Жена неверного маршала, или Пиццерия попаданки (СИ)

– Вы же понимаете, Ваше Величество, что суда не будет?
Авл смерил меня долгим взглядом и кивнул:
– Имеешь полное право.
Я медленно ступил в тюремную камеру и остановился напротив нее.
Серилла сидела на стуле, закинув ногу на ногу. Ее независимый вид не вязался с затрапезным платьем, которое было ее маскировкой. Свои знаменитые красные локоны она перекрасила в русый цвет. Но и это не помогло ей уйти.
– Привет, сладкий, – спокойно сказала она. – Ты плохо выглядишь. Видишь, до чего тебя довела жизнь с этой бракованной уродиной. Правда, я хотела, чтобы ты поверил в измену и прибил ее собственными руками. Но и так вышло неплохо.
Я сдержал порыв ярости, чтоб не накинуться на нее в ту же секунду и придушить.
Придушить – это слишком легко.
Перед смертью она должна страдать.
– Зачем ты это сделала? Неужели не понимала, что я тебя из-под земли достану?
– А что толку? Твою ненаглядную женушку уже не вернуть. Живи теперь с этим.
– Зато ты жить не будешь.
– Почему это не буду? – легко пожала плечами Серилла. – Меня станут судить. Отец уже нашел хороших адвокатов и выход на судью. Пока суд да дело, плюс вся эта бумажная волокита… Я буду жить, Кайран, мой сладкий. И когда-нибудь выйду замуж за императора. Смотри, что я себе нагадала.
И Серилла достала из-за пазухи карту, на которой была изображена торжествующая королева, сидящая на троне. У ног ее валялся череп, увитый пышными алыми розами. 
Я смотрел на нее в полном изумлении. Эта женщина почему-то действительно верила, что уйдет от возмездия. Я когда-то считал ее такой искренней, живой и умной, полный болван! Мне и в голову не могло прийти задуматься, какая она на самом деле.
Я сам привел в нашу с Манон жизнь это чудовище.
Я виноват в смерти своей любимой.
Лишь только я один.
– Ты дура, шлюха и убийца, Серилла. Самое мерзкое и грязное сочетание.
Девушка изумленно захлопала ресницами, а в следующее мгновение я вонзил меч прямо ей в горло. Кровь хлынула из раны, заливая ее платье и пол вокруг.
Дамвиль упала на пол, бешено вращая глазами и царапая ногтями каменный пол. Я наклонился над ней и влил в ее рану немного своей магии, чтобы она не умерла сразу.
– Но к-а-аак же… Как же с-с-суд? – клокоча, прохрипела она.
– Ты будешь умирать долго, очень долго с осознанием того, что ничто уже не спасет тебя. Совсем одна, в луже собственной крови. Вот твой суд.
Перешагнув тело этой падали, я захлопнул дверь в камеру и повернул в замке ключ.
Оставалось самое тяжелое.
Я должен был попрощаться с Манон.
Она лежала в пустой и холодной комнате без окон. Лежала не на кровати, а на каменном одре, в окружении цветов, которые постоянно меняли, стоило им начать увядать от царившего здесь холода. Мне объяснили, что они были призваны сдерживать проклятие, но больше всего на свете это напоминало похороны.
Это и было похоронами.
Ее тело было ледяным, на ресницах и посиневших губах блестел иней. По синей коже расплылись чернила проклятия.
Но все равно моя жена была прекрасна и бесконечно любима мною.
– Во что вы ее обрядили?
На Манон зачем-то надели короткую кожаную куртку, какие у нас леди не носят, обтягивающие черные брюки и высокие сапоги. Под курткой была какая-то диковинная кофта с высоким горлом и странной надписью на груди, тоже обтягивающая.
– Мы не переодевали леди Альберон, так как времени на сдерживание проклятья было мало. Эта одежда появилась на ней в момент поражения проклятием, господин маршал, а все, что было на ней, исчезло, – тихо ответил целитель. – Полагаем, это побочный эффект этой магии, ведь проклятья такой силы еще до конца не изучены…
Я притронулся губами к ее животу, затем ко лбу с месяцем. Не мог вынести, что целую свою жену в последний раз.
Ни разу в своей жизни, даже будучи мальчишкой, я не проронил ни слезинки. Даже, когда получал травмы и увечья, даже когда потерял мать, а потом отца.
И вот сейчас я почувствовал на своих глазах слезы в первый раз.
Мои первые слезы по девушке, которая сделала меня бесконечно счастливым, а потом до краев наполнила горем.
 
