Поточи свой клинок. Том 1 (СИ)

Поколебавшись некоторое время, Сидмон и Рамми подчинились. Обездвиживающее заклятье спало с варвара, но он не решился сопротивляться, боясь, что Хильде причинят вред.
Культисты повели группу вглубь катакомб. Через несколько минут Спасатели предстали перед одержимой принцессой Амилией во всём её похотливом великолепии.
 8 Глава — Сладкое истязание 
Обнажённые мужчины и женщины стояли на четвереньках или в полусогнутых позах, вцепившись друг в друга, и тем самым образуя целую платформу с троном. На этом причудливом престоле из живой плоти восседала она.
Принцесса вальяжно закинула ногу на ногу, да со смесью высокомерия и веселья смотрела сверху на Спасателей. На эльфийке были только сапоги с высокими шпильками, чёрный кожаный боди с узкой соединительной тканью между ног, и шипастый ошейник.
— Амилия, — произнёс потрясённый Ансгар.
Культисты потребовали опуститься на колени, для внушительности сопроводив слова тычками. Гордого Брука, Хильду, которая считала допустимым преклоняться только перед богиней, и опешившего Ансгара заставили пасть ударами палкой по ногам.
— Амилия, разве ты не в плену? — прошептал друид.
Принцесса медленно приподнялась, и с императорским достоинством зашагала вниз по ступеням из тел. Острые шпильки сапогов врезались в незащищённую плоть, оставляя синяки и даже порезы. Однако рабы не смели пикнуть и шелохнуться.
— Нет больше принцессы Амилии, — сказала эльфийка таким родным и до боли знакомым для Ансгара голосом. Но совершенно неузнаваемыми тоном и манерой, какими принцесса никогда не говорила до этого. — Сущность Амилии мертва. От твоей любимой принцессы осталась только оболочка — тело, что служит вместилищем для истинной владычицы.
— Не понимаю, — покачал головой Ансгар. — Какой ещё владычицы? Амилия, что они с тобой сотворили? Одурманили? Что это за представление?
— Лакхесис — вот моё истинное имя! — в глазах эльфийки вспыхнул огонь. — И я владычица того адского круга, где властвует похоть!
— Так вот зачем похищали принцессу, — с ужасом осознала Хильда. — Её тело использовали как сосуд для духа высшей демоницы.
— Быть такого не может, — выдавил из себя Ансгар, всматриваясь в надменное лицо эльфийки. — Не верю… Не верю!
Он вскочил, и встряхнул плечами, когда культисты попытались схватиться за них.
— А даже если и так, даже если адское отродье вселилось в тебя, Амилия! — горячо заговорил друид. — Я знаю, что твоя душа ещё жива, пускай и под гнётом нечисти! Я знаю, что ты меня слышишь, Амилия!
Культист замахнулся, чтобы ударить зарвавшегося Ансгара по голове, но принцесса коротким взглядом пресекла это.
— Это я, Ансгар! — дозывался друид. — Ты знаешь мой облик! Мой голос! И наши… наши общие воспоминания!
— Какие, например? — демоническая принцесса с любопытством скрестила руки на груди.
— Амилия, вспомни родимое Златолесье! — с чувством призывал Ансгар. — Вспомни отца, мать, братьев и сестёр! Вспомни прекрасные в своём изяществе чертоги. Вспомни древние леса, чьи кроны, переплетаясь, создают величественные древесные залы. Вспомни эльфийские песни, что звенят под луной подобно весеннему ручейку… Борись, Амилия!
Плечи одержимой принцессы вдруг обмякли, дыхание участилось; угасло пламя в глазах, и друид готов был поклясться, что в них на миг промелькнула сущность истинной Амилии.
— Борись! — взвинченный Ансгар с каждой фразой делал медленный шаг навстречу принцессе. — Вспомни как… Как мы, ну, это, уединились в роще и… делали ритуальный осмотр… т-трогали друг друга…
Спасатели озадаченно переглянулись.
— Ну и… это, пробовали пальцы на вкус, ритуально, разумеется…
— Ансгар, — жалобным голосом сказала принцесса.
Её затрясло, а глаза увлажнились.
— Ансгар, это п-правда ты?
 
— Амилия! Я знал, что эта тварь не полностью подавила твою душу! Борись!
