Ковен (ЛП)

Я застыла, глядя на женщину, с шелка платья которой капали остатки крови Ковенанта. Проходя мимо, она коснулась руки Грэя и сжала ее с такой фамильярностью, что у меня все внутри замерло. Она не задержалась, проходя мимо него, и медленными, уверенными шагами преодолела расстояние между нами, пока не остановилась прямо передо мной.
Она подняла одну юношескую руку к моему лицу, провела по щеке и улыбнулась.
— Я не понимаю, — прошептала я, глядя через ее плечо на Грэя, который пристально наблюдал за нашим общением.
— Но я думаю, что понимаешь, — сказала женщина, убирая руку с моего лица и проводя пальцем по ожерелью из костей, когда она опустила ее, чтобы взять мои руки в свои.
Я остановилась, глядя в эти нестареющие глаза, которые, казалось, видели меня изнутри и понимали меня так, как никто другой не понимал и не мог понять. Я не могла объяснить эту связь или то, как тяжесть этого взгляда заставляла что-то внутри меня трепетать.
— Шарлотта? — спросила я, опустив взгляд на ее зубы, когда ее улыбка расширилась.
Она кивнула, сжав мои руки, пока я таращилась на нее. Я не понимала, что означает воскрешение Шарлотты Гекаты и почему это так важно, но она повернулась лицом к моему отцу и окинула его взглядом, прежде чем я успела задать еще какие-либо вопросы.
— Ты поклялся, что вернешь мою сестру! — крикнул он, и его лицо побагровело от гнева, когда он устремил этот взгляд на Грэй. На Сосуда это не произвело никакого впечатления, он стал чистить ногти кинжалом, который подобрал с пола, словно опасаясь, что я попытаюсь воткнуть в него острый конец.
Я бы так и поступила, решив отплатить за эту услугу.
Шарлотта надвигалась на моего отца, ее медленная походка была жуткой и устрашающей, когда она подняла одну руку. Мой отец задыхался, выпустив нож, который он держал у горла Эша, и вцепившись когтями в его кожу. Он пытался освободиться от ведьмы, которая душила его, даже не прикоснувшись к нему.
— Только самый плохой человек может причинить вред собственной дочери, — сказала Шарлотта.
Эш отскочил от отца и побежал в центр Трибунального круга. Я упала на колени на плитку, когда он врезался мне в грудь, отбросив меня назад на пятки, и я обняла его.
— Лоу, — пробормотал он, громкие рыдания сотрясали его маленькое тело.
— Ш-ш-ш, — прошептала я, заставляя себя фальшиво улыбнуться. Даже зная, что он этого не видит, что он слишком сильно зарылся в мою грудь, я чувствовала себя важной персоной. — Все будет хорошо. Я обещаю, что все будет хорошо.
Я крепко сжала его, наблюдая за тем, как Шарлотта подходит к моему отцу. Она топнула ногой по полу Трибунальной комнаты, и камни и плитки расступились под ней. Яма, открывшаяся между ней и моим отцом, была маленькой и тесной, и она обошла ее, чтобы схватить его сзади за рубашку.
— Посмотрим, как тебе понравится жить в темноте, — прорычала она и швырнула его в яму.
Он закричал, когда она провела рукой по яме, царапая когтями землю, которая снова посыпалась внутрь и облепила его. Камень и плитка медленно восстанавливались, распространяясь по верху ямы, пока не осталось никаких следов повреждений.
Шарлотта похоронила моего отца в земле под школой, и когда ее взгляд встретился с моим, и она подняла подбородок, я поняла.
Она знала. Она знала, что я испытывала, когда разочаровывала его. Она знала о маленьком гробовидном укромном уголке в подвале, откуда можно было выйти только через запертую дверь у моих ног.
Она знала, как грязь просачивается сквозь щели в дереве и касается моего лица, знала, как тьма поселилась в моей душе.
Я сглотнула и встала, когда она подошла. Эш прижался к моим ногам, крепко обхватив их руками и не желая отпускать. Я не сказала ни слова о том, что было известно Шарлотте, когда она подошла, и это понимание возникло между нами, когда она положила нежную руку на голову моего брата и опустилась перед ним.
— Сейчас Джульетта отвезет тебя к твоему отцу, Жучок, — сказала она.
Я покачала головой, крепче обхватила его за плечи и прижала к себе. Взгляд Шарлотты был сочувственным и печальным, когда она смотрела на меня.
 
— Не заставляй меня снова прощаться, — умоляла я.
— Это прощание не навсегда, только на время, — сказала она, глядя на Сосуда через мое плечо. Джульетта шагнула ко мне, протягивая руку к Эшу, когда я посмотрела на него и снова покачала головой.
— Я не могу, — прошептала я.
Шарлотта встала передо мной, взяла мое лицо в свои руки и провела большим пальцем по слезам, собравшимся под моими глазами.
— Ты еще не выполнила свое предназначение, моя дорогая. Пока ты не выполнишь его, здесь будет небезопасно.
Я закрыла глаза, повернула лицо вниз и прижалась губами к макушке Эша.
— Нет, Лоу, — умоляюще попросил он, когда Джульетта взяла его за руку и мягко отстранила от себя.
— Я люблю тебя, — сказала я, мои ноздри раздувались, когда я пыталась побороть рыдания, поднимавшиеся в горле. Я пыталась сдержать нескончаемый поток слез, вызванный переполнявшими меня эмоциями. — Я всегда буду защищать тебя, даже если я буду той, от кого тебе нужно защищаться.
— Лоу! — закричал он, вцепившись в мою руку, когда Джульетта притянула его в свои объятия.
Она нежно обнимала его, словно он был ей так же дорог, как и мне. Мы переглянулись, и она кивнула с пониманием, словно услышала мои слова.
Если с ним что-нибудь случится, я уничтожу ее Сосуд и заточу ее демона в круг, чтобы играть неделями.
Пальцы Эша скользнули по моим, когда я не прижалась к нему так же, и я почувствовала, как каждый участок его кожи скользит по моей.
— Я полагала, что уже сыграла свою роль в твоем возвращении, — сказала я, и меланхолия в моем голосе прозвучала странно даже для меня самой. Это было неестественно для меня — чувствовать себя такой опустошенной, чтобы пустота, которую я держала в колодце внутри себя, поднималась и поглощала меня целиком.
Но в чем был смысл?
Вся моя жизнь была направлена на поиск костей, а я даже не знала, зачем.
— Я не твоя судьба, — сказала она, взяв мою руку в свою. Она подвела меня к стоящему на земле зеркалу, и мы уставились на свои отражения в стекле. — Я всего лишь подарок от твоего мужа, чтобы ты смогла пережить то, что будет дальше.
Она коснулась свободной рукой моего плеча, повалив меня на колени перед зеркалом, и я в замешательстве уставилась на ее отражение.
— У меня нет мужа, — сказала я, стараясь не замечать, как ее ответная улыбка подняла все волосы на моем затылке.
Она просунула пальцы под край моего свитера, оттянув ткань в сторону так, что стал виден «глаз дьявола». Наклонившись вперед, чтобы встретить мой взгляд в зеркале, она надавила пальцем на центр знака.
— Эта метка говорит об обратном.
Я сглотнула, проследив за тем, как она подошла к противоположному краю зеркала и встала на колени, чтобы встретиться со мной взглядом.
— У меня так много вопросов. Я ничего не понимаю. Эта кость была не моя. Как это…
— Я положил ее туда в ту ночь, когда ты родилась, — ответил Грэй, встав позади меня. Он прикоснулся пальцем к дьявольскому глазу, вызывая острую боль. — Когда-то давно Шарлотта попросила меня сделать так, чтобы она всегда была с тобой.
— Я… но почему? Все это не имеет никакого смысла, — спросила я, когда Шарлотта взяла мои руки в свои, сидя напротив зеркала.
— Ты была ценой моей сделки, Уиллоу, — сказала она, проводя большими пальцами по тыльной стороне моих рук.
— Сосуды были ценой сделки, — возразила я.
— Сосуды были отвлекающим маневром. Это был мой способ ограничить возможности демонов причинять вред людям, заставляя их оставаться в Ковене. Они никогда не были той ценой, которую дьявол требовал за магию, которую он мне дал. Это всегда была ты, — сказала Шарлотта, печально покачав головой. — Только дочь двух родов, двух магий может открыть печать.
Я уставилась на зеркало, на лицо женщины, вырезанное на камне, окружавшем стекло.