Жена неверного маршала, или Пиццерия попаданки (СИ)

Послушницы в темных одеждах, больше напоминающие ворон, зыркали на меня с таким видом, как будто я не навестить мать пришел, а собрался прямо во дворе их монастыря начертить пентаграмму и вызвать всетемного.
Были среди них и молоденькие, которые явно недавно приобщились к служению Айдос. Вот они смотрели на розы в моих руках мечтательно и даже завистливо.
Для них эти цветы действительно были чем-то необыкновенным.
Само собой, я понимал, что вряд ли мне разрешат встретиться с мамой – отец наверняка строго-настрого запретил им пускать меня к ней.
Мать-настоятельница мадам Жувеналь, в кабинет которой я направился, и слышать об этом не хотела. Но у меня уже был готов для нее убойный аргумент, а именно – вторая часть моих карманных накоплений.
Жувеналь оказалось подкупить даже легче, чем я думал. Я полагал, что не примет она взятку от несовершеннолетнего пацана. Побоится гнева генерала Альберона.
Зря.
Правда, когда она прятала деньги в своей сейф, не было в ней ни стыда, ни скромности.
Когда я вошел в комнату матери, то был поражен бедной, буквально нищенской обстановке и холоду, царящему в этой жалкой каморке.
Но затем мой взгляд упал на кровать, на которой она лежала, и я забыл обо всем на свете.
Бледная до синевы, такая маленькая и худенькая, с темными кругами, которые залегли под ее огромными, некогда весёлыми и искрящимися жизнью глазами. Тонкая рука, лежавшая поверх грубого домотканого покрывала, больше напоминала птичью лапку.
Я смотрел на нее и не понимал, что с ней.
– Кайран… – слабо позвала мать. – Неужели это ты, сынок? Да нет, мне, видно, мерещится…
– Да, это я, мама. Я пришел поздравить тебя с рождением дочки.
В ее глазах блеснули слезы.
– Ах, сынок, мой любимый, мой славный сын... Каким же ты стал красивым! Как же я счастлива, что увидела тебя. О, розы! Это же мои любимые… Богиня, я словно в сказку попала! Спасибо тебе, сынок!
Мать хотела прижать к себе цветы, но у нее даже на это не хватило сил.
Я велел толстой настоятельнице, которая терлась за дверью и подслушивала каждое слово, принести для цветов вазу.
В этой пустой комнате не было вообще ничего, что могло хоть как-то за нее сойти.
– Как ты себя чувствуешь, мама? – встревожено спросил я. – Как малышка?
– С ней все хорошо. Родилась здоровенькой и очень красивой! Правда, мне уже несколько дней ее не приносили. Но я что-то плоховато себя чувствую эти пару дней… Ничего, пройдет. Лучше расскажи о себе, сыночек. Как ты? Тебе так идет форма юнкерского училища! Ты у меня красавец и так возмужал – когда совсем повзрослеешь, от невест отбоя не будет. Расскажу тебе один секрет. Когда ты полюбишь прекрасную девушку, то обязательно подари ей вот такие персиковые розы. Они росли в долинах Салеха, где прошло мое детство. О, сколько воспоминаний... Папа рассказывал поверье – если мужчина подарит девушке, в которую влюблен, букет из этих роз, то она вдохнет их волшебный аромат и обязательно полюбит его в ответ!
Мама всегда любила вот такие вот романтичные легенды и поверья, которые мой отец всегда считал полным бредом.
К тому же я прекрасно видел, что она пытается увести меня от главной темы.
– Скажи, что с тобой.
– Это… Небольшое осложнение после родов. Нужно восстановить силы и все будет хорошо, сыночек.
– Ты уже решила, как назовешь девочку?
– Я хотела назвать её Алисией в честь моей бабушки, но сестры говорят, что я не имею на это право. Они сами придумали ей какое-то имя, а какое, не говорят… – помрачнела мать.
Мы поговорили еще минут десять, и настоятельница замолотила в дверь, оповещая, что время свидания закончилось.
На прощанье я поцеловал мать в щеку и вышел, чувствуя в горле ком.
Я понимал, что вижу ее в последний раз.
За самовольное оставление части мне был объявлен строжайший выговор, но, к моему удивлению, наказание было не таким уж и суровым.
Отец точно знал, что я был у матери, но никакого скандала из-за этого не последовало.
А через пару дней он приехал в училище и лично сообщил мне, что она умерла.
 
