Парадокс жнеца (СИ)
— Жить будут, — бросила она, хотя я и не спрашивал.
Это хорошо. Пока вообще все хорошо и все по плану. Едва подумал об этом, как белая цифра на корме впередиидущего броневика как-то вдруг очень резко оказалась перед капотом моей машины. Я только выругаться успел за мгновенье до того, как ощутимо врезался грудью в руль. Перед Мариной руля не было, и она вскрикнула от боли — ремни безопасности не предусмотрены, а приборная панель металлическая. Очень неприятно она ударилась, вижу кровь на лице. Впереди, приглушенные мглой, раздались громкие крики — смысл я не расслышал, потому что один из бойцов как раз в этот момент навалился на мое сиденье, врезав мне локтем в затылок.
Мгновением позже броневик еще раз встряхнуло — это уже Димарко в нас врезался. Но он успел среагировать, и со скрежетом металла замыкающая машина прошла мимо, ударив нашу лишь вскользь, по касательной. Но все равно ощутимо — корма подпрыгнула, броневик слегка подвинулся, частично развернувшись. Я на пару секунд увидел Димарко — он уже переключился на нижнюю передачу с характерным лязгом шестерней, и его броневик, рывком набирая скорость, проехал вперед. Скрывшись во белесой мгле, откуда уже слышались испуганно-возмущенные крики.
Я — включив заднюю передачу, откатывался от кормы впередистоящей машины. «Что происходит?» — чуть-чуть иными словами крикнули мне сразу несколько бойцов — как сзади, так и из десантного отделения броневика, в который мы врезались. «Сильно я знаю, что происходит», — такими же словами ответил я, снова нарушая зарок не использовать грязные выражения.
Броневик еще откатывался назад, а я уже воткнул первую передачу и с усилием закрутил тугой руль. Объезжая машину третьей команды, проехал вперед, откуда — приглушенные белесой непроглядной мглой, только что послышались несколько выстрелов.
— Рок-н-ролл, парни! — предупреждающе крикнул я, весь превратившись в сгусток нервов. Сейчас, сейчас мы увидим, что там впереди происходит…
Всецело увлеченный тем, что происходит впереди — в нескольких метрах и секундах езды, я затупил с переключением передач — совсем забыв про двойной выжим сцепления. Броневик резко дернулся, заглохнув — словно конь, который резко тормозит недовольный седоком. Выругавшись еще раз — в унисон с болтающимися в десантном отделении парнями, я вдавил кнопку стартера. Конечно же, забыв при этом перекинуть рычаг коробки на нейтральную передачу. Машина рывком дернулась вперед — стартер крутанул пару раз двигатель, и броневик проехал еще пару метров, снова встав колом. Судя по шуму сзади, парни в этот момент пытались не упасть в другую сторону, а сходство броневика с брыкающимся конем стали еще сильнее.
Впереди снова зазвучали выстрелы, стали громче крики. Среди десятков голосов вычленить можно было гулкий бас Димарко — который кричал ехать вперед, не останавливаться. Я наконец завел нормально машину, и объехал разъезжающиеся машины второй и третьей команды. Броневик с цифрой «2» на борту как раз вырулил прямо передо мной, так что пришлось еще больше выкрутить руль. Проехав по газону, сминая кусты и прыгнув по бордюрам, я врезался в рекламный щит на обочине — небольшой, но удар выдержал.
Вдавив педаль газа, чувствуя, как броневик гребет колесами землю, сминая рекламную конструкцию, я (наконец-то!) через расступившуюся мглу увидел причину остановки. Машина первой команды стояла на дороге немного косо — как бывает, когда в пол тормозишь, прочертив колесами по асфальту. Под броневиком лежало сразу несколько человек… нет, не человек — кадавров.
Они шевелились, даже передавленные. Теперь понятно — водитель первой машины просто принял туманных кадавров за людей и вдавил педаль тормоза в пол. Мы обговаривали этот вариант — но одно дело говорить, а другое — осознано въехать в толпу просто приняв на веру, что перед тобой не уже не люди. Причем это ведь не местные кадавры, не жители Княжева; пришлые из атаки Плети месячной давности — на одном из тел под колесами я заметил черный китель, на другом — странную одежду, явно несовременную.
