Обещание любви (СИ)

Потирая ушибленный лоб, Оля выскочила, красная от стыда и неловкости. Все должно было быть не так! Девушка рухнула на кровать как подкошенная, но тут же снова оказалась на ногах.
– О, нет! – воскликнула она.
Под подушкой Велория был спрятан презерватив, и если он его обнаружит, то… Оля даже не знала, что случится потом, ее безумно пугала та штука между его ног.
Нужно было поспешить избавиться от улик своей глупости, пока Велорий еще был в ванной. Оля метнулась на «вражескую территорию», прыгнула как спецназовец на кровать, рука скользнула под подушку и в ладошке оказалось доказательство ее извращенности.
– Ура! – тихо прошептала она, облегченно вздохнув.
– И чему ты так радуешься? – спросил Велорий, возникнув у двери.
И вдруг он заметил то, что ускользнуло от него раньше: темные кружки сосков просвечивались сквозь прозрачную сорочку. А если учесть рыжие кудри, разметавшиеся по плечам, испуганные широко раскрытые глаза и порозовевшие губы, которые Бестужева нервно покусывала, то план по его соблазнению (а Велорий не сомневался, что это было его продолжение), несомненно, мог сработать.
Харламов был уверен, что она никогда бы не додумалась до такого сама, ее наивность и доверчивость взбесили юношу.
– Ты пытаешься меня соблазнить? – прямо спросил он, медленно подходя к ней.
– Вовсе нет, – пролепетала Оля, отодвигаясь подальше.
Девушка не на шутку встревожилась, Велорий успел натянуть штаны, и хоть его торс был все так же обнажен, вовсе не это ее беспокоило, а его глаза. Взгляд, которым парень пронзал ее, был незнаком Оле.
Она сейчас понимала, что чувствует жертва, когда хищник загоняет ее в угол. И сейчас Оля была трепещущей ланью, загипнотизированной блеском глаз беспощадного тигра.
– Ты же взрослая девочка и должна понимать последствия своих действий, – завораживающим голосом произнес Велорий. – Если махать красной тряпкой перед быком, он, безусловно, набросится.
– Я ничем не махаю, – почти беззвучно прошептала Оля одними губами, медленно обходя его.
Ей оставалось совсем чуть-чуть до спасительной двери, но его рука молниеносно обхватила девушку за талию и Оля оказалась на кровати, а Велорий – сверху.
– Ты не просто машешь, – прорычал он, думая о прозрачном кусочке ткани, олицетворяющем для него ту самую красную тряпку. – А тычешь прямо в морду.
Оля задрожала, когда он пальцем подцепил тоненькую бретельку и спустил ее с плеча.
– Ну что ж, я дам тебе то, что ты хочешь! – его палец скользнул к ключице и описал ее контур.
Оля задрожала, а кожа покрылась пупырышками. Велорий пугал ее, его действия были вызваны раздражением и злостью, а не такими желанными для девушки нежностью и любовью.
– Не надо, – сдавленно проговорила она.
– Отчего же? – его губы искривились в ухмылке. – Три дня ты пыталась соблазнить меня, а теперь ты идешь на попятную?
Он хмыкнул, давая понять, что побег теперь невозможен. Его палец скользнул к груди, сделал круг вокруг соска и ногтем слегка царапнул его. Не отреагировать на подобную ласку было нереально, соски тут же напряглись и затвердели. Оля тяжело сглотнула.
– Надеюсь, ты знаешь, что в первый раз довольно больно, – продолжал обманчиво ласковым голосом Велорий, пытаясь наказать ее как можно сильнее.
– Лорик… – его палец медленно пополз вниз по животу и замер в сантиметре от самого интимного места.
Оля зажмурилась и одна слезинка скатилась по щеке. Велорий напрягся, он видел, как она напугана, но не ожидал, что настолько. Раскаяние затопило его. Урок, который хотел преподать он, зашел слишком далеко.
– Твое счастье, что ты не возбуждаешь меня, – соврал он и поднялся с кровати.
Оля зажала рот рукой и на подгибающихся ногах выскользнула из комнаты.
«Какая же я глупая, – думала она, сдерживая рвущиеся из груди рыдания. – Возомнила из себя роковую соблазнительницу, а на самом деле я – испуганный мышонок. Теперь он презирает меня!». Она не могла простить себя за то, что пошла на поводу у подруг.
Велорий поднял с постели презерватив, который нечаянно обронила Оля, убегая.
«Неужели она зашла бы так далеко?»
Харламов потушил свет, лег в постель и, подавив стон, перевернулся на спину. Он хотел наказать Рыжика, а наказал себя: каменная эрекция не позволила сегодня заснуть ему на животе.
Глава 13
Оля на носочках, боясь издать хотя бы малейший шум, кралась по коридору. Она встала намного раньше обычного, лишь бы избежать встречи с Велорием. Ей было даже страшно подумать, как посмотреть ему в глаза после вчерашнего. И больше всего она боялась увидеть в них холодное презрение.
Девушка стала медленно спускаться по лестнице, каждый скрип для нее был подобен грому, она то и дело сжималась и замирала, будто от этого могла превратиться в невидимку. Выглянув из-за угла, Оля облегченно вздохнула – горизонт был чист.
Интересно, успеет ли она позавтракать, прежде чем Велорий спустится вниз? Нет, так рисковать не стоило. Быстро натянув куртку и ботинки, Оля распахнула дверь, которую символически считала «спасительной», и буквально впечаталась в Велория, вернувшегося с пробежки.
– Побег провалился, – поморщившись, сказала она скорее для себя, нежели для него.
Велорий ухмыльнулся, потирая ушибленную грудь. Ее непосредственность и честность всегда вызывали в нем умиление.
– И от кого ты сбегаешь? – он неожиданно для себя потрепал ее по волосам.
Оля удивленно посмотрела на него и… О, счастье! Он вовсе не злился на нее, его глаза лучились добротой и … неужели это нежность промелькнула, хоть и на мгновенье?
– Ты не сердишься на меня? – затаив дыхание, спросила Оля.
– Вчера я разозлился на тебя не за то, что ты голая залезла ко мне в кровать, – уже серьезно ответил он.
– Я вовсе не была голая, – возразила она, но упрек в его взгляде остановил ее.
– Из-за своей непроходимой тупости ты пошла на поводу у своих подруг, надоумивших тебя на эти глупости, – отчеканил Велорий, снова закипая, но усилием воли успокоился. – Твоя доверчивость и наивность могут сыграть с тобой злую шутку.
– Они вовсе не желали мне зла, – бросилась на защиту подруг Оля. – Они хотели помочь!
– Хорошая помощь! – язвительно произнес он.
От хорошего настроения Велория не осталось и следа. Он думал, что полностью успокоился, но одна лишь мысль о том, что если бы целью Бестужевой был не он, а кто-то другой, то она давно бы распрощалась со своей девственностью – затуманивала его мозг и приводила в неописуемую ярость.