Доводы нежных чувств (СИ)
Это было последней каплей. Бьянка резко толкнула дверь и вошла. Перед ней на деревянной лавочке сидели две обнажённые девушки. Они умолкли сразу, как только услышали скрип двери и смерив новенькую высокомерным взглядом, одна из них спросила:
— Ты заблудилась?
— Нет, — только и ответила блондинка, после чего поспешила заняться тем, зачем пришла сюда. Когда она скрылась с их глаз, девушки глухо рассмеялись и решили поскорее покинуть помещение, чтобы не смущать нежное создание своими разговорами. Бьянка терла себя мочалкой с неистовой силой. В какой-то момент кожу на бедре защипало и она сильно покраснела. Но как бы девушка ни старалась, её не покидало странное ощущение. Казалось, что сколько бы она ни мылась, тело её становилось всё грязнее. Распутные девицы окончательно испортили ей настроение. Она недоумевала, как можно быть такими гадкими? И эти фрески… Всё в этом месте пробуждало в ней худшее. Как никогда девушка ощущала себя грешной и порочной. Её искушали чревоугодием, бездельем, излишними удобствами и изобилием всего того, к чему она совершенно не привыкла. Юная красавица решила не откладывать дело в долгий ящик и на следующий же день поговорить с миссис Олсон. Так больше не могло продолжаться.
Глава 6
С тех пор, как случилось происшествие на злосчастном мосту, прошло несколько дней. Солдаты давно уже добрались до столицы и разнесли весть о героическом противостоянии генерала с бурной сельской речкой. Новости дошли до администрации и почти сразу решено было в спешном порядке ремонтировать мост. Лучше поздно, чем никогда. Генерал не приходил в себя. Адалин всё также продолжала навещать его, делала уколы, ночевала на соседней кушетке, а доктор Виндлоу, повидавший многое за свою карьеру, только тяжело вздыхал и старался не делать прогнозов.
В один прекрасный день доктор уехал на вызов в соседнюю деревню, отменил приёмы, а дочери поручил подготовить снадобья для их небольшой аптеки. В то время, когда Адалин, нависая над столом, скрупулезно молола в ступке смесь компонентов, в стороне от неё, совсем близко раздался грубый мужской голос:
— Где я?
Адалин даже выронила пестик и не сразу поймала на лету скользкий предмет. Она зажала его в руке и резко повернулась на голос. Перед ней, тяжело дыша, и придерживаясь рукой за косяк, стоял доблестный генерал, прикрывая наготу наскоро повязанной простыней.
— Генерал… Вы очнулись, — Изумленная, но обрадованная девушка отложила своё занятие, и на ходу вытирая руки, двинулись в направлении пациента.
— Ещё раз спрашиваю, где я?! — командный голос разнесся по комнате.
Адалин остановилась.
— Кэтлуэлл, сэр. Вы проезжали наш мост и он рухнул, четыре дня пролежали без сознания. Мы с…, — она замялась. — Мой отец, врач, наблюдал вас. Сейчас он в отъезде и не сможет провести осмотр. Позвольте мне, это очень важно, могут быть повреждения. — Девушка приближалась, неуверенно тараторя, до тех пор, пока перед ней не выставили руку.
— Где моя одежда? — спросил мужчина более сурово.
Мисс Виндлоу стряхнула с себя волнение.
— Она в комнате. Вы, видимо, не заметили. Я всё постирала и погладила…
Генерал не дал ей договорить. Развернувшись на месте, он направился обратно в комнату. Адалин не успевала бежать за ним и всё продолжала упрашивать дать ей осмотреть его. Естественно, что привыкший иметь дело лишь с мужчинами, генерал никак не реагировал на её слова. Он хладнокровно захлопнул дверь прямо перед её носом и вынудил ожидать, пока он изволит одеться. Когда мужчина вышел, Адалин снова кинулась следом за ним.
— Коня мне, — выдал он, оказавшись на крыльце. Только теперь Адалин обратила внимание, как висит в некоторых местах военный мундир на исхудавшем теле. Казалось, точёные скулы мужчины стали ещё острее, а огромные голубые глаза на осунувшемся лице буквально врывались в душу, прорезая её насквозь.
— Я не могу дать вам коня, генерал! — она изменила интонацию, не выдержав такого пренебрежения. — Вы четыре дня пролежали в обмороке и свалитесь на первом же повороте! Вы не уедете отсюда, пока я или мой отец вас не осмотрим!