Воодушевлённый Ансгар бросился к девушке, протягивая руки для объятий, и… нарвался на размашистую пощёчину, от которой аж плюхнулся на задницу.
— Наивный дурень! — принцесса злобно расхохоталась. — Ты правда решил, что твои наивные и жалкие воззвания способны пробудить душу Амилии? Ну каков глупец! Было смешно разыграть тебя! Видел бы свою нелепую морду в этот момент!
Глаза эльфийки вновь засияли адским огнём. Она поставила ногу на плечо Ансгара. Он медленно поднял взор, скользя им от высокого сапога к обнажённому бедру, затем от стройной фигуры к хищной улыбке.
— А ты тот ещё старый распутник, — одержимая принцесса сильнее надавила шпилькой, заставив друида поморщиться. — Вместе с телом Амилии мне отчасти передались её воспоминания. И я видела, как ты на лужайке соблазнял невинную девицу, грязный бесстыдный огородник! Я видела, как в тени рощи под надуманными и важно звучащими предлогами ты щупал её там и сям. Ах-ха-ха, проверял «отзывчивость к природе» и наличие особого магического дара! Хитро. Я видела, как вы играли с облизыванием пальцев и тёрлись друг от друга. Уж не потому ли принцесса так запала тебе в сердце и ты, грязный развратник, вызвался спасать её?.. Но хоть эльфийка не лишилась девственности, из-за твоих тайных шалостей она оказалась не совсем чиста, и потому не является таким идеальным сосудом для меня, как ожидалось… Мерзкий лесовик!
Принцесса толкнула ногой поникшего Ансгара, отошла на несколько шагов, и хлопнула в ладоши. Те рабы, что до этого своими телами изображали престол, подошли к Амилии. Особенно близко — мужчины.
— Но я закончила то, что не смог довершить ты.
Принцесса протянула руки к членам рабов, и начала массировать их.
— Я многократно всячески надругалась над телом твоей любимицы.
Она опустилась на корточки, и рабы пододвинулись ещё ближе. Их члены отвердели.
— Знаешь, ты тоже скоро заимеешь счастливую возможность оказаться ближе к этому телу.
Амилия взяла член в рот и начала посасывать его.
— Стой… что ты делаешь… — выдавил из себя Ансгар.
Принцесса повернулась к другому члену, и взялась старательно облизывать его, каждые несколько секунд насмешливо поглядывая на встревоженного друида.
— Пожалуйста… прекрати, — шептал он.
Она ускорилась, обсасывая другие пенисы с ещё большей страстью.
— Хватит!
Ансгар дёрнулся, но культисты опять прижали его к полу. Он попробовал отвернуться, однако ему не позволили сделать это.
— Не переживай, для тебя тоже найдётся роль, — говорила Амилия, не переставая мастурбировать члены. — Но ты больше не прикоснёшься к этому телу так, как оно было в твоей любимой роще. Я лишу тебя воли, превращу в одержимого похотью раба, который будет ненасытно вожделеть принцессу. И день за днём проживать невыносимую муку от того, что запрещено прикасаться к её коже! Ибо я сделаю из тебя туалетного раба; ничтожество, которому позволительно разве что целовать прах у моих ног. Ты будешь до блеска вылизывать мои сапоги. А когда захочу помочиться, ляжешь под меня с широко открытым ртом.
Принцесса встала.
— Но похожая участь ждёт не только друида. Скоро она постигнет всех вас, — она указала на Спасателей. — Вы станете одержимыми, слугами похоти, которые беспрекословно исполняют мою волю. И не только вы. Весь город! Там наверху уже начался карнавал, народ заполнил улицы как разлившаяся огненная река. Их сердца предвкушают празднество, и я сейчас подарю его!.. Что ж, для этого пойду, наконец, довершать заклятье, что готовила столько дней. А с вами пускай пока развлекаются мои слуги… Выпейте их души и обратите в одержимых!
Принцесса ушла, звонко цокая каблуками.
За время разговора Лабдорис частенько присматривалась к фигуре, скрытой в полумраке. Лица не было видно, только стройный силуэт, но волшебнице он казался смутно знакомым. Когда же Амилия удалилась, человек вышел из тени.
Им оказалась женщина в откровенном чёрном платье с боковыми вырезами.