Жена неверного маршала, или Пиццерия попаданки (СИ)

  
Жена неверного маршала, или Пиццерия попаданки
 
Матильда Аваланж
   
ГЛАВА 1
 
– Господин, умоляю!
Женщина порывисто протянула руки к мужчине, развалившемуся в роскошном кресле.
Он был красив, статен и жесток, как молодой бог войны.
В вороте распахнутой белой рубахи бугрились мышцы. Серебристые глаза с багровым отливом напоминали сталь, окровавленную в сражениях, из которых он всегда выходил победителем. 
– Господин Кайран, не отсылайте! Ведь я ваша жена!
– И что дальше?
– Я л-л-люблю вас… – шмыгнула носом женщина.
– Да неужели, бракованная? Ты хоть представляешь, какая по счету из всех, кто говорил мне это?
В холодном голосе мужчины прозвучали издевательские ноты.
– О нет, сладкий, бедняжка Манон явно не представляет.
Эти слова сказала девушка, которая сидела у мужчины на коленях. Маленькая и хрупкая, как экзотическая птица – она знала, что необычна и красива.
Милое личико сердечком и пухлые губы, напоминающие два здоровущих пельменя.
Даже, пожалуй, вареника.
Птичка эта явно была хищной, потому что девушка наслаждалась происходящим.
Длинные алые локоны лежали на ее белых плечах, как клубника на сливках.
Красноволосая ласково запустила пальчики в темно-пепельные волосы мужчины, совершенно не стесняясь Манон, которая уже почти рыдала.
ТАК, ЧЕРТ ВОЗЬМИ, ЧТО ЗДЕСЬ ВООБЩЕ ПРОИСХОДИТ?
Где я?
На сеансе в кино, что ли?
3Д? Хотя, судя по реалистичности происходящего, тут уже все 7Д, если не 8!
Какое вообще кино, если последним моим воспоминанием был салон машины…
Да, была большая белая машина и…
Дождь.
Капли дождя на лобовом стекле. Дворники сметали их, но ливень был слишком сильным.
Вода заливала капот, стекала по стеклам, за которыми проносились огни автострады.
Я куда-то ехала. Куда-то, куда точно должна была успеть.
Это был вопрос жизни и смерти.
А потом…
Удар. Точно помню сильнейший удар.
И вот теперь я здесь, смотрю это странное кино.
Или это просто бред? Галлюцинация?
В полной отключке я лежу на больничной койке и вижу красивые сны, да?
Я попала в ДТП. Машина слетела на обочину и на полной скорости врезалась в столб.
Это… Это было, или нет?
Я никак не могла разглядеть внешность бедной Манон, потому что находилась ВНУТРИ нее. Но тут обнаружила, что каким-то образом могу наблюдать за происходящим в этой старинно обставленной комнате как будто сверху.
Тогда-то и смогла разглядеть женщину, в теле которой находилась.
Она была откровенно некрасива.
Вот просто небо и земля по сравнению с красноволосой, которая нежилась на коленях шикарного мужчины!
У Манон была угловатая плоская фигура по типу мужской. Грудь по большей части отсутствовала.
По меньшей – тоже…
Зато присутствовали достаточно широкие плечи. Скуластое лицо не привлекало никакого внимания. Но его привлекали слишком длинные передние зубы, торчащие, как у кролика.
Последним гвоздем в крышку гроба несчастной женщины были волосы – выжженная мелкокурчавая мочалка по типу волосатый шлем или бешеный пчелиный рой.
Я уже не говорю о нелепом вязаном жилете Манон цвета детской неожиданности. 
Словом, типичная, ну просто хрестоматийная дурнушка из сериала!
Только вот какого сериала?
Какой фильм я сейчас смотрю?
– Да-да, знаю – работы много… – послышался озабоченный женский голос. – Но, уверена, ты справишься. Не так ли, Нина?
Услышав свое имя, я обернулась и…
В полном обалдении увидела в комнате еще одно действующее лицо, а именно – некую тётку в белой тоге и золотом шлеме.
В одной руке у нее был огромный золотистый щит, который, наверное, весил полтонны, а в другой – золотистое же копье.
Сияла тётка ярче солнышка. Аж глазам больно!
Была б я сейчас в своем родном и любимом теле – мгновенно покрылась загаром!
Похоже, кроме меня, никто эту яркую тетеньку не видел.
И не подозревал о ее присутствии.
Манон разразилась рыданиями и все-таки упала на колени. Но даже это не тронуло черствое сердце Кайрана. Вместо того, чтобы поднять и успокоить свою несчастную жену, он нагло положил ладонь на бедро гадкой красноволосой и стал поглаживать.
 
