Книга Азраила
Город Арариэль.
Мое зрение затуманилось, когда я вытащила себя из его воспоминаний. Красивые улицы Арариэля померкли, и я снова оказалась в разрушенном и тусклом офисе. Я получила все, что мне нужно. Легкая улыбка изогнула мои губы, когда я снова повернула его лицо к себе.
– Видишь, я же говорила, что это не больно… но следующая часть будет менее приятной.
Он сглотнул, запах страха наполнил комнату.
– Что ты видела? – раздался позади меня хриплый и тяжелый голос.
Он уронил что-то на пол – судя по звуку, это было нечто, похожее на кусок мяса. Когда он вошел в комнату, его присутствие ощущалось почти таким же всеобъемлющим, как и мое.
– Все, что нам нужно, – пробормотала я, вставая со стула. Одним движением я развернула его так, чтобы Питер оказался лицом к Алистеру.
– Он Небожитель? Многих из них мы видели, Дианна, – сказал Алистер, потирая лицо рукой.
Устроенная им бойня оставила на его лице и одежде кровавые следы. Из идеально уложенных серебристых волос выбилось несколько прядей, отливавших алым цветом.
– Я видела Арариэль. Он там был. Они говорили о Винсенте, а значит, Питер, – я слегка подтолкнула стул с нашим связанным другом, – работает с Лигой Раширима.
Его губы растянулись в опасной, смертельной ухмылке.
– Быть не может.
– Может, – сказала я, качая головой и пододвигая к нему стул. – Я проникла в его разум. Питер Макбридж, двадцать семь лет, Небожитель второго уровня. Его родители на пенсии, других связей с миром смертных у него нет. Крепость находится в Арариэле. Его коллеги говорили о нас и о том, что мы уже сделали. Они высказывались о «Лигах Раширима» и даже упомянули Винсента.
Парень в кресле выглядел обескураженным, переводя взгляд с меня на Алистера и обратно.
– Как ты это увидела? Как ты можешь знать?
Мы сделали паузу, глядя на Питера, чьи глаза метались между нами. Я присела на корточки и наклонилась к его лицу.
– Видишь ли, Питер, у каждого Иг’Моррутена есть небольшая причуда. Это – одна из моих.
Я похлопала испуганного Питера по лицу и снова встретилась взглядом с Алистером. Он ухмыльнулся и сказал:
– Если то, что ты говоришь, правда, то Каден будет очень, очень счастлив.
Я еще раз кивнула.
– Я нашла путь. Остальное зависит от тебя.
Я отступила от стула, уступая место Алистеру.
– А теперь, Питер, хочешь увидеть, что умеет Алистер?
Небожитель задергался, стараясь выпутаться из веревок, но он был слишком слаб, избит и измучен, чтобы собраться с силами. Я усмехнулась. Что за воины! Заполучить этот мир для Кадена было бы проще простого.
– Что ты собираешься со мной сделать?
Алистер шагнул вперед, оказавшись прямо перед Питером. Он поднял руки, его ладони зависли в нескольких дюймах от головы Питера.
– Просто расслабься. Чем больше ты сопротивляешься, тем больнее тебе будет, – прошептал Алистер.
Его глаза озарились таким же кроваво-красным светом, как и мои, когда между его ладонями образовался черный туман. Тьма колыхалась и танцевала между его пальцами, проходя сквозь голову Небожителя. Крики были моей нелюбимой частью; они всегда были такими громкими. Но, думаю, этого и следует ожидать, когда чей-то мозг разрывается на части, а затем снова собирается воедино. Под контролем Алистера было уже несколько Небожителей, но ни один из них не имел такого высокого ранга, как этот, и никто не был так близок к этому проклятому городу. Хоть раз Каден будет доволен.
Крики стихли, и я подняла голову.
– Ты всегда отводишь глаза, – сказал Алистер, скривив губы в ухмылке.
– Мне это не нравится.
Я не хотела этого говорить, но слова вылетели сами собой. Каден не терпел слабости, но я была смертной до того, как отказалась от этого пути. Я была смертной, со смертными чувствами, смертными взглядами и смертной жизнью. Независимо от того, как далеко я зашла или что я сделала, иногда моя смертность давала о себе знать. Многие назвали бы это слабостью моего смертного сердца. Это еще одна причина, по которой я должна быть сильнее, быстрее, злее. Есть черта, которую нужно пересечь, чтобы выжить, – и я пересекла ее много веков назад.
