Янтарь и Льдянка. Школа для наследников

— Вы все уже не раз наблюдали, как проходит это мероприятие, но я предполагаю, что наблюдать и участвовать — это не одно и то же, поэтому собрал вас, чтобы объяснить несколько организационных моментов.
Я привычно подтянула ноги к груди и поерзала в кресле, пытаясь устроиться поудобнее. Это надолго. Организационные моменты лир Сэндел страсть как любил. Хотя отчасти его можно понять. Турнир — штука не такая уж и безопасная. Смертельных исходов во время него, конечно, не бывало, но несколько раз случались весьма серьезные несчастные случаи. И почти все они были результатом того, что участники выходили за рамки установленных правил.
— Турнир проходит в три этапа, в каждом этапе участникам начисляются баллы от одного до пяти в зависимости от места. Победитель определяется по общей сумме набранных баллов. В случае совпадений проводятся дополнительные короткие поединки.
Это прописные истины. Первый этап — битва дара, его еще в шутку называют «поединок немых». Каждый имеет право использовать только свой дар, для которого не требуется применения заклинаний и ритуалов. Более того, разговаривать во время этого этапа категорически запрещается. Кто знает, что ты там бормочешь: проклятия на голову противника или формулу усиления? Поединок проводится на выбывание до трех падений или потери сознания. Я, конечно, не досконально знаю способности всех участников, но полагаю, Янтарю здесь равных не будет. Огнем он владел виртуозно.
Второй этап — битва элементалей. Так как сила и умение вызванного во многом зависят от вызывающего, это сражение тоже демонстрирует навыки участников. Лично мне этот поединок нравился меньше всего. С элементалями отношения у меня были не ахти, да и вообще я предпочитала действовать по принципу: «Хочешь сделать что-то хорошо, делай это сам». Зато слышала, что Меч — лучший на потоке в этом деле. Любопытно будет посмотреть на его «куклу».
Третий, заключительный, — сражение без ограничений. В нем большинство участников использует «домашние заготовки», заранее подготовленные формулы призыва, амулеты, особые заклинания, найденные в малоизвестных трактатах… У кого на что фантазии хватит. Запрещалось только вызывать демонов и массовые природные катаклизмы.
— Турнир начнется через пять дней, сразу после окончания экзаменов, от которых вы, как известно, освобождены.
— Единственная причина, по которой все участвуют, — хмыкнул Вихрь.
— Говори за себя, — возмутился Меч. — Ты хоть знаешь, что победитель турнира может попасть в ученики к придворному магу?
— Мне это не интересно, — фыркнул воздушник.
— В таком случае сдайся сразу и не стой у меня на пути, — огрызнулся маг металла.
О, да парень решительно настроен. Похвально, похвально. Интересно, как Император отнесся бы к требованию взять меня в ученицы к придворному магу, выиграй я турнир?
Ректор тем временем громко кашлянул, прерывая спорщиков, и продолжил:
— Не советую расслабляться. Эти пять дней вы проведете за индивидуальными занятиями с вашими деканами и подготовкой к турниру. Завтра и послезавтра состоятся пробные бои на полигоне. Учтите, если судьи сочтут, что вы халтурили при подготовке и во время боев, то в дипломе по окончании школы у вас появится отнюдь не лестная характеристика.
— Хорошая мотивация, — проворчал Вихрь. Молчаливый землянник едва заметно улыбнулся и поддержал его кивком.
— Вопросы? — Лир Сэндел оглядел нас внимательным взглядом.
Мы нестройно покачали головами.
— В таком случае свободны. Прямо сейчас отправляетесь к деканам для дальнейших указаний и составления расписания тренировок.
На выходе воздушник вдруг подхватил меня под локоть.
— Льдянка, признайся честно, ты в ужасе?
— С чего бы вдруг? — На фривольный жест я даже внимания не обратила. Вихрь в школе был кем-то вроде «всеобщего друга» и мог даже к ректору полезть обниматься на радостях, окажись тот в пределах досягаемости.
— Ну как же, четыре сильных и уверенных в себе мужчины против такой хрупкой и беззащитной девушки.
— Четыре… кого, прости? — скептически уточнила я, окидывая взглядом его сухощавую фигуру.
Парень хохотнул.
— Уговорила, ну один-то есть точно. — Он ткнул пальцем в Бурелома.
Похожий на медведя землянник недовольно повел широкими плечами и, не прощаясь, побрел в сторону своей башни.