При этом он выглядел таким потрясенным и убитым горем, что я наконец-то понял.
На самом деле отец любил мою мать. Всегда любил так, как умел.
Но так до самой своей смерти не простил ее предательства. Ее измены.
А простил бы и принял девочку - может, у нас еще был шанс стать нормальной, счастливой семьей.
  
ГЛАВА 44
 
После того, что произошло с матерью, наши отношения стали теплее, отец смягчился и вплотную занялся моим воспитанием. Несмотря на занятость, он теперь изо всех сил старался больше времени проводить со мной, как будто стремился исправить свои ошибки.
Скандал, который произошел в обществе из-за обнародованных любовных писем матери, вскоре поутих, а потом совсем забылся. На меня никогда и никто не смел косо посмотреть, не говоря уже о том, чтобы что-то сказать. Все-таки авторитет генерала Альберона был настолько силен, что его не смог пошатнуть даже этот, казалось бы, сокрушительный удар.
Отцу стали прочить новую жену. Многие известные красавицы света объявили охоту за знаменитым генералом-вдовцом.
Мачеха?
Я с трудом представлял себе, что в нашем доме появится чужая женщина, которая займет место матери. Но ради счастья отца готов был согласиться с его выбором и принять ее.
Однако все это оказалось лишь слухами.
В доверительной беседе папа признался мне, что никогда не пойдет на повторный брак. Что не видит с собой рядом никого, кроме матери.
Три года назад отец геройски погиб в сражении при Вутране, смертельно раненый демоном бури.
Я тогда находился в командировке в дальней приграничной области, и примчался, как только смог.
Но уже было поздно.
Я не хотел быть похожим на него, но получалось, честно говоря, паршиво.
Его призрак как будто остался жить во мне.
Хорошо помню свой разговор с ним незадолго до его гибели. Он сказал:
– Не бери в жены знатную даму, сынок. Все они – сплошь избалованные изнеженные гадины, которым нет веры. Ты и сам теперь это знаешь. Соедини свою судьбу с девушкой простого сословия, искренней и настоящей.
– Отец, но как же лаури?
– Обойдешься без нее. Сейчас производят великолепные нейтрализаторы, которые заберут излишек твоей силы. Мой двоюродный брат, твой дядя Рональд, так же, как и ты, имел боевую силу класса-альфа, однако женился на обычной девушке. Нас с твоей матерью обвенчали еще детьми, мы и видеть-то друг друга не видели до самого дня свадьбы. И вот, к чему это привело. Прошу, не повторяй моей ошибки. Сначала проверь свои чувства, узнай свою избранницу, а потом женись по любви. Я хочу, чтобы ты был счастлив, сынок!
Я его не послушал и женился на знатной лаури.
А может быть, если не поторопился с договорным браком и дождался Сериллу, то действительно был сейчас счастлив, как говорил отец?
Резкая перемена в Манон свела меня с ума. Вчерашняя дурнушка и лгунья превратилась в ослепительную красавицу, которая на самом деле меня не обманывала.
Я ненавидел ее за ложь, но ненавидеть нужно было только одного человека.
Себя самого.
За грубость, за поверхностность, за то, что шел на поводу инстинктов и совсем не думал головой.
Слишком жестоко я обращался со своей собственной женой.
Недостойно мужчины и настоящего офицера.
Отец всегда учил, женщина – не человек, а средство для развлечения и продолжения рода. Учил, что ей никогда не стать со мной на равных. Да, она может стать красивым дополнением и услаждением в постели.
Новая Манон требовала к себе уважения. В ее глазах было столько достоинства, ума, упрямства и силы – я впервые столкнулся с такой девушкой.
Она говорила все, что придет ей на ум и делала то, что хочет.
Она была со мной на равных, и, черт побери, мне это нравится!
Удивительно, но воспоминание о том, как она испачкала краской мою форму, уже не вызывало гнев, а, наоборот, что-то вроде… восхищения?