Опустился рядом с ее смертным одром на колени, взял ледяную руку и прикоснулся к ней лбом. Не знаю, сколько времени простоял так, не шелохнувшись, пока к моему плечу не притронулся император.
– Кайран, пора.
– Сразу после того, как заморозку уберут, ее не станет?
– Проклятие слишком сильное, господин маршал, – прошелестел целитель. – Оно превратит ее тело в пепел в ту же самую секунду, как только я сниму чары.
В последний раз я прикоснулся губами к губам Манон и кивнул.
Целитель взмахнул ладонью.
Прощай, моя ферай.
А меня ждет смерть в песках Шезаама.
  
ГЛАВА 62
 
Я открыла глаза с громким стоном.
Господи, где я?
Кто я вообще такая?
Надо мной шелестела зеленая листва, по которой дробно стучали капли теплого дождя.
Воздух был наполнен запахом озона, мокрой травы, сырости и лесных ароматов.
Я лежала на сплетенном из веток одре в окружении цветов, которые благоухали так ярко и сладко, что закружилась голова.
Долбаная финальная сцена из «Белоснежки», как же, как же…
Черт побери, но где же мой принц?!
Мой мужчина с русо-пепельными волосами, серебристо-багровыми глазами и красивым жестким лицом…
Последнее, что помню – его крепкие объятия и жуткую черную дыру в своей груди.
Я опустила взгляд – с грудью все было нормально. Красивый красный камень в форме сердца, что висел на моей шее, внезапно ярко сверкнул и я…
Все вспомнила.
Приглашение лорда Денвера, к которому я все-таки в итоге решила не ходить, потому что была слишком занята. Император, даки, ананасовая пицца и Кайран, который рванул ко мне через толпу и заснеженную площадь, ловко перепрыгивая и сметая все препятствия на пути.
Помню, как он крепко прижал меня к себе и…
Черный кинжал, который вонзился мне в грудь.
Выдохнув, расшвыряла цветы и слезла со своего ложа. Помимо ожерелья с сердечным камнем на мне была короткая белая шубка и красивое длинное темно-зеленое платье, украшенное золотистыми узорами.
В шубе было жарко, к тому же она намокла от дождя, поэтому я взяла ее в руки и пошла вперед.
Вскоре наткнулась на небольшую тропинку, которая и вывела меня к асфальтированной дороге, по которой…
По которой с характерным звуком проносились машины.
Не фаэтоны, к которым я привыкла. А самые настоящие машины из моего мира. Вернее, моего бывшего мира.
Или, получается, уже не бывшего.
Я вернулась.
Нина Малинина. Я снова в своем настоящем родном теле.
Вот только… Хотела ли я этого?!
Об ответе на этот вопрос предпочла не думать. Я подумаю об этом позже, иначе у меня просто взорвется голова.
Я попала в Орланию, когда у нас была осень, но сейчас уже лето. Значит, я отсутствовала примерно девять месяцев.
Денег у меня, естественно с собой не было. Так же, как и сотового телефона. Вообще ничего не было!
Почему-то я вернулась в свой мир в одежде, в которой была в момент смерти в Орлании.
Момент смерти в Орлании…
Так, подожди, Нина, пока не об этом.
В машину меня никто подсаживать не хотел – наверное, все пугались странного платья. Но, в конце концов, помогла какая-то девушка за рулем серого внедорожника. Добрая самаритянка поверила в мою сказку о том, что я ролевичка, которая потеряла своих. Так я и добралась до города, а потом и до своего дома.
Мне было так дико и странно, так нереально видеть свой мир, что все время казалось – это сон. Я заснула, но сейчас проснусь в Орлании. И Кайран будет обнимать меня крепко-крепко, как и всегда.
Да, мне очень этого хотелось. Почувствовать его рядом.
Занятая хлопотами, я как-то не обратила внимания, но сейчас вспомнила. На празднике муж был такой мрачный и строгий. Такой холодный.