Очередной грех (ЛП)

И я не люблю пьяных людей, танцующих на барной стойке или позволяющих незнакомцам пить шоты с их оголенных участков тела. Клянусь, я надеру задницу Эллисон, если она тоже попробует так сделать.
Друзья Элли – не относятся к моему любимому типу людей. В их оправдание, таких людей в принципе мало. Ну, по крайней мере, они лучше, чем ее коллеги по старой работе в Мемфисе.
Я поднимаю свой пустой стакан, когда наша официантка возвращается, и она приносит мне уже третий стакан выпивки за вечер. Еще несколько - и я достигну того уровня опьянения, когда вообще забуду о существовании Синклера Брекенриджа.
- Давай, сестренка, - Эллисон поднимает свой стакан, - Мы здесь для того, чтобы забыть о… - она хихикает, - Видишь? Я уже забыла, о ком должна была забыть.
Она весь вечер пьет крепкий Лонг Айленд, так что уже пьяна. Я поняла это по ее ужасно громкому и раздражающему смеху. Типичная пьяная Эллисон.
Интересно, она уже забыла того доктора, что предложил ей заняться сексом втроем с еще одним мужчиной? Мне нужно будет найти его и надрать задницу за то, что обидел мою сестру.
- А ты пьешь, чтобы о ком-то забыть?
Она качает головой и дует губы.
- Не здесь, Блю. Мы тут ради одной причины и только – чтобы охрененно-фантастически провести время, и я не хочу говорить об этом.
Я была так поглощена своими проблемами, что не заметила, как что-то мучает мою сестру. После того унизительного инцидента и расставания с доктором, с которым она встречалась, это сделало её по-настоящему несчастной, поскольку уже тогда она выбрала имена их четырем совместным детям, которые у них появятся. Из-за этого она бросила свою работу в больнице, где работала больше двух лет и перешла в другую. Она одна заботилась о Гарри, когда меня не было рядом. И даже, когда я вернулась, она продолжала за ним ухаживать. Не думаю, что я много помогала ей с момента моего возвращения.
Слишком много забот лежало у нее на плечах, в то время как я была настолько эгоистична, чтобы не замечать никого кроме себя.
- Ты права. Я хочу повеселиться, но позже нам надо будет поговорить об этом.
О Боже. Она душит меня в пьяных объятьях, так что я чуть не падаю с барного стула.
- Я люблю тебя, Блю.
Эллисон окончательно пьяна. А когда она пьяна, то любит всех и каждого. Ну, она хоть не становится агрессивной.
- Хорошо, Элли. Возможно, тебе следует немного притормозить с выпивкой.
- Да ну тебя, Блю. Это ведь только третий стакан.
Она говорит медленно, но все еще отчетливо. Я бы предпочла, чтобы так и оставалось. Я не в настроении нянчится с пьяной Эллисон.
- Это твой третий напиток за полтора часа.
- Это не важно, лучше помоги мне забраться на стул.
Я помогаю ей сесть, когда мои глаза натыкаются на человека, которого я не видела уже несколько лет.
- Блю Макаллистер.
Я помогаю Эллисон принять вертикальное положение.
- Коди Вилсон.
Он улыбается и ямочки, которые я хорошо помню, появляются его лице.
- Вау. Сколько лет прошло.
- Где-то семь или восемь.
Боже, я когда-то была в него влюблена. Мы познакомились, когда мне было семь и я только начала жить с моей новой семьей. Мы жили на одной улице через восемь домов. Мы были лучшими друзьями, пока не достигли подросткового возраста. Он был моим единственным другом – до тех пор, пока не поцеловал меня. Тогда, я ударила его по яйцам, и нашей дружбе пришел конец. После этого меня всегда мучила совесть, за то, что я так с ним поступила.
Не то, чтобы мне не понравилось целоваться с Коди. По факту, мне очень даже понравилось, после того, как я пришла домой и обдумала эту ситуацию. Тогда я поняла, что просто рефлекторно ударила его, тогда Гарри уже несколько месяцев тренировал меня. Но от этого, конечно, ему бы не стало менее больно.
И что заставило его вернуться в Мемфис?
- Последнее, что я слышала о тебе от папы, это то, что ты работаешь в ВВС (прим.пер.: военно-воздушные силы) где-то на другом конце планеты.
- Я и работал, но несколько лет назад заболела мама, я бросил все и вернулся.
Точно. У миссис Вилсон ранее обнаружили болезнь Альцгеймера. Она даже не смогла вспомнить, кто я такая, когда я последний раз ее видела.
- Сейчас я работаю пилотом Дельты (прим.пер.: военный самолет).
Странно. Он стал немного более привлекательным для меня, когда я узнала, что он управляет самолетами.
- Классно.
- Что на счет тебя?
- Я несколько лет работала офицером полиции, а потом специальным агентом. Но потом бросила Бюро, чтобы работать только на себя, - не совсем правда.
- В чем заключается твоя работа на себя?
Смотреть на больше обнаженных задниц, чем мне хотелось бы видеть.
- В основном, я разоблачаю неверных супругов. Мои клиенты после такого, обычно, разводятся.
Он приподнимает бровь.
- Звучит интересно.
Интересно – это не то слово, каким бы я это описала.
- Скорее тревожно. Я чувствую себя, как будто снимаю плохое порно с престарелыми актерами.
Он смеется.
- Прости. Мне жаль, что тебе пришлось это представить.
- Похоже, ты не довольна своей работой. Ты не думала вернуться на службу в ФСБ?
Если бы я могла.
- Я пошла туда, потому что там работал мой отец, и думала, что смогу пойти по его стопам. Но, как выяснилось, это не для меня, - лгу я.
Мне нравилось работать офицером и агентом. Когда я работала там, я была почти счастливой, но я сама разрушила свою карьеру, когда решила преследовать Тана. Я не смогу вернуться в ФСБ, они сразу же вычислят мою связь с Братством.
- Я бы предпочла открыть собственную профессиональную фото-студию.
Мне больше нравится фотографировать детей и невест, чем ловить престарелые задницы за изменами.
- У тебя всегда висела камера на шее, или скрипка в руках. Ты все еще играешь?
- Каждый день.
Это единственная вещь, что дарит мне некое подобие комфорта, и ощущение, что между мной и Сином вовсе нет огромной пропасти. Иногда я представляю, что мы играем вместе.
Я знаю. Это жалко.
- Я играю на басс-гитаре в группе. Это просто хобби, ничего серьезного, но мы выступаем здесь через 40 минут. Я бы хотел, чтобы ты осталась.
- О, точно. Ты же играешь на гитаре.
Как я могла забыть об этом? Когда была младше, всегда думала, что он горячо выглядит, когда играет.
- И наш скрипач сегодня не смог присутствовать.
- Оу, это плохо.
- Очень. Хуже то, что мы играем в «Гадком койоте». Здесь толпа любит слушать «Дьявол объявился в Джорджии» (прим. пер.: хит певца Чарли Дэниелс, с большой скрипичной партией).
- О, я люблю эту песню.
- А ее невозможно сыграть без скрипки.
- Определенно, нет, - соглашаюсь я.
Улыбка расползается по лицу Коди.
- Ты все еще помнишь как ее играть?
- Черт, да.
Это единственная кантри-песня, которую я знаю.
- Какое совпадение, - он ухмыляется и указывает на дверь, - А я захватил с собой скрипку Дигби.
- Нет, Коди, нет, - я никогда не выступала на публике, кроме одного раза в детстве, - Я не играю для других людей.
Я больше использую скрипку, как приватную терапию для разбитого сердца.
- Блю, тебе понравится. Ты удивишься, как это бывает весело.
Он безумен, если думает, что я выйду на сцену без единой репетиции.
- Нам нужно порепетировать.
- У нас есть 40 минут.
- Серьезно? Ты хочешь, чтобы я попрактиковалась меньше часа, а потом присоединилась к твоей группе и выступила перед всеми этими людьми?
- А почему нет? Ты фантастически играешь. Ты вспомнишь песню с первых нот.
- Ты с ума сошел.
- Может быть. Выпей виски, и ты забудешь о своих переживаниях.
Я много играла на скрипке, с тех пор, как вернулась с Эдинбурга. Могу с полной уверенностью сказать, что сейчас играю лучше, чем когда-либо.
Я уже отчаялась почувствовать хоть что-то кроме страдания, с тех пор как ушла от Брека. И даже если я не уверена, что это хорошая идея, то это хотя бы начало.