Несмотря на то, что я до сих пор не могла понять, что со мной и почему я наполовину ощущаю себя в теле Манон, меня охватила злоба.
Вот он урод, этот Кайран! Красивый мужик, спору нет… Но урод!
Полный моральный урод!
– Совершенно с тобой согласна, дорогуша.
Тетка в золотых латах и тоге кивнула мне.
Я хотела что-то ответить – но слова застревали в горле. Она была такая яркая – свечение завораживало и лишало слов.
Даже у той сущности, которой была я, находясь в теле Манон.
– Ах, это… Прости, забыла.
Сверкающая леди стукнула копьем и вмиг преобразилась. Ее нереальное сияние притухло. Да и облик изменился. Вместо римской тоги – современный белый брючной костюм. Вместо шлема – золотистый шарфик на волосах. А еще дорогущие золотые украшения: браслет, кольцо и бриллиантовые сережки.
Серьезная тетя.
– Кто вы такая? И что со мной произошло?
– Такси, в котором ты ехала, занесло, и машина улетела в кювет. Дорога была скользкой – увы, дождик прошел. С водителем все в порядке, но ты… Ты ударилась головой и… Это жизнь, дорогуша. Вернее, в твоем случае то, как она оборвалась.
Тут я вмиг все вспомнила.
– А как же мой самолет? Бог мой, я должна была улететь!
– Да-да-да, в Италию. Знаю-знаю. Ты мечтала об этой поездке много лет, и очень долго на нее копила. Откладывала по мизеру с каждой зарплаты. Но твой самолет уже улетел, Нина. Без тебя. Видишь ли, для тебя нашлось дело поважнее. Здесь. В Орлании.
Это было правдой. Я с детства грезила Италией. Подолгу могла рассматривать альбомы с зелеными полями Тосканы, перечитывала «Божественную комедию» Данте, слушала Лучано Паваротти и знала сто сорок рецептов пиццы.
Пицца получалась у меня так здорово, что подруга Иришка даже в шутку советовала открыть собственную пиццерию.
Конечно, это глупости – на открытие своего кафе нужны миллионы, а их у меня не было.
Сама я из простой, даже бедной семьи. Мама – учительница технологии в школе, отец нас бросил, когда я была в третьем классе. Ни о каких путешествиях и речи не шло. Даже курорты Краснодарского края – и те были для нас непомерной экзотикой.
Но я была упорной.
Зарплата менеджера в фирме по ремонту пластиковых окон не сулит золотых гор, но я бралась за любую подработку. И, спустя время, смогла накопить на путешествие своей мечты!
Вот только отправиться в него мне было не суждено…
– Господин Кайран, вы не можете так поступить со мной… – размазывая слезы по щекам, между тем лепетала Манон.
Сейчас, со сгорбленными плечами, опухшим красным носом и трясущимися губами эта женщина выглядела совсем жалкой и некрасивой.
Но во взгляде ее красивого мужа не было жалости.
Лишь только презрение.
– Твой дед клятвенно заверил, что после свадьбы дар проявится. Ты тоже мне это обещала, Манон Лафайет. Однако вы солгали. Вы вдвоем обманули меня, – процедил Кайран. – Ты не лаури. Пустышка. Бракованная. Пустоцвет. Жалкая, никчемная, совершенно ни на что не годная. Ты недостойна носить имя моего рода. Вернуть тебя на порог дома твоего деда, как ненужную вещь, будет небольшим удовлетворением за ваш грязный обман. 
Манон шмыгнула носом и завопила.
– Прошу вас, молю, оставьте меня, господин маршал! Дар еще проявится, обещаю. Клянусь богиней, лаури проявится во мне! Я буду выполнять любую работу по дому. Могу стать верной помощницей вашей прекрасной леди Дамвиль, хотите? Стану убирать за вами, мадам, делать все-все, что прикажете. Только не отсылайте меня. Вдали от вас я умру, господин маршал! Не вынесу разлуки! Прошу, прошу!
Красноволосая, которую, как выяснилось, звали леди Дамвиль, самодовольно ухмыльнулась. Поерзав на коленях мужчины, она расслабила кружевной пеньюар на пышной груди, показывая, кто тут самый главный и самый желанный для Кайрана.