Аморизм (СИ)

Лица без гражданства были не народом, а населением. В эту же категорию попадали греки, рожденные свободными, потенциальные гражданами, но чем-то торговавшие. Не важно, вещами, руками или гениталиями. Важно, что что-то продавали, занимались презренным делом, уделом животных, рабов и варваров. Такие греки не считались полноценными людьми и назывались банавсои. Корни сегодняшнего отношения к проституции, торговле гениталиями и другими частями тела для секса, растут из общего презрения в античности к работе за деньги и торговле. 
Цицерон говорил: «Тот, кто предлагает труд за деньги, продает себя и ставит в положение раба». Платон предлагал считать свободнорожденного торговца преступником, а Аристотель считал, что в идеальном государстве граждане не могут заниматься ремеслом. В Беотии гражданин, уличенный в торговле, на десять лет лишался права занимать общественную должность.
 С приходом христианства и ислама отношение к труду и торговле изменится, так как Библия говорит, что Бог велел человеку трудиться, а пророк Мухаммед был торговцем. Клеймо позорного занятия останется на проституции из-за негативного отношения к сексу авраамических религий.  В античном мире проституция стояла на том же уровне, что торговля любым другим трудом. 
Также в категорию «население» попадали чужеземцы (метеки), вольноотпущенники, женщины и дети. Рабы вообще не считались людьми и относились к категории «говорящее орудие» (еще были мычащие орудия, животные, и молчащие — лопата, молоток и т.п.).
У первосортных людей, избранных мужчин, демоса, народа, были все права. Второсортные люди, население, составляли налогооблагаемую базу. Никакой власти и прав у них не было. Назывались они охлос (толпа). Главной их обязанностью было знать свое место и платить налоги.
На базе античной демократии создается либеральная демократия. Ее принципиальное отличие от античной — она возводит в статус народа все население. Все проживающие в данном государстве люди становятся гражданами, имеющие право выбирать высшую власть.
Последнее является центральным нововведением. До этого право выбора действовало на уровне местного самоуправления. Например, в царской России лица, достигшие 25 лет, получали право голоса при выборах депутатов земств и городских дум. Первым этот возраст опустил до 18 лет Ленин, чтобы получить необходимое большинство для легитимизации своей власти.
В основе феодальной политической модели лежало неравенство, источником власти был Бог, а хозяином государства правящий класс, дворянство. Основа новой политической модели в теории равенство, а источник власти и хозяин государства народ. Как в античный период элита выбирала из своей среды высшую власть, так теперь все население из себя выбирает высшую власть.
Так как население твердо уверено, что для управления государством не требуется никаких знаний, достаточно быть честным, и дело пойдет, из этого следует, что любой может быть правителем. Из того, что все равны, следует, что у всех должен быть шанс сесть в кресло президента.
Возможность каждому реализовать этот шанс появляется, если срок власти всенародного избранника ограничен. Будь он хоть золотой, по окончанию срока должен покинуть власть навсегда. Далее опять выборы, и место правителя занимает тот, за кого проголосовало большинство.
При античной демократии правящий класс являлся властью. Правителей он выбирал только из своей среды, т.е. власть имеет постоянный характер. При монархии власть тоже постоянная. В новой модели ровно наоборот, власть становится временной. Определяется срок, ниже которого нельзя опустить срок. Каждый день президенты не могут меняться, а каждые 4-6 лет вроде ничего.
На базе постулатов, вытекающих из гуманизма, обществу представляют новую политическую модель, центральный элемент которой — временность власти. Население объявляется хозяином государства. Все становятся теперь гражданами, а значит, могут избирать высшую власть.
Если все высокие, высоких нет, есть одинаковые. Если все граждане, граждан нет, есть масса. Либеральная демократия с античной позиции на первый взгляд кажется охлократией, властью толпы. Но толпа не может властвовать над собой. Выходцы из толпы тоже не могут властвовать. Они могут какое-то время использовать свое положение, но не могут стать полноценными хозяевами.
 
Конструкция существует за счет того, что держатели активов манипулируют толпой, побуждая ее добровольно признать свое место. Реальной властью является тот, кто сидит на ключевых узлах системы, генерирующих активы. С античной позиции эту модель можно назвать плутократией (плутос — богатый), или аристократией (аристо — лучший), если бы держатели власти открыто себя позиционировали правящим классом. Но гуманизм не позволяет, так как декларирует равенство.
  Технология  
«Многие формы правления испытывались и еще
будут испытаны в этом мире грехов и страданий.
Никто не утверждает, что демократия совершенна».
(Черчилль)
Согласно теории управления, кадровая текучка губительна на любом уровне. На высшем уровне она смертельна. Теперь представим завод, где по уставу высшее руководство выбирается рабочими, и выбранные лица могут занимать свои кресла четыре месяца. По окончании первого срока директор может еще раз выставить свою кандидатуру, и если снова победит на выборах, то сидит еще один срок. Но это максимум, через два срока гендиректор со всем кабинетом уходит.
Как думаете, будет ли такое предприятие конкурентноспособным по сравнению с другими, где руководство сидит на своих креслах не в результате выбора рабочих, а по профессиональным качествам, и сидит до тех пор, пока справляется со своими обязанностями?
Риторический вопрос. Организация, где высшее руководство приходит на время в результате всерабочих выборов, и постоянным быть не может, не только не будет конкурентноспособной, она развалится. Искать кресла директора при таких условиях можно только с одной целью — украсть.
А что скажете, если узнаете, что завод с таким руководством не только не разваливается, а показывает высокую эффективность? Единственное объяснение: на нем есть хозяин, невидимый для внешнего взгляда, который задает генеральный курс и принимает стратегические решения.
Нас не обманет тот факт, что завод не афиширует этого хозяина и на все лады уверяет, что вся полнота власти сосредоточена в руках временного руководителя. Для нас очевидно, что всерабочие выборы ничто иное, как шоу, а сменяющие друг друга гендиректора выполняют декоративные функции, изображая из себя руководителей. Для нас пока загадка, зачем нужен этот спектакль.
Тайна раскрывается, когда мы узнаем, что завод все это время лоббировал закон о запрете предприятиям иметь постоянных высших руководителей. И вот пролоббировал, закон принят. Все заводы теперь организуют всерабочие выборы гендиректоров на временный срок. Как следствие, все они дружно идут на дно — банкротятся. Не могут не обанкротиться, это закон нашего мира. Если регулярно менять главу семьи, армии, ВУЗа и прочее, они развалятся. Текучка гарантирует смерть.
Выиграет от этой ситуации только тот завод, который эту операцию замутил. В результате у всех заводов власть действительно меняется, а у него только видимость смены власти. Внешне на нем власть временная, но реально постоянная. Только ее не видно, она за кулисами.
Закономерно, что при таких условиях единственным полноценно функционирующим будет завод с двойным дном. Он ставит под контроль другие заводы, сохраняя там принцип временности власти, но устанавливая контроль над победителями всерабочих выборов.
Переложим ситуацию на мир. Президенты западных государств меняются точно в срок, как часовые, но при этом государства не разваливаются, а демонстрирует хорошую эффективность. Так как государство с текучкой высших кадров даже в теории не может существовать, объяснить это можно только наличием власти, выведенной из-под выборов. Она не позиционирует себя властью, не занимается политической и экономической текучкой. Все это менеджеры делают. Хозяин же принимает только концептуальные решения и задает государству стратегический курс.