Янтарь и Льдянка. Школа для наследников

Я даже не думала остановить огневика, зачарованно наблюдая, как медленно наклоняется ко мне его голова. В какой-то момент зажмурилась, почувствовала жаркое дыхание, когда Янтарь замер в каком-то лайне от моего лица, словно давал мне возможность опомниться, передумать, оттолкнуть. Я коротко, нервно вдохнула, размыкая губы, а в следующее мгновение Янтарь уже коснулся их.
Я растерянно замерла, не зная, как на это реагировать, а поцелуй становился все увереннее, глубже, но без лишней напористости, и каким-то задним умом я понимала, что стоит мне попытаться отстраниться, он тут же прекратит. Наверное, именно поэтому я подалась вперед, еще толком не понимая, что делаю.
Зато Янтарь, кажется, понимал за двоих. Его рука вновь пришла в движение, проделав обратный путь до моего запястья, стиснула его и дернула вперед, вынуждая упереться ладонью в его грудь. От прикосновения к горячей, очень гладкой на ощупь коже я вздрогнула, но вместо того, чтобы отдернуть пальцы, скользнула выше, нащупывая кончики огненных волос, зарываясь в них целиком. Как восхитительно снова ощутить их шелковистую мягкость!
Сердце билось с головокружительной скоростью, почти больно ударяя в грудную клетку. Не хватало воздуха. Это было похоже на сумасшествие, на помутнение сознания. А губы Янтаря вдруг скользнули вниз, заставляя запрокинуть голову, обжигающе касаясь подбородка, шеи, снова возвращаясь к губам, чтобы потом скользнуть в сторону, чуть прихватить мочку уха, спуститься на плечо, медленно стягивая ткань ночной сорочки…
Вот тут-то я пришла в себя. Неизвестно где прятавшийся до сих пор страх нахлынул на меня, словно ушат ледяной воды. Я вздрогнула всем телом, отдернула руки, вцепившись ими в одеяло, и резко попыталась отстраниться.
— Ана? — изумленно выдохнул Янтарь, и в его голосе прозвучали незнакомые хриплые нотки, отдавшиеся во мне странной вибрацией.
— П-прости, — пролепетала я, отводя в сторону его руку и выбираясь из-под одеяла. — Я… мне… нужно…
Срочно оказаться где-нибудь подальше!
Так и не найдя нужных слов, я со всех ног бросилась в ванную и, прислонившись спиной к двери с обратной стороны, прижала руки к пылающим щекам. Мамочка! Что это сейчас было?!
Я же… почти… а он… и мы…
Не то что способность выражаться, но и способность связно мыслить меня покинула. Щеки горели от стыда, кожа от прикосновений, а губы от поцелуев. Меня бросало то в жар от воспоминаний, то в холод от ужаса, и я не знала, как теперь заставить себя открыть эту дверь, что сказать Янтарю и как смотреть ему в глаза. Ведь только-только все наладилось!
…А я даже не могу понять, что меня больше испугало: действия огневика или собственная на них реакция.
Когда я наконец собралась с духом и вернулась в комнату, то обнаружила Янтаря сидящим на кровати и уже заканчивающим шнуровать второй сапог. Он бросил на меня беглый взгляд и направился к выходу, на ходу надевая и застегивая рубашку.
— Куда ты? — удивилась я, сделав несколько шагов вслед за ним.
— На тренировку.
— А как же… — Дверь негромко щелкнула, закрываясь, и договорила я уже в пустоту: —…Завтрак?
Я сидела в кресле около окна, подобрав под себя ноги, и хмуро колупала гранат.
На обед Янтарь тоже не явился.
Окна рабочих кабинетов придворного мага и его учеников выходили как раз на тренировочную площадку. Поэтому, работая с Нилом над контролем магии воздуха, я видела в окно, как он разносит вдребезги многочисленные манекены и как сражается на посохах с лиром Чиарром. Посох то и дело окутывало яростное пламя, что вообще-то было не очень хорошо, так как означало одно — огневик не справляется с контролем первичного дара. Обычно сразу после этого придворный маг останавливал бой и что-то ему выговаривал, а Янтарь стоял, опустив голову, и нервно постукивал кончиком посоха по земле. А потом все начиналось сначала.
Надо ли говорить, что с контролем магии воздуха у меня сегодня определенно были проблемы?
