Ковен (ЛП)

— Каким образом?
— Ты достаточно смелая, чтобы заключить сделку с дьяволом? Возьми меня вместо него, — сказал он, протягивая руку. Он поднес ее ко рту и уколол клыком большой палец, пока на нем не выступила капля крови. — Помоги мне вернуть Ковен в прежнее русло и восстановить равновесие, пока не стало слишком поздно.
Я сделала паузу, размышляя над тем, как запах земли и ванили наполнил воздух.
— А что мне за это будет?
— Ты не хочешь, чтобы Ковен стал таким, каким он должен быть? — спросил он, раздвинув губы. Центр губы был испачкан кровью, отчего она выглядела более пухлой, чем обычно.
Меня охватило иррациональное желание наклониться вперед и слизать кровь с его губ.
— Меня очень мало волнует, что случится с Ковеном.
Это была правда, но то, что случилось с землей в результате их поведения, было совсем другой историей. Я не могла самостоятельно восстановить все растения.
Даже моя магия не настолько велика.
Грэй кивнул, переместив большой палец ближе ко мне. Он приблизился к моему рту, но не коснулся его. Сделка с демоном должна была заключаться с согласия, и он ничего не мог сделать, пока я не проявлю активность в ее заключении.
— Моя защита от Ковенанта. Я позабочусь о том, чтобы она не смогла осуществить свое намерение как можно скорее выдать вас замуж и развести без вашего явного и добровольного согласия.
Мое сердце перестало биться, сжимаясь в груди. Я знала, что мое пребывание здесь будет ограничено, прежде чем они попытаются сделать именно это, но то, как он это озвучил…
— Они уже начали обсуждать женихов? — спросила я, отводя взгляд.
— Полагаю, они начали обсуждать их еще до того, как ты прибыла в Кристальную Лощину. Как только они обнаружили твое существование, ты стала для них единственной целью, — сказал он, и, хотя я была готова к этому, я не могла избавиться от отвращения.
Я была больше, чем матка.
— Как ты защитишь меня от этого? — спросила я. Даже подозревая, что у него здесь больше власти, чем знала моя мать, я не думала, что она простирается так далеко.
— У меня есть свои способы. Пока что тебе остается только верить, что я выполню свою часть договора.
— А распространяется ли эта защита на другие вещи? Ты не дашь им убить меня, если я слишком сильно разозлю их в процессе восстановления старых порядков? — спросила я, поджав губы. Я не смогу найти кости, если буду мертва.
— В мертвом виде ты мне не нужна. Я заинтересован в том, чтобы ты прожила достаточно долго, чтобы помочь мне, так что да. Моя защита будет распространяться и на другие аспекты твоей жизни, если я сочту их опасными для твоего тела или твоего общего благополучия, будь то эмоциональное, ментальное или физическое, — сказал он, глядя вниз на сочившуюся кровь.
— А кто будет защищать меня от тебя? — спросила я.
На его лице появилась ухмылка. Он сделал шаг ближе, пока его большой палец не коснулся моих губ.
— Мне кажется, что ты прекрасно справишься сама, Ведьмочка, — сказал он.
Я схватила его за запястье, отводя его руку от моего лица. Наклонившись вперед, я поддалась желанию слизать кровь с его рта. Втянув в рот его нижнюю губу, я провела языком по ее поверхности, пока сладкий вкус яблока не покрыл мой язык. Я отпрянула назад, когда его глаза были еще полузакрыты, поднесла его руку ко рту и всосала его большой палец так глубоко, как только могла, впитывая его кровь и принимая ее как часть себя.
Он открыл глаза, когда я медленно оттягивал большой палец и, наконец, отпустил его, когда он наклонился вперед. По стандартному обычаю он должен был проткнуть мой большой палец так же, как он сам, но он подражал моим действиям. Его глаза не отрывались от моих, а рот задерживался на расстоянии вдоха от моего, зубы резко сжали мою нижнюю губу, пока не пошла кровь. Он застонал, закрывая рану ртом, посасывая плоть и забирая кровь, необходимую ему для сделки.
Когда он отстранился, у меня перехватило дыхание, а глаза были закрыты. Открыв их, я увидела, что его надменные стальные глаза горят желанием, а в радужной оболочке, словно звезды на небе, переплетаются нити магии.
 
— Ты мне все еще не нравишься, — пробормотала я, отступая назад, пытаясь взять себя в руки. Я напряглась, пытаясь сдержать свои эмоции. Поскольку его кровь во мне свежая, у него будет больше доступа.
