Аморизм (СИ)

Ленин мечтал построить мировую республику рабочих и крестьян. Если бы ради этого нужно было бросить в топку пожара мировой революции Россию вместе с ее народом, он бы бросил, не задумываясь. Потому что, что такое одно государство или один над на фоне рая на земле.
Гитлер намеревался установить мировую гармонию, которая заключалась бы в постановке всех народов на соответствующее их природе место — немцам свое, цыганам свое, китайцам свое, и так далее. Для это он поставил процесс уничтожения лишних людей на промышленные рельсы.
Не смотря на все усилия никто даже близко не приблизился к результату. Кажется, если в век холодного и огнестрельного оружия никому не удалось заставить весь мир соблюдать свои правила, то в век ядерного оружия это абсолютно исключено, и хаос будет продолжаться и нарастать. Но у человечества нет иного выхода, кроме как обрести капитана. В противном случае оно погибнет.
Чтобы избежать мировой опасности, к которой мы неуклонно приближаемся, нужна власть соответствующего масштаба. Невозможно решать проблемы целого, имея власть над частью. Пока на капитанском мостике не появится капитан, корабль останется во власти случая и стихии. И судя по темпам развития, путешествие при таких данных не может продлиться долго.
Почему у мирового корабля на капитанском мостике нет капитана? Потому что нет силы, какая могла бы заставить обитателей всех кают, в первую очередь их владельцев, подчиняться единому закону точно так же, как все водители подчиняются правилам дорожного движения.
Что такое закон? Это гарантия наказания, превышающая выгоду от нарушения. Наказать может тот, кто настолько сильнее нарушителя, что у того нет шанса сопротивляться. Если шанс есть, это не закон, а благочестивое мнение, инициирующее состязание сторон.
Государство функционирует как единый организм, потому что в нем есть сила, абсолютно превосходящая любого жителя. Такое превосходство гарантирует наказание за уклонение от единой для всех истины, каковой всегда является мнение самого сильного.
Верующие считают Бога источником абсолютной истины, потому что видят его всемогущим. Кто перестал верить во всемогущество Бога, тот перестает считать его источником истины. Теперь он прекращает ориентироваться на божеские заповеди, и начинает формировать свои истины.
Чтобы планета функционировала как единый организм, над миром должна стоять сила, также превосходящая любое государство, как государство превосходит любого человека. Если в мире нет такой силы, соответственно, вместо межгосударственного закона благочестивые пожелания и добрые намерения, для благозвучия именуемые международным правом и прочими бантиками.
В реальности отношения государств строятся по закону джунглей — право сильного. Вчера это право открыто провозглашалось. Древнеримская культура родила максиму про Юпитера и быка. Древнегреческие философы видели справедливость в том, что сильный имеет власть над слабым и хорошее принадлежит ему, а несправедливость в том, что слабый властвует над сильным и ему принадлежит хорошее. Гераклит говорил: «справедливость есть борьба». Общее мнение древних: нет справедливости самой по себе, вне борьбы. Справедливость возникает в результате борьбы.
Сегодня право сильного завернуто во фразы «принуждение к миру» и «борьба за свободу», но ситуация не изменилась и смысл всех войн — установить справедливость так, как ее понимает сильный. Сильный всегда есть волк, а слабый ягненок. Когда волк может логически обосновать свое желание съесть ягненка, он обосновывает. Когда не может, он говорит: «Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать/ Сказал, и в темный лес ягненка уволок» (И. Крылов «Волк и Ягненок»).
Мировой корабль продолжает плыть без капитана, потому что каждое государство стоит на позиции «сами с усами». Никто не думает о планете, все тянут одеяло на себя. Планета представляет сбой комнату, а государства воздушные шарики, в которых постоянно растет давление. Комната до отказа ими забита, и они все сильнее давят друг на друга. Если какой-то шарик не может нагнетать себе нужное внутреннее давление, он не может противостоять натиску соседей, и его сминают.