Глаза мужчины сверкнули злобным огнём.
— Да кто ты такая, чтобы спорить со мной, девка?! Меня ждут в столице и если я прямо сейчас не поеду, наживу себе проблем. А виновата в них будешь ты! — Он вплотную приблизился к девушке, в глазах которой одновременно читались обида и гнев.
Адалин перевела дыхание. Ей стоило большого труда усмирить злобу. Этот неблагодарный вояка смеет упрекать ее?! Она все дни напролёт только и делала, что выхаживала его! Нет, не на ту напал, генерал.
— Хорошо, — выдавила из себя девушка, отходя в сторону, чтобы не быть зажатой между свирепым мужиком и колонной крыльца, — только заберите свою амуницию. Отец сложил всё в чулане. Пойдёмте, я вас провожу, а потом выберем лошадёнку вам под стать, — Адалин дружелюбно улыбнулась, и не дожидаясь ответа, повела генерала обратно в дом. Она с усилием потянула поржавевшую задвижку тяжёлой двери и открыв её, пустила в темное помещение дневной свет, — Вон там, — она указала пальцем в сторону дальнего угла.
Генерал смерил её недружелюбным взглядом и прошёл внутрь. Девушка сделал вид, что тоже собирается зайти, но через секунду тихонько вернулась обратно и встала, ожидая, чтобы мужчина прошёл как можно дальше.
— Я ничего не вижу, — только и успел сказать тот, но повернувшись в поисках сопровождающей, заметил лишь, как свет стремительно покинул комнату. Дверь резко захлопнулась, а скрип засова сообщил, что открыть её теперь будет не так-то просто. Генерал не успел сообразить и когда подбежал к выходу, спотыкаясь о что-то непонятное, лежащее на полу, со всей силой врезался в дверь. Действия свои он сопровождал раскатистой нецензурной бранью.
Только теперь Адалин ощутила, как пульсируют вены у неё в висках. Она сотворила что-то такое, отчего у неё и у её отца могут возникнуть большие проблемы. Но она не могла поступить иначе. Пациент слаб и мнит о себе не весть что. Если же он не желает, чтобы она его осматривала, пусть ждёт доктора.
Девушка сидела, прижавшись спиной к двери, и выслушивала смачные оскорбления в свой адрес. Периодически они сопровождались сотрясением от очередного толчка. Адалин надеялась лишь на то, что её узник за четыре дня обессилил настолько, что тяжёлая дверь чулана ему не поддастся. Если же она ошибалась — спаси ее Боже…
— Генерал, пожалуйста, не тратьте силы! — взмолилась она после серии толчков. — Вы измучаете свой организм!
— Ты что, ещё здесь? — донеслось с другой стороны. — Ох, я тебя измучаю, дрянь. Ты у меня будешь биться в агонии и умолять о пощаде!
Девушке стало немного дурно от картины, которую нарисовало её воображение после этих слов, но она всё же совладала с собой и продолжила:
— В столице все знают о том, что с вами случилось. Посыльный от премьер-министра Фолкнера приезжал проведать вас и свидетельствовал о вашем тяжелейшем на тот момент состоянии.
— Как он мог приехать, если моста нет?! Ты врёшь мне!
— Ему помогли перебраться на лодке наши рыбаки, — спокойно пояснила девушка, привыкшая усмирять взбудораженных пациентов отца.
— Почему я должен верить тебе?! — не унимался дебошир. — Ты уже один раз обманула меня!
— Зато теперь мы можем поговорить и, о чудо, вы меня слушаете. — Когда приедет отец, — продолжала девушка, — он вас осмотрит. К сожалению, если вы продолжите оказывать сопротивление, придётся позвать егеря и кузнеца на помощь. Так что в ваших же интересах предоставить нам сделать свою работу.
— То есть теперь ты мне угрожаешь? — судя по голосу пациент немного успокоился. — Ты что, тоже доктор?
— Нет, доктор — мой отец, я ему помогаю, — тишина.
— Как тебя зовут?
— Адалин.
— Странное имя.
— Мы не местные.
— Понаехали.
— Кто бы говорил, — девушке показалось, что она услышала глухой смешок.
— Виктор Легран. Для друзей просто Виктор.