Но не в том случае, если я не буду чувствовать.
Он усмехнулся, и мягкий смешок покинул его, когда он обошел свой стол.
— И я все еще намерен трахнуть тебя, Ведьмочка.
— Тогда, полагаю, мы по-прежнему в некотором роде враждуем, — сказала я, поднимая с пола сумку и взваливая ее на плечо.
— Но с такими шансами гораздо веселее, — сказал он.
Я не смогла сдержать намека на улыбку, которая охватила меня, когда я покачала головой. Повернувшись на пятках, я вышла из кабинета, ощущая странное теплое чувство, подступающее к горлу.
Это просто кровь, напомнила я себе.
Уиллоу
17
Сюзанна ходила взад-вперед по комнате. За несколько дней, прошедших с тех пор, как я начала посещать Холлоу Гроув, я научилась прислушиваться к стуку ее костей по полу. Она стала делать вид, что меня не существует, и я подозревала, что это происходит оттого, что она не знает, что может вылететь из моих уст в тот или иной момент.
Возможно, это было связано с тем, что я назвала ее самоуверенной на уроке плотности костей, когда она намекнула, что я не обращаю на нее внимания.
Иногда правда причиняла боль.
— Откуда берется магия? — спросила она, прохаживаясь, сканируя взглядом лица в нашей группе.
Я узнала, что наследники посещают занятия вместе, в зависимости от возраста. Небольшая группа студентов, окружавшая меня на каждом занятии, принадлежала к одному из первоначальных родов. Большинство из них без проблем пережили века.
Меня не смущало, что я, похоже, происхожу из двух единственных родословных, которые не размножались достаточно быстро, чтобы пережить убийства в семьях. Это меня вполне устраивало.
Это означало, что дядя не будет всаживать мне нож в спину просто за то, что у меня его нет.
— Источник, — гордо ответила Делла.
— И что же это за источник, мисс Тетис? — спросила Сюзанна, прекратив вышагивать, чтобы окинуть Синюю изучающим взглядом.
— Это… это то, откуда берется магия, — ответила она, пожав плечами, как будто вопрос «почему» не имел значения.
— Она берет начало в окружающем нас мире. Она существует во всем. Вот почему существует так много различных проявлений этой магии, — сказала я, откинувшись в кресле. Я расслабилась там, где остальные были слишком заняты, делая заметки или уставившись на члена Ковенанта так, словно она могла перемолоть свои кости об их плоть и сделать из них свой ужин.
— Тогда как ты объяснишь появление Красных? — спросил один из мужчин-ведьмаков. У него были длинные рыжие волосы, которые колыхались на одной прямой, когда он перекидывал их через плечо. Его карие глаза пристально смотрели на меня, а поза стала жесткой.
— Если ты считаешь, что секс неестественен, то это обстоятельство твоей собственной ненависти к себе, с которой я не могу тебе помочь, — сказала я, улыбаясь ему, когда он сжал челюсти.
— Хватит, Уиллоу, — огрызнулась Сюзанна.
Я не сказала больше ни слова, но не потому, что она просила меня замолчать, а потому, что я уже высказала свою точку зрения. Я растянула губы в самодовольной улыбке, ожидая подтверждения, которое, как я знала, она даст.
— Желание, похоть и секс — это часть природы, мистер Пибоди.
Рыжий не смотрел в мою сторону, его рука чуть крепче сжимала ручку.
Я не знала, чем занимались наследники в Кристальной Лощине в детстве, но не похоже, чтобы в этом списке было хотя бы отдаленное образование.
— Точное количество домов среди первоначальных семей было определено стихиями, а не нами. Были и другие семьи, которые мы были вынуждены оставить в Салеме, хотя понимали, что это, скорее всего, означает, что они будут страдать от несправедливости охотников на ведьм. Равновесие имеет первостепенное значение, а с нами могли поехать только двое каждого цвета. кристальные ведьмы и космические ведьмы, ведьмы воды и огня, ведьмы воздуха и земли, ведьмы жизни и смерти. Мы привыкли считать их сексуальными ведьмами и некромантами, но они были созданы, чтобы установить равновесие в линии Гекаты, — объяснила Сюзанна, подбрасывая в воздух яблоко, которое держала в пальцах. Она поймала яблоко, и я представила, как его мякоть затрещала под ее крепкой хваткой.