя.
— Профессор, я пришёл в гости, на традиционный файв-о-клок, — ответом стала тишина. — Профессор? Профессор Трелони?..
Из покоев прорицательницы раздался звон, подозрительно напоминающий стук бутылок.
— Дежавю…
И Найджел нажал на ручку и решительно вошёл внутрь, не обращая внимания на условности.
«Я в занавеску не сморкаюсь, и на том, как говорится, спасибо!»
— Мистер Тафнел! Что вы делаете в личных покоях преподавателя? Минус десять баллов с Хаффлпаффа!
— У меня примерно такой же вопрос к вам, профессор. Какого чёрта вы делаете?! — вид у прорицательницы был как у пойманного за проказой ребёнка. — И, кстати, поставьте бутылки. Что вы их держите, будто родных?
— Мистер Тафнел! — от подобного хамства профессор Трелони, похоже, была обескуражена. — Что за неуважение?
— Вы это мне?! — Найджел вышел из себя, с прищуром глядя на женщину. — А вы лучше? Что за неуважение нашего с Перкс времени и старания?! А?!
— Да много ты понимаешь! — запальчиво крикнула женщина, и, воспользовавшись моментом, бутылка выпала из-под мышки, звонко разбившись об каменный пол. — Проклятие…
— Эскуро, — мальчик спокойно убрал брызги. — Репаро, — осколки вновь стали целыми. — А теперь пойдемте выпьем чаю. За чашечкой чая разговор гораздо проще…
Но женщина уже не слушала его и разрыдалась. Вторую бутылку Найджел успел поймать и, поставив на стол, за локоть повёл преподавателя в класс. Там, привычно вскипятив чайник, он заварил себе свой любимый чай с бергамотом, дал женщине чашку с жасминовым и приготовился слушать.
— Профессор, я не смогу понять ваше решение, если вы не расскажете, что вас на это подвигло. Я думал, что вам нравится ваш новый ммм… стиль жизни.
— Не в этом дело, — преподаватель гипнотизировала взглядом чашку, — точнее, не совсем в этом. Это же все напускное. Я не такая.
— Какая — не такая? — Найджел сделал глоточек, в мыслях матерясь как последний сапожник. «И где это Перкс, когда она так нужна?!» — поясните, пожалуйста, я не понял.
— Ну, эта одежда, — женщина провела рукой по юбке светло-бежевого цвета. — Или аксессуары… Или внешность…
— Насколько помню, — заметил подросток, — внешность у вас родная. Мы с Перкс просто слегка оттенили её. Точнее, оттенили её стилисты. А по поводу одежды — вы её выбирали сами. Мы там вообще почти не вмешивались.
— Но это не моё!
— Куплено на ваши деньги.
Женщина поникла. Найджел подавил тяжёлый горестный вздох, будто вобравший в себя все горести мира, и подвинул своё кресло поближе.
— Профе… Сивилла. Вы разрешите мне называть вас по имени? — женщина понуро кивнула. — Сивилла, ваши исходные данные были прекрасны. Вы не умели ими пользоваться, только и всего. Наших с Энни усилий тут было немного. Гораздо меньше, чем ваших. Ведь если бы вы не хотели, то не стали бы меняться. — Мальчик позволил себе усмешку. — Если бы вы видели коридор со стороны, когда проходили по нему в прошлый четверг… Ооо… На вас не посмотрел только контуженный в голову. Девушки старались запомнить фасон вашего платья, чтобы пошить такое же. А парни просто исходили слюнями. Может, это не покажется поводом для гордости, но для женщин это всегда было этаким показателем привлекательности. Поверьте — вы очень привлекательны. Сейчас вы — чуть ли не новая икона стиля в Хогвартсе и Хогсмите.
 
— Не для всех…
— Кто посмел отказать настолько прекрасной даме?! — наигранно изумился Найджел, внутренне холодея. Едва поверившая в собственную привлекательность женщина могла потерять веру в себя всего с одной неудачи. — Кто этот мерзавец?
— Профессор Люпин… — профессор шмыгнула носом и снова уставилась в чашку. — Я… Мы… Я думала, что мы с ним… но он… он отказался… сказал, что я замечательная… и найду себе гораздо лучшего, чем он…
Слова женщины потонули в череде всхлипов, а Найджел глубоко дышал, стараясь не разозлиться. Ведь уже давно стало понятно, что он настоящий Барсук. А разозлившись, милый полосатый увалень мог напугать даже медведя.
«Ну, оборотень. Значит, найдёт получше, чем он… Ну конечно… Ненавижу трусов, бегущих от ответственности! Баста! Они поговорят начистоту! Или не быть мне Найджелом Тафнелом!
— Найджел, почему ты так странно смотришь на профессора Люпина?
— Как «так»? Обыкновенно смотрю.
— В последний раз ты так на Локонса глядел. Не буду напоминать, что потом с ним случилось.
— Не знаю… Случай тут немного другой. Но убивать я его не буду.
— Т-точно? — Салли-Энн из опыта знала — её друг никогда не шутил такими серьёзными вещами. Но удостовериться нужно было. — А что тогда случилось?
— Задержишься после урока — скажу. Правда, на обед опоздаем…
— Плевать! Я тебя одного не оставлю!
— Вот это я понимаю! — от полноты чувств мальчик не таясь чмокнул девочку в щеку, увернулся от карательного подзатыльника и вновь стал слушать тему урока.
Урок завершился, и Люпин как обычно отлевитировал учебное пособие в свой кабинет. Прошлое полнолуние выдалось просто кошмарным, благо были выходные, и он смог отлежаться. Но таких ночей у него давно не было.
Частично в этом была замешана Сиви… профессор Трелони. Ремус даже не ожидал, что преобразившаяся провидица обратит своё внимание на него. Это было очень приятно… Да что врать! Люпин был просто в нирване! Частично ещё и из-за рожи Снейпа, который смотрел на них и скрипел зубами.
Но спустя месяц Ремус стал замечать, что что-то не то. Это чувство было ему незнакомо… Точнее, знакомо, но он надеялся никогда его не испытывать. Он начал влюбляться. Вопреки своим обещаниям, он позволил этой женщине войти в своё сердце и занять слишком много места в мыслях. Они так много времени проводили вместе… неудивительно, что Ремус очаровался. Сивилла была умной, начитанной, скромной, весёлой… Когда он поймал себя за поиском аргументов в пользу женщины, он испугался. Да, правильно Снейп говорил, он полный трус.
Он выдавил из себя какое-то жалобное блеяние и сбежал. И с тех пор он не видел женщины. Ни в Большом зале, ни в коридорах. А в башню зайти не мог. Боялся.
— Профессор.
Люпин вздрогнул, ведь по идее все студенты должны были уже уйти. Голос был знаком.
— Да, мистер Тафнел?..
Прямо перед ним стояли двое хаффлпаффцев, с такими лицами, словно они пришли по его душу. А позади них…
«Уж лучше бы эти двое действительно пришли за моей головой».
— Чем могу помочь?
— Сэр, — слово взяла девчонка. Мальчишка морщился, словно хотел оскалиться, но не позволяло окружение, — мы пришли, чтобы разъяснить все недоразумения, что у вас образовались с профессором Трелони.
— Эээ… — Люпин поймал себя на том, что начал пятиться, — я бы с удовольствием, но не могу прямо сейчас…