 
У американского шарика тенденция раздавить всех и заполнить собой всю комнату. Если откинуть эмоции, то кажется, что разумно приветствовать восхождение США на мировой Олимп уже потому, что иных кандидатов нет. Америка сегодня единственная сила, имеющая инструменты для установления мировой власти: доллар и демократию. Больше ни у кого таких инструментов нет.
Этот вывод неприятен для рациональных и эмоциональных патриотов. Мне тоже интуитивно неприятна мысль, что США установит власть над миром. Как ни крути, а из подсознательных глубин Запада не ушел белый рабовладелец с его максимой про Юпитера и быка.
Когда американцы устроили в Нюрнберге трибунал, где судили фашистов за то, что в Германии были таблички «Евреям вход воспрещен», у самих судей в это время висели таблички «Цветным и собакам вход воспрещен». А последний человеческий зоопарк в Европе был закрыт в 1958 году.
Но если подняться над эмоциями, то корабль или дальше плывет без капитана, и негативные тенденции продолжают нарастать, пока не начнется апокалиптическая катастрофа; или на мостике появляется капитан, и возникает новый мир, новые законы и новая нравственность.
Вчера французы стояли перед выбором, кто будет исполнять роль диктатора: революционеры или король? Сегодня мир стоит перед еще более суровым выбором: хозяин или смерть. Если смерть неприемлема, остается хозяин. Когда прихожу к выводу, что на эту роль годится только США, мысль начинает метаться между отторжением и эмоциональной надеждой, что все как-нибудь устроится.
Но если грядет новый мир, из этого следует, что капитанский мостик не может занять никакое государство. Чтобы проиллюстрировать мысль, представьте планету, полностью покрытую льдом. Для передвижения по льду используются конструкции типа сноуборда. Они же используются для выяснения, кто самый главный. На них сталкиваются, и чей сноуборд развалился, тот проиграл.
Всю историю сноуборды строили только из дерева. Но вот один построил из железобетона. Никакая деревянная модель не могла противостоять ему. После нескольких столкновений с ним все стали уступать ему дорогу. В результате железобетонный сноубордист подчинил себе деревянных.
Пока гегемон строил свою конструкцию, его ноги увязли в бетоне. Бетон застыл, и строитель оказался намертво привязан к источнику своей мощи. Но это его нисколько не печалило, даже напротив, радовало. Сноуборд и он стали теперь единое целое непобедимое.
Но вот проснулись дремавшие под толщей льда вулканы, и лед стал стремительно таять, пока не исчез вовсе. Кто был самый сильный в ледяном мире, в водяном оказался не просто слабым, а вообще недееспособным. Железобетонный гегемон попросту утонул, ушел вместе с тем, к чему был привязан. На плаву остались только деревянные сноуборды.
В ледяном мире железобетонный сноубордист походил на динозавра в тропиках, а остальные на теплокровных животных, покрытых шерстью. Как динозавру не может противостоять никакое животное, так железобетонному сноуборду не мог противостоять никакой деревянный. Но когда на смену тропикам пришло похолодание, хозяин старого мира в новом мире превратился в питание.
Что в одной системе является преимуществом, то в другой превращается в отягощение, а что было отягощением, превращается в преимущество. Если представить мир, где живут только львы и акулы, и он то становится сплошным океаном, то сплошной сушей, кто кого ест, будут определять не физические параметры, у кого когти и зубы острее, а что сейчас за мир, вода или суша.
Знакомый нам мир подходит к своему концу, и скоро уйдет. Вместе с ним уйдут все, кто в него встроен, как вместе с тропиками ушли динозавры. Америка создала существующий мир. Она его неотчуждаемая часть. И она уйдет вместе с ним. Над новым миром будет новый хозяин.
Как никакое государство не может делать деньги, принимаемые другими государствами, их эмитирует надгосударственный институт, природа или ФРС, так капитанский мостик на мировом корабле не может занять никакое государство. Никакая плесень не может захватить весь валун, так как климат меняется. Это сделает надмирный/надчеловеческий институт.