– После всего, что ты делала, это, – он указал на замолчавшего Небожителя, – тебя беспокоит?
– Это раздражает. – Я хлопнула руками по бедрам и устало вздохнула. – Мы закончили?
Он пожал плечами.
– Как сказать… Ты видела хоть что-то, связанное с Книгой?
Ах да, Книга. Причина, по которой мы прочесали Онуну вдоль и поперек.
Я покачала головой.
– Нет, но если он сможет подобраться к Лиге, то это уже что-то. Начало.
Его челюсти сжались, и он покачал головой.
– Этого все равно будет недостаточно.
– Я знаю. – Я подняла руку, прерывая все, что он собирался сказать. – Просто смирись.
Улыбка, холодная и смертельная, озарила его лицо. Алистер напомнил мне айсберг – от его точеных скул до ледяного взгляда. Он никогда не был смертным, и все, что он знал, это служение Кадену. Он поднял руку в безмолвном приказе, и Небожитель встал. Слова были не нужны. Алистер владел его разумом и телом.
– Ты не запомнишь ничего из того, что здесь произошло. Теперь ты принадлежишь мне. Ты будешь моими глазами и ушами. Что видишь ты, то вижу и я. Что слышишь ты, то слышу и я. Что говоришь ты, то говорю и я.
Питер в точности повторил слова, произнесенные Алистером. Единственная разница была в их голосах.
– А теперь прибери этот бардак, пока мы не приведем тебе компанию.
Питер молча обошел Алистера и начал наводить порядок в кабинете. Алистер подошел ко мне, и в тишине мы наблюдали за его действиями. Он был не с нами; с этой минуты он превратился в безмозглую марионетку, которой управлял Алистер. Я боролась с желанием поежиться, зная, что для Кадена я тоже кукла. Единственная разница заключалась в том, что я это знала. Питер исчез в ту секунду, когда Алистер завладел его разумом, и никакая сила Онуны не могла разрушить эту магию. Как только Питер перестанет быть полезным, Алистер выбросит его, как многих других. А я помогла ему это сделать – так же, как помогала на протяжении столетий. Что-то внутри меня сжималось, когда я смотрела, как он безропотно выполняет указания, не имея никакого выбора.
Проклятое смертное сердце.
Алистер повернулся и хлопнул меня по плечу, прервав мои размышления.
– А теперь помоги мне убрать тела внизу. – Он прошел мимо меня, направился к двери и крикнул через плечо: – Питер, скажи, где ты хранишь мешки для мусора?
– На кухне. В третьем шкафу на нижней полке.
Я развернулась, следуя за Алистером из комнаты и вниз по лестнице.
– Что мы будем с ними делать?
Он одарил меня чрезвычайно порочной усмешкой.
– Дома много Иг’Моррутенов, которые, вероятно, умирают от голода.
2. Дианна
Причудливые тени вились вокруг нас с Алистером, пока мы телепортировались домой, в Новас. Нас встретил теплый соленый воздух и пугающая тишина. Новас был одним из островов у берегов Кашуении, но кое-что отличало его от остальных. Он возвышался из бескрайнего океана, как свирепый зверь, угрожающий захватить окружающие его воды. Мне всегда казалось, что остров был одной из вещей, попавших в наш мир во время войны Богов. Каден завладел им, придал ему форму и сделал своей резиденцией. Думаю, в некотором смысле остров был нашим домом, хотя в данном случае дом – не самый подходящий термин. Новас никогда не был для меня родным местом. Дом был там, где была моя сестра, и, боже, как же я по ней соскучилась.
Я поправила черные мусорные мешки, висящие у меня на плече, и поспешила за Алистером. Песок прилипал к нашей пропитанной кровью обуви, что делало нашу дорогу еще более обременительной. Деревья тянулись бесконечной чередой, а выглядывающее из-за многочисленных ветвей солнце давало мягкий, умиротворяющий свет. Но все это было обманчиво. Безмятежность и умиротворение были чужды этому миру. Внешне пляж казался довольно гостеприимным. В воздухе пахло солью, волны нежно плескались о берег. Кристально голубая вода выглядела такой манящей… если не знать, что скрывается в глубине.