— И кого ты тут хрупкой и беззащитной назвал? — Янтарь втиснулся между нами, закидывая руки обоим на плечи. — Ты бы знал, как она книжками швыряется! Я вчера чуть не скончался во цвете лет.
— Опасная женщина, — понимающе протянул Вихрь.
— Не то слово, — печально вздохнул Янтарь.
— Придурки, — подвела итог я, выкручиваясь из-под руки огневика.
По неблагоприятному стечению обстоятельств Воздушная и Водная башни находились в одной стороне, а Янтарь, как и следовало ожидать, за нами увязался. Я сердито ускорилась, но оторваться от сокурсников не получилось, они упорно держали дистанцию в два шага и продолжали веселиться за моей спиной.
— Кажется, кто-то обиделся, — разочарованно протянул Вихрь.
— Незаслуженно оскорбили девушку, — сокрушенно проговорил Янтарь. — А она ведь — само совершенство. Умница…
— Красавица, — понятливо подхватил воздушник.
— А волосы какие…
— А глаза…
— А фигура…
— А походка… — Вероятно, на этом список моих неоспоримых достоинств для Вихря был исчерпан, потому что он хлопнул Янтаря по плечу и решительно произнес: — Друг, решено. Тебе надо жениться, пока никто другой не заграбастал такое счастье!
— Женюсь, — хмыкнул парень.
Я вздрогнула, в глубине души начало зарождаться желание прихлопнуть обоих.
— Ого! А ты смел, — искренне восхитился воздушник. — Она ж тебе во время брачной ночи что-нибудь ценное отморозит!
«Это мысль», — мрачно подумала я.
— Не-а, я придумаю, как растопить ее ледяное…
Сзади послышался громкий «бум» и парочка не совсем приличных восклицаний. Оглядываться я не стала, но с удовлетворенной усмешкой дорисовала в своем воображении, как два балбеса сейчас сидят на полу, потирая спины и то, что ниже. А что? Надо под ноги смотреть, мало ли где пол подморозило. Зима, сквозняки…
У дверей Воздушной башни Вихрь распрощался с Янтарем, крикнув мне вслед, что будет несказанно рад меня увидеть на тренировке, а я только вздохнула, когда услышала торопливые приближающиеся шаги.
— Огненная башня в другой стороне, — бросила я, не оборачиваясь.
— Правда? — наигранно изумился Янтарь, поравнявшись со мной. — А я-то думал…
— Чего тебе опять? — обреченно вздохнула я.
— Хотел сказать «извини». — Парень неожиданно широко улыбнулся. Не усмехнулся, не оскалился, не ухмыльнулся, а улыбнулся!
Я сбилась с шага.
— Что?
— Извини за вчерашнее, — охотно пояснил он.
Понятнее не стало. Вернее, не то чтобы не стало, просто просящий прощения Янтарь вызвал у меня легкую дезориентацию во времени и пространстве. Я даже остановилась. Не обращая внимания на мой до крайности изумленный вид, он продолжил:
— Просто ты бы видела свое лицо в тот момент, когда я зашел. Это было выше моих сил. Так краснеть — просто неприлично. О чем ты там подумала вообще?
— Неприлично — в таком виде по школе разгуливать, — фыркнула я, избегая ответа на провокационный вопрос и стараясь стереть из памяти как сам момент, так и мои о нем мысли.
— Я больше так не буду, — заверил он меня, потом задумался и с усмешкой уточнил: — До свадьбы не буду.
Ошеломившее меня «извини» было мгновенно забыто, и мне снова захотелось его чем-нибудь стукнуть.
— Только без рукоприкладства! — воскликнул Янтарь, словно читал мысли. — Я тут с белым флагом, а она… Во! Держи!
Он неожиданно схватил меня за руку, поднял ее, разворачивая ладонью вверх, и торжественно уронил туда вытащенный из кармана… носовой платок?!
— Это что? — поинтересовалась я, брезгливо поднимая его в воздух двумя пальцами.
— Флаг. Белый. — Он придирчиво пригляделся. — Да, точно белый. Я им даже еще не пользовался ни разу. Вручаю тебе как символ моего безграничного раскаяния. Можешь вышить на нем наши инициалы и вернуть мне. А я на старости лет буду сидеть у камина, прижимать его к груди и со слезами на глазах вспоминать наши теплые юные годы…