Ногти неудачно соскользнули, и вместо того, чтобы отодрать розоватую корочку, я вонзила пальцы в зерна. Сок брызнул во все стороны, заляпав платье и не добавив мне хорошего настроения. Я швырнула ни в чем не повинный фрукт обратно в вазочку. Переодеться, или просто отсидеться в комнате до вечера? А там все равно надо будет…
Вяло текущие мысли прервал стук в дверь.
— Ваше высочество… — В комнату заглянул один из дежуривших под дверью гвардейцев. — К вам лир Торнелл.
Как некстати. И что от меня могло понадобиться командующему Императорской гвардией?
Вот только я настолько привыкла последнее время то и дело встречать Торнелла-старшего в компании Императора, что искренне растерялась, когда в комнату зашел Риан, о котором я, к стыду своему, в водовороте послесвадебных событий даже позабыла.
— Ваше высочество. — Он поклонился, не отходя от двери, пока я судорожно пыталась прикрыть рукой пятна на юбке.
— Риан… Это, надо признать, неожиданно. — Откровенно говоря, я была рада, что гвардеец не делает попыток приблизиться, а еще молила всех богов, чтобы сюда сейчас не зашел Янтарь.
Если бы я подумала о том, что «лир Торнелл» — это мой «несостоявшийся побег», то вряд ли бы позволила ему войти.
Мужчина оглядел комнату.
— Его высочества здесь нет? — поинтересовался он и даже нахмурился.
— Нет. — Я сглотнула и приготовилась кричать и отбиваться.
Но Риан по-прежнему не делал ни шага вперед, вместо этого он произнес:
— Очень жаль, я надеялся застать вас вместе. В таком случае могу я попросить вас об услуге? Я хотел принести вам обоим свои извинения. Я подал в отставку и уезжаю из столицы управлять землями отца в Голдене, это неподалеку от Эльфийской Стены. — Серо-голубые глаза смотрели на меня решительно и прямо, но говорил мужчина медленно, словно старательно подбирал слова. — Я поступил бесчестно, позволив себе поддаться недопустимым чувствам, о чем несказанно сожалею. Передайте его высочеству мои искренние сожаления. Прошу простить меня, хоть и понимаю, что это вряд ли возможно.
— Я передам, — только и смогла выдавить я.
— Благодарю. — Он снова поклонился. — Простите меня. И будьте счастливы.
С этими словами он вышел, оставив меня наедине с чувством легкого недоумения.
Остаток дня я провела, валяясь на кровати с книжкой. Иногда понимала, что уже пару страниц бессмысленно скольжу по строчкам, задумавшись о своем, возвращалась обратно и снова терялась в размышлениях…
…А потом вдруг проснулась от того, что меня потрясли за плечо.
Я рывком села. Оказалось, за окном уже стемнело. Янтарь сидел рядом со мной на кровати, полностью одетый для бала, и привычно улыбался.
— Подъем, соня, иначе все веселье проспишь.
Я растерялась. Почему-то я ожидала, что он будет злиться, ворчать, дуться или избегать меня. Но нет, сидит здесь как ни в чем не бывало, а в янтарном взгляде ни капли обиды, только знакомая насмешка. А я уже целую речь заготовила! Не пропадать же ей?
— Дарел! — я набрала в грудь побольше воздуха, чтобы высказать все как на духу.
Но не смогла — огневик приложил палец к моим губам.
— Не надо. Я все понимаю. Тебе нужно время. — Он притянул меня за шею, мимолетно коснулся поцелуем лба и тут же отстранился. — И до бала его, кстати, осталось очень мало. Начинай одеваться, я позову Таю и подожду тебя в гостиной.
Он вышел, а я еще несколько мгновений сидела на кровати, открывая и закрывая рот. Как он посмел вообще пересказать мою длинную и прочувствованную речь в трех словах?! Да еще и быть при этом таким спокойным!
Я досадливо стукнула кулаком подушку и подумала, что мне бы тоже не помешало помахать посохом.
Когда получасом позже я вышла из спальни, Янтарь стоял у окна, задумчиво вглядываясь в подсвеченную фонарями темноту. При звуке открывающейся двери он обернулся и окинул меня внимательным взглядом.
— Ты прекрасна, — подытожил он осмотр, приближаясь, и подхватил мою руку, поднося пальцы к губам.