За гранью вечности (СИ)

Как жаль, что жизнь несправедлива. Но на всё воля Айона. Говорят, Всевышний забирает к себе самых лучших… Смерть Хелены была неожиданностью для всех. Женщину посещали лекари во время её беременности Дариусом, но все хором твердили, что всё хорошо – нет причин для беспокойства… Когда хозяйки не стало, Ваталлос долго горевал. Он любил жену больше жизни и поклялся защищать ребёнка от всех невзгод.
Но потом стали появляться спонтанные разломы в Бездну, откуда постоянно прибывали балауры и прочая нечисть. Ваталлос сделал тяжёлый выбор – исполнить свой долг и спасти мирных жителей. Ценою в жизни это получилось – монстров отбросили назад к побережью.
Конечно, Дариус отослал приглашение своему отцу, иначе и быть не могло, но юноше вправду было без разницы, явится на этот раз ан Боуэн старший или нет. По счастливому стечению обстоятельств, военачальник предупредил сына письмом, что будет вовремя.
Ваталлос первым нарушил звенящую тишину в зале:
– Как легион? – спросил он неуверенно, хотя лицо его не выражало ни одной эмоции. – Я слышал, что легат расхваливал тебя.
«Удивительно, что ты поинтересовался…» – подумал Дариус, но не сказал это вслух. Начинать скандал в такой день совершенно не хотелось.
– Он преувеличивает. Я стараюсь, как и все.
Тон разговора был монотонным, а голоса – сухими, словно общаются не родственники, а элиец с асмодианином перед смертельной схваткой.
– Пару недель назад в Южном лесу была стачка, не так ли? Значит, отряд асмодиан всё же нашёл способ прорваться за стену.
Дариус скорчил гримасу – это было военной тайной. Действительно, около двух недель тому назад семеро асмодианских разведчиков было замечено в двух километрах от городской стены. Их следы обнаружили в лесу во время патрулирования. На врага в тот же миг спустили волков – скоро их настигли и уничтожили. Но как неприятель пробрался через укрепления, так и осталось загадкой. Патруль ничего подозрительного не заметил, ворота были закрыты, на стену не забраться – там круглосуточно дежурят лучники. На расследование инцидента в Ингисон срочно направили рыцарей Миразента – лучших из лучших, членов правящего в Элизиуме приората. Так как Ваталлос тоже был членом Ордена, было очевидно, что он знает о случившемся. С местными жителями решили не делиться – лишний страх и паника будут совсем некстати разрастающейся репутации Ингисона как неприступной крепости. Посему дело было засекречено и взято под контроль Элизиумом.
– Кто-то болтлив? – всё же не удержался от вопроса молодой офицер.
– Птица нашептала… – тихо произнёс военачальник.
– Хм… В любом случае, я не знаю, как это произошло. Но беспокоить людей такой ерундой не стоит.
– Что значит, не стоит? А если асмодиане нашли путь через преграду? Это ставит под угрозу весь город. Тем более, если бы это было ерундой, Орден не занялся бы сим лично.
– Тогда Вы знаете всё лучше меня, – Дариус всегда обращался к отцу на Вы. Так уж было принято: и в знак уважения перед родителем, и перед старшим по званию. – Но цель Вашего визита – не отчитывание действий моих и моего легиона, верно?
Ваталлос тяжело вздохнул и протёр глаза ладонью.
– Как ты не понимаешь? В Ингисоне опасно для тебя и Эви…
– С чего такая забота? – перебил его сын.
Мужчина потупил взгляд в раздумьях и вскоре произнёс:
– Да, я был дерьмовым отцом. Но это не значит, что я не волнуюсь за тебя и твоё будущее!
Дариус отвернул голову и часто задышал.
– …Ты знаешь, я люблю тебя, – продолжил глава семьи. – И всегда любил. Я заботился о тебе, как мог. Если бы это было не так, попал бы ты в военную школу Элизиума и в Кинжал Безмолвия? Стал бы тем, кем являешься сейчас?
На последних словах Дариус резко перевёл пылающий взгляд на отца, сжал кулаки и, скрипя зубами, промолвил:
– Я уже откланялся Вам при встрече. Могу сделать это ещё раз, если Вам показалось мало… – в голосе юноши было столько гнева и ненависти, что такому бывалому воину как Ваталлос стало не по себе. Мужчина смягчился и тихо сказал:
– Не надо…
 
Вновь наступила напряжённая тишина.
