Царь девяти драконов (СИ)

Столько лет... столько лет Хучен, управляемый его твердой рукой, жил в процветании и достатке. Одержана не одна победа. Знать довольна, сыт народ. Что же происходит сейчас? С севера давно нет вестей. Поступление меда прекратилось. А теперь еще неизвестно откуда взявшийся мороз побил посевы. Угроза голода нависла над Хученом, словно грозовая туча. Лаоху рад бы веселиться. Предаться счастью, торжеству. Но мрачная тень легла на душу. В самый неподходящий миг.
*** 
Фу продолжал молча кивать и принимать поздравления от знати. Гордо восседая за столом, он сдержанно улыбался уголками губ, однако лицо оставалось серьезным. Ладони уперты в поясницу, а глаза мрачнее собственного доспеха. И даже отсветы пламени огромного костра, в который бросили очередной бамбук, не могли развеять эту тьму.
Он думал о Яне. Какими бы странными ни казались доводы друга, Фу их понимал. Понимал и принимал. Но от этого легче не было. Военачальник перевел взор на вана и советника. Проницательный взгляд гуна уловил напряжение и тревогу на их лицах с самого начала торжества. Что-то не так. И неизвестность глодала Фу изнутри. Будто любимый пес грыз куриную кость.
Сноп искр взмыл вверх, ярко контрастируя с ночным небом. Раздался веселый и громогласный гул захмелевшей толпы. Фу обвел площадь отсутствующим взглядом. Где-то внутри зрело неприятное чувство. Нехорошее сравнение. Будто этот пир последний. Военачальник не мог ответить даже самому себе, откуда взялось это чувство. Скорее всего, он просто беспокоился за Яня и о причинах хмурости Лаоху. Но как гун ни старался отогнать мрачные мысли, сделать это не выходило. Они возвращались подобно назойливому гнусу. А раскидистые сосны Храма предков безмолвно следили за ним под грохот бамбуковых хлопков...
*** 
Каран вздрогнул, открыл глаза, испуганно огляделся, и сразу почувствовал знакомые руки на своих плечах.
— Ш-ш-ш, все хорошо, — обняла его Абхе, — я рядом.
Мальчишка расслабился и положил голову ей на колени. Сквозь отверстия в крыше лился солнечный свет. Тонкими струйками он падал на землистый пол. Снаружи стояла полуденная тишина, лишь изредка прерываемая криками птиц, лаем собак да отдаленным говором местных.
— Где Шанкар? — вяло спросил Каран.
— Он пошел на охоту, — Абхе стала нежно поглаживать его по голове.
— У нас закончилась еда?
— Он... — девушка на мгновение замялась, — он пошел не за этим.
Она почувствовала, как напряглось тело паренька. Поняла, что тот сообразил без лишних слов.
— Каран... — тихо начала она.
— Не хочу, — будто прочитав ее мысли, ответил он и зажмурился.
— Это был демон?
Мальчик не ответил, лишь крепко вцепился ладонями в колени Абхе. Девушка вздохнула и закусила губу. Желание узнать истину разрывало изнутри. Заставляло сгорать от страха и нетерпения. Ничего нет хуже неизвестности. Но давить на Карана не решилась. После пережитого... после всего, что случилось в Мохенджо-Даро... он только начал приходить в себя. Становиться прежним. И вот началось опять...
«Началось опять... Богиня-мать, за что же нам все это?!».
Абхе подавила безмолвный крик, рвущийся изнутри. В глазах, полных бессильной злобы и отчаяния, заблестели слезы. Но она сдержалась. Невероятным усилием воли, сдержалась. Лишь продолжила поглаживать Карана по голове. Тишина вокруг и нервное напряжение придавили ее, заставили веки опуститься. Через пару секунд Абхе забылась тревожным сном. Поэтому не видела, как с уст ее срывается пар...
*** 
Шанкар молча смотрел на разрытые могилы. В солнечном свете, пучками льющемся меж деревьев, они казались такими леденящими... такими неестественными. Их не должно быть здесь... их не должно быть здесь...