Броневик первой команды совсем рядом, но вижу я его очень плохо — видимость уже меньше десяти метров. Первый раз такое, я в суете просто не обратил внимание.
«Мгла атакует не сама», — прозвучал эхом чужой голос.
«Хорошо быть умным раньше, как моя жена потом», — чтобы не выругаться, мысленно ответил я неизвестному пассажиру в собственной голове. Поздно он проснулся — я уже сам понял, что мгла атакует. Сама ли, или по чье-либо наводке, сейчас не суть важно: на нас, от тротуаров с обеих стороны дороги, появляясь как призраки из окружающего тумана плотной толпой шли кадавры. Первые уже приближались к машинам, обступая — из мглы их выходили десятки.
— Да что же вы стоите! — закричала Марина.
Она привстала на месте и закричала очень громко, во всю силу легких. Но даже так я ее сейчас слышал как будто через толщу воды — туман вокруг стал еще гуще. Казалось, лоскутья в нем вьются змеящимися щупальцами, словно обхватывая нас, обвивая бесплотными змеями. Постепенно, незаметно-незаметно, видимость ухудшилась всего до нескольких метров.
— Поехали! Поехали! — Марина закричала так сильно, что мгла — как мне показалась, немного расступилась.
Как раз к этому моменту наш броневик все же подмял под себя рекламный щит, педаль газа я так и не отпускал. Под капотом исчезла сминаемая группа кадавров, бронемашина чуть подпрыгнула, гулко зарокотали моторы остальных. Как будто в километре находятся, а не рядом в нескольких метров, настолько звук глушит. Но самое главное, что наконец-то тронулись. Оставив плотный водоворот мглы, погребая под колесами разрозненную толпу, мы словно выскочили из густой пелены — все еще в тумане, но видимость снова привычная, пара десятков метров. Еще один лоскутный водоворот белесой и заметно уплотнившийся мглы возник впереди.
Я подумал было, что это уплотнение лучше объехать, но сделать ничего не успел — из густой мглы, словно прорывая завесу и оставляя за собой рваные лоскутья тумана, в нашу сторону бросились два монстра. Напоминали они огромных облезлых волков — но с грацией гепарда и размерами с быка.
Выскочили твари стремительно, вылетев из мглы в синхронном прыжке. Один из туманных монстров прыгнул на припаркованную машину поодаль, и со скрежетом когтей оттолкнулся от ее крыши. Я обеими ногами вдавил педали сцепления и тормоза, броневик резко встал и меня снова ударило грудью об руль. Но в этот раз я использовал этот удар как толчок к ускорению — оттолкнувшись ногами от вдавленных педалей, кувырком через сиденье оказался в десантном отделении, по пути каким-то невероятным образом перехватив и активировав ледяную глефу.
Спиной я врезался в одного из бойцов, туманный монстр в этот момент приземлился к нам на капот. Времени на раздумья почти не было, поэтому я оттолкнулся от остановившегося мой прыжок бойца и качнулся уже вперед, втыкая клинок глефы монстру в грудь; такое изображается на старых русских гравюрах и называется «принял медведя на рогатину».
Если бы у меня было обычное копье, здесь бы и остался — потому что лапа с когтями, с которых — словно жидкий пепел, струилась мгла, уже летела мне в голову. Но я уже двинул выдачу мощности энергии до упора, со звонкими щелчками преодолев сразу все три предохранительные отсечки.
Вспыхнувший синим неоном клинок превратил монстра в ледяную статую, ту т же взорвавшуюся мириадами осколков. Один из когтей ощутимо попал по щеке — но уже превратившись в ледяшку.
Я рванул цевье назад, отключая подачу энергии и обернулся, щурясь — колкая ледяная пыль попала в глаза. Второй туманный монстр в этот момент уже приземлился в десантное отделение броневика первой команды. Мелькнули лапы с серповидными когтями, широким веером брызнула кровь, послышался многоголосый крик ужаса и боли.
Сразу несколько человек стреляли во вторую тварь — я видел, как пули рвали сотканное из мертвой плоти и мглы тело. Но монстр не обращал внимания, снова мелькнули лапы и один из стрелков уже умер, разрубленный — верхнюю часть его тела откинуло далеко в сторону, оно пролетело прямо над нами, истончаясь в прах уже в полете.