– Я всегда желал тебе только лучшего… Надеюсь, ты когда-нибудь это поймёшь, – продолжил он.
– Сложно верить словам человека, который хотел женить меня на Эви только ради собственной выгоды… – вновь выстраданные слова и злобная гримаса на прежде милом лице сына.
– Я лишь поддержал твой выбор, – сказал военачальник, но через секунду понял, что оправдание звучало глупо. – Так скажи, ты по-настоящему любишь её?
Дариус поднялся с кресла и быстрым шагом направился к выходу из гостиного зала. В дверях он замедлился, слегка повернул голову и уверенным тоном произнёс:
– Люблю, – и пошёл дальше.
Отец глубоко вздохнул и крикнул ему вдогонку:
– Дариус!
Он услышал, как стук сапог о пол резко прекратился.
– …Ты сможешь когда-нибудь меня простить?
Ваталлос застыл в ожидании. Две секунды тишины длились, словно год. Но ответа не последовало. Через мгновение из соседней комнаты донёсся удаляющийся ровный звук шагов. Мужчина откинулся на спинку кресла и устремил взгляд в белый украшенный лепными узорами потолок. Он задумался о прошлом и терзал себя настоящим. Настолько, насколько может терзать себя сердце опытного бойца. Ан Боуэн старший просидел в таком положении, практически не моргая, около часа, пока служанка не зашла в гостиную, чтобы протереть пыль. Она подумала, что мужчина уснул, и подошла к нему, чтобы разбудить. В этот момент он резко повернул голову в сторону девушки, и та не на шутку испугалась. Ваталлос скупо извинился и, тяжело приподнявшись, покинул зал.
========== Часть 1. Глава 2. ==========
Комментарий к Часть 1. Глава 2.
Отредактировано.
«Нельзя являться на приём в таком настроении», – пронеслось в голове у Дариуса.
Первым пришедшим на ум способом избавиться от негативных мыслей было – напиться, но этого нельзя было делать ни при каких обстоятельствах! Ведь именно сегодня он попросит руки у своей возлюбленной, и надо быть, как говорится, в трезвом здравии.
Дело шло к вечеру, скоро в Белый Дворец начнут съезжаться нахлебники со всей крепости Иллюзий. Да и самому Дариусу пора бы уже собираться – нельзя явиться на бал последним. По традиции, он должен приехать одним из первых, чтобы лично встречать гостей.
Молодой человек стоял у окна своей комнаты и молча наблюдал, как его работники трудятся в саду: подметают дорожки, стригут кустарники, собирают листву. Вдруг в дверь постучали.
– Войдите, – сказал юноша.
Это был Эдвард. Через его левую руку было перекинуто упакованное одеяние, в котором офицер сделает самый ответственный шаг в своей жизни. Парень улыбнулся и пригласил слугу войти. Эдварду Дариус был искренне рад. С ним у него никогда не возникало ссор, юноша считал мужчину своим лучшим и самым верным другом.
Слуга аккуратно положил костюм на кровать и подошёл к Дариусу.
– Вас что-то беспокоит, мой господин?
Старого Эдварда было не провести – чутьё его ещё не подводило: что-то было не так. Он сильно изменился с тех пор, когда добрая Хелена взяла его под своё крыло. Мужчина стал добр, интеллигентен и очень вежлив. Правильно говорила госпожа:
«Порой самые чёрные люди бывают белее тех, кого с рождения купали в молоке», – эти слова он запомнил навсегда.
– Снова поругались с отцом?
– Это неважно, мой друг, – юноша говорил добродушно, не отрывая глаз от окна. – С сегодняшнего дня всё будет по-другому.
– Переживаете?
Парень кивнул.
– Я хочу, чтобы всё было по-особенному. Но что говорить, так и не придумал, – он глубоко вздохнул и вновь погрузился в свои мысли.
– Ну, тут я Вам не помощник, – развёл руками мужчина. – Говорите то, что считаете нужным, делайте то, что велит сердце.
На лице Дариуса появилась скромная улыбка. Он взглянул на друга и искренне сказал:
– Знаешь, Эдвард, порой ты заменял мне отца… Ты всегда был добр со мной, пусть я часто и не ценил твоей доброты…