Охотник закрыл глаза, однако перед мысленным взором вновь предстала картина обезображенных лиц. Лиц, которые он узнал... В душе будто что-то перевернулось. Голова разрывалась от вопросов, а сердце от чувств. Непонимание того, что происходит, напрочь выбило из сознания мысли о таинственной змее. То, что он нашел среди джунглей, оказалось куда страшнее... и... и... почему Нилам показала ему это?
 
На дрожащих ногах, охотник поднялся. Перед глазами замельтешили мошки. Дыхание участилось. Оно со свистом вырывалось из ноздрей.
— Невозможно... — хрипло прошептал Шанкар, — это невозможно...
С трудом он заставил себя вновь посмотреть на могилы. Нет, ошибки не было. Это они...
К горлу подступила тошнота. Охотник оперся о ближайшую пальму и развернулся в сторону реки. С уст сорвался стон. Шумно втянув воздух ртом, Шанкар заставил взять себя в руки. Тошнота не прошла, но чуть отступила. Голова стала проясняться. Однако мысли об охоте полностью выветрились из нее.
«Это сделали люди... не демон и не змея. Змея не роет могил. Не перерезает глотки... это сделали люди».
Нехорошее предчувствие закололо под сердцем. Шанкару внезапно захотелось быть рядом с Абхе и Караном. Он не знал, кто повинен в этом ужасе. Но просто захотелось быть рядом...
Охотник сделал один неуверенный шаг. Отпустил пальму. Голова чуть закружилась, но терпимо. Шанкар шагнул еще. Втянул влажный воздух грудью. Почувствовал себя уверенней. Еще шаг... и еще. Через минуту он уже сорвался на бег трусцой, ловко уворачиваясь от ветвей и перепрыгивая через кочки. Сухие стручки хрустели под ногами. На коже выступила испарина. Охотником овладело желание поскорее выбраться из леса на берег. Уйти подальше отсюда.
Когда же впереди замаячил знакомый кустарник, он вдруг услышал оклик.
— Эй, земляк! Куда эт ты так спешишь?!
От неожиданности Шанкар едва не налетел на толстый ствол дерева. Выбросив вперед руки, он успел остановиться и ободрал кожу с ладоней. Царапины сразу защипало, но он не обратил на них внимания. Охотник резко обернулся на голос. Почувствовал, как вся кровь отхлынула от лица. Сердце бешено забилось в груди. Не вполне осознавая, что делает, охотник прижался спиной к дереву. Измазанные влажной землей пальцы крепко стиснули рукоятку кинжала.
В паре десятков локтей, в сумраке джунглей, стоял он. На знакомом лице играла та самая приветливая улыбка, всегда располагавшая к себе. Только сейчас она бросала в дрожь. Шанкар ощущал, как оружие ходит ходуном в сжатой ладони. Он не мог оторвать взгляда от него.
— Что с тобой, дружище? — он продолжал улыбаться и шагнул навстречу. — Ты будто морок увидал.
Охотник вздрогнул. Он вдруг заметил, что образ человека слегка расплывается перед глазами, и не сразу сообразил, почему. Только скосив взор вниз, Шанкар понял причину. Его дыхание... с губ снова срывался пар.
— Эй, да что, эт самое, с тобой такое? — услышал он знакомый голос, в котором к веселости добавились нотки озабоченности.
Легкий озноб пробежал по телу, словно Шанкар очутился в горах без одежды. Он вновь перевел взор на человека. С немеющих уст сорвалось одно слово.
— Кали.
*** 
Ли переминался с ноги на ногу и с тревогой косился на реку. Матерь вод была спокойна. Ее русло переливалось в дневном свете ласковыми бликами. Однако Ли чувствовал себя плохо. Особенно, когда остался один. Что бы ни набросилось на Ксу вчера вечером, оно могло быть где-то поблизости. А никаких иллюзий касательно своих навыков охотника Ли не питал. Он с зайцем справиться не может. Чего уж говорить о крокодиле или змее. Последовав совету Шанкара, Ли отошел от берега к опушке джунглей и переводил пугливый взгляд то на реку, то в сторону леса, в надежде, наконец, увидеть возвращение охотника. Но Шанкар все не показывался. И с каждой минутой, проведенной в одиночестве, Ли чувствовал себя все хуже и хуже. В какой-то миг он уже с трудом сдерживал себя, дабы не пуститься следом.