Похищенная грешником (ЛП)

 Мужчина качает головой.
 — Мы ничего не знаем о его бизнесе. Мы только работаем здесь.
 Взглянув на Дэниела, который присоединился к нам во время допроса, я говорю:
 — Найди туннель и проверь, куда он ведет.
 — Да, босс.
 Я жестом приказываю Эмре позаботиться о прислуге, затем направляюсь к лестнице.
 — Собирайтесь и уходите, — инструктирует Эмре подчиненных Мазура. Он также отдает приказы некоторым нашим солдатам, и когда догоняет меня, спрашивает. — Что теперь?
 — Теперь мы, блять, начнем сначала и выясним, где этот ублюдок, — рычу я, чертовски недовольный тем, что сегодняшний вечер прошел не так, как планировалось.
 — Мазур, вероятно, узнает, что ты жаждешь его крови. Мы потеряли преимущество внезапной атаки.
 Покидая особняк, мы садимся на заднее сиденье внедорожника. Мирак садится за руль.
 — Домой?
 — Evet.
 Этой женщине лучше выжить. У нее может быть информация, которая облегчит охоту на Мазура. Не может быть совпадением, что она столкнулась со мной сегодня.
 Я начинаю проверять свою одежду на предмет любого устройства слежения, которое она могла мне установить, но, не найдя ничего, я откидываюсь на спинку сиденья.
 Глубоко вдыхая воздух, я медленно выдыхаю, а затем бормочу:
 — Хорошо, если Мазур знает, что я приду за ним. Пусть он, блять, снует вокруг, как крыса, пытаясь выяснить, почему я напал.
 Я чертовски надеюсь, что он охвачен страхом и замешательством. 
 Когда я прихожу домой, я снимаю пиджак и вручаю его Низе, моей экономке.
 — Selam 4 , — приветствую я ее.
 Низа следит за тем, чтобы все в доме шло гладко, и она составляет компанию моей бабушке.
 — Selam , Габриэль Бей . — Ее слова сопровождаются улыбкой облегчения.
 Я поднимаюсь по парадной лестнице, направляясь в восточное крыло особняка. В тот момент, когда я вхожу в личную гостиную моей бабушки, ее глаза сканируют каждый дюйм моего тела, облегчение омывает ее морщинистое лицо.
 — Я в порядке, — бормочу я, чтобы успокоить ее.
 — Хорошо. А Эмре? — Спрашивает она, ее брови снова хмурятся.
 — Он в добром здравии, — уверяю я ее.
 — Tanrıya şükür 5 . — Она бормочет слова благодарности Богу.
 Добравшись до кресла, на котором она сидит, я опускаюсь на одно колено и беру ее за руку. Опустив голову, я с трудом сглатываю горечь, когда признаю:
 — Мазур сбежал. Я потерпел неудачу.
 Она поднимает другую руку к моей голове, ее прикосновение любящее и всепрощающее.
 — Ты узнаешь, куда он сбежал.
 Я киваю и, подняв глаза, смотрю на женщину, которая вырастила меня. Она носит только черное с тех пор, как умер мой отец. За последние тридцать лет не проходило и дня, чтобы она не оплакивала своего сына.
 — Узнаю. — Сталь переплетает мои слова.
 Поднимаясь на ноги, я склоняюсь над ней и целую в макушку.
 — Söz veriyorum 6 .
 Глава 5
 ГАБРИЭЛЬ
 Нет никаких гребаных признаков Мазура. Это заставляет мою кровь кипеть, зная, что я был так близко, но ему удалось ускользнуть.
 Идя по мощеной дорожке, ландшафтный сад, утопающий в зеленых папоротниках и кустах роз, образует вокруг меня оазис. Моя бабушка всегда любила садоводство. Всякий раз, когда она подрезает кусты или прогуливается среди зелени, она по-настоящему умиротворена.
 Я открываю дверь в коттедж и, войдя внутрь, смотрю на Мурата, солдата, которого я поставил охранять женщину, которую украл у Мазура.
 — Она проснулась? — Я спрашиваю.
 Он качает головой, бросая взгляд в сторону спальни.
 — Но доктор Байрам сказал, что трудности позади. Ты только что разминулся с ним. Он вернется через пару часов, чтобы проверить ее.
 — Она выздоравливает? — Спрашиваю я. Это не из-за беспокойства. Я просто надеюсь, что у нее есть информация, которую я могу использовать против Мазура.
 Мазур кивает.
 — С операцией все прошло хорошо. Доктор Байрам поставил ей капельницу с лекарствами.
 Вздыхая, я иду в спальню, затем смотрю на женщину без сознания. Она чертовски бледна.
 
 Ей, вероятно, немного за двадцать, ее светло-каштановые волосы сейчас распущены и образуют ореол вокруг ее лица. Несмотря на то, что она невзрачна, маленький носик пуговкой и широкий рот придают ей невинный вид.
 — Почему ты была в Aqua? — Бормочу я, необходимость выяснить все, что она знает, заставляет меня хотеть разбудить ее.
 У нее вырывается тихий вздох, и когда черты ее лица искажаются болью, ее ресницы медленно приподнимаются, открывая поразительные голубые глаза, которые вывели меня из себя до чертиков, когда она столкнулась со мной возле ресторана.
 Господи, они самого чистого голубого цвета, который я когда-либо видел. 
 Ее лоб хмурится сильнее, и в тот момент, когда я делаю шаг ближе к кровати, ее взгляд останавливается на мне. На ее лице мгновенно появляется замешательство, затем она слабо шепчет:
 — Вы?
 Наклоняя голову, я пристально смотрю на нее, но прежде чем я могу потребовать ответы на свои вопросы, ее глаза закрываются, и она снова впадает в бессознательное состояние.
 — Блять, — бормочу я. — Ты не могла бодрствