Классическая проза Дальнего Востока
- Лишь с вашею помощью возведены эти стены. Но если нагрянет враг, чем Мы его отразим?
- Судьбы царств, величие их и паденье, покой и вражья напасть - все предопределено Небом, - ответила Золотая черепаха, - государь же, если он добродетелен, способен продлить счастливый жребий державы. Но могу ли я отказать вам в вашей просьбе?
Выдернула она свой коготь и протянула его государю:
- Вот, возьмите мой коготь и прикажите выточить из него спусковой крючок к самострелу. Вы лишь прицельтесь в неприятеля и стреляйте, о прочем же не тревожьтесь.
Умолкла и возвратилась в Восточное море.
Государь велел Као Ло изготовить самострел и сделать к нему спусковой крючок из черепашьего когтя. Назвали его "Чудотворное оружье божественной Золотой черепахи".
Прошло время, и князь из рода Чжао, по имени Та, вторгся в южные земли и начал войну с государем. Взял государь Чудесный самострел, выстрелил, и полчища Чжао Та были разбиты наголову; побежали они к Буйволовой горе, думая там укрепиться и отразить государево войско. Но Чжао Та, узнав о чудесном самостреле, не смел больше биться с государем и тотчас запросил мира. На радостях государь рассудил так: земли к северу от Малой реки отойдут к Чжао Та, а те, что к югу, останутся под его рукой.
Вскоре Чжао Та послал к Ан-Зыонгу сватов. Государь, не ведая ни о чем, отдал дочь свою по имени Ми Тяу - "Прекрасная жемчужина", за сына Чжао Та - Чжун-ши. Однажды Чжун-ши подговорил Ми Тяу тайком показать ему Чудесный самострел, вырезал украдкой другой спусковой крючок, подменил им коготь Золотой черепахи и объявил жене, что едет на Север: настало-де время ему проведать отца.
- Узы супружества нерасторжимы, но нерушим и сыновний долг. Пора уж Нам съездить проведать отца. Если случится, что мир между нашими странами рухнет, и Север с Югом отойдут друг от друга, Мы все равно будем искать тебя повсюду, назови лишь верную примету.
- Ах, горька женская доля, - отвечала Ми Тяу, - чую, сердцу моему не снести тяжкой разлуки. Запомни, надену я платье из гусиных перьев и, где бы ни очутилась, буду выдергивать их и бросать на перекрестках дорог. Так мы отыщем друг друга и спасемся.
Вернулся Чжун-ши восвояси с волшебным когтем. Чжао Та, заполучив коготь, возликовал и тотчас выступил в поход. Государь же, полагаясь во всем на Чудесный самострел, спокойно играл себе в шахматы и, узнав о вторжении неприятеля, усмехнулся:
- Видно, Чжао Та уже не страшен Чудесный самострел?!
Едва полчища Чжао Та приблизились к крепости, государь взял самострел, но, обнаружив, что драгоценный крючок исчез, отшвырнул его и ударился в бегство. Он усадил Ми Тяу позади себя на коня, и они помчались на юг. А Чжун-ши, находя на дороге гусиные перья, преследовал их по пятам. Доскакал государь до самого моря, дорога здесь обрывалась, и лодки поблизости не было.
- Это Небо карает Нас! - вскричал государь. - Где ты, о посланец вод Чистой реки, приди поскорей на помощь!
Тут всплыла над водой Золотая черепаха и крикнула:
- Тот, кто сидит на коне позади тебя, - главный твой враг!
Государь выхватил меч и тотчас отрубил дочери голову. Перед смертью Ми Тяу взмолилась:
- Увы, такова женская доля! Но если замыслила я в сердце своем против отца, быть мне после смерти прахом нечистым. Если ж верна была долгу и обманута злыми людьми, пусть стану я жемчугом светлым, чтобы очиститься мне от позора и содеянного зла.
Ми Тяу умерла на морском берегу; кровь ее, стекавшую в море, заглотали жемчужницы, и каждая капля стала чистым жемчужным зерном.
А государь поднял носорожий рог семи пядей в длину, вода расступилась, и Золотая черепаха увела его за собой в море.
Люди из поколения в поколение передают, будто случилось все это на земле Ночной горы (За-шон), что в местности Као-са - "Высокий дом", в Распростертой округе (Зиен-тяу). Воины Чжао Та, достигнув тех мест, нашли лишь мертвую Ми Тяу. Обнял Чжун-ши бездыханное тело жены и отвез в Лоа-тхань, чтоб там похоронить. Тело ее превратилось потом в камень нефрит. А Чжун-ши скорбел и сокрушался без конца, но однажды во время купанья почудился ему на воде образ Ми Тяу. Тотчас он бросился в колодец и умер.
Люди, жившие позже них, открыли: ежели жемчуг, добытый со дна Восточного моря, омыть в воде из того колодца, станет он чистым и заиграет яркими красками. Избегая упоминать имя Ми Тяу, нарекли они эти жемчужины перлами - большими и малыми.
Рассказ о горе-балдахине [65]
Гора Тан-виен высится к западу от града Взлетающего дракона (Тханг-лаунга), столицы государства Нам-виет. Она вознеслась на двенадцать тысяч триста чыонгов, а путь вдоль ее подножья равен девяноста восьми тысячам шестистам чыонгов (?). Три вершины ее, поднимаясь к небу одна над другою, напоминают балдахин, именуемый "таном"; оттого и зовется она Тан-виен-"Балдахин". Согласно сочинению Танского монаха "Вступленье к плачу о Цзяочжоу", Великого князя этой горы звали Шон Тинь, то есть "Дух гор", и происходил он из рода Нгуен. Чудотворная сила Духа не знала границ. В бездождье ли, в половодье - стоило лишь помолиться ему о заступничестве, и все сбывалось. Оттого поклонялись ему люди и чтили его всем сердцем.
Часто в ясные дни чудится людям, будто в ущельях Горы-балдахина проплывают знамена и стяги. Говорят, это шествует Дух гор со своей свитой.
Когда Гао Пянь послан был танским императором в Ан-нам, он вознамерился было усмирить и изгнать всех тамошних духов. Тотчас велел схватить девицу семнадцати лет от роду, не познавшую мужчины, вспороть ей чрево и вырвать внутренности. Потом - набить ее травою, обрядить в платье и усадить на алтарь, поднеся жертвенное мясо буйвола и быка. Ежели тело девицы хоть чуть шелохнется, надобно с маху отсечь ей голову. К этой уловке прибегают всегда, чтоб извести духа обманом. Но тут Гао Пянь, решивший обманом извести Великого князя горы Тан-виен, увидал вдруг, что Князь скачет во весь опор по облакам на белом коне. Приблизившись, он плюнул на чучело и умчался.
- Увы! Духов Юга никак не обманешь, - посетовал Пянь. - Когда же иссякнет наконец их чудесная мощь?!
Вот как являла себя чудотворная сила.
Давным-давно Великий князь, увидав несравненную красоту Горы-балдахина, тотчас проложил дорогу от пристани Белая изгородь через ущелье Мирной твердыни к южному ее склону, туда, откуда берут начало ручьи. Вдоль дороги воздвиг он дворцы и построил беседки для отдохновения. Затем он взошел по гребню на самую вершину, утопавшую в тучах, и решил там поселиться. Иногда Дух гор плавал в своей ладье по Малой Желтой реке - Тиеу-хоанг-зианг, любуясь рыбною ловлей, и, останавливаясь в деревнях, непременно ставил беседки для отдохновения. Многие годы спустя люди, открыв следы этих беседок, строили там дены и миеу для поклонения и молитв.
Согласно древнему преданию, изложенному в сочинение Лу-гуна "Записки о Цзяочжоу", Великий князь Дух гор из рода Нгуен жил в веселье и согласии с водяными тварями в земле Прекрасного спокойствия (Зиа-нинь), что в Горном краю (Фаунг-тяу). При чжоускрм императоре Нуань-ване восемнадцатый государь наш из дома Хунг пришел в землю Водоемов Виет (Виет-чи) и Горный край и основал там государство Ван-ланг. Была у него дочь Ми Ныонг, внучка Божественного земледельца в двадцать седьмом колене, славившаяся необычайной красотой. Фан, властелин страны Тхук, сватался к ней, но государь не дал согласия, ибо желал найти зятя великодушного и доброго.
Некое время спустя пришли к государю двое; один назвался Шон Тинем, - или "Духом гор", другой - Тхюи Тинем, или "Духом вод", и оба просили отдать им в жены прекрасную Ми Ныонг. Но государь предложил им сначала показать силу своего волшебства.
Дух гор протянул палец к горе, твердь расступилась перед ним, он вошел в гору и с такою же легкостью вышел назад. Дух вод исторг в небеса струю воды, и она обернулась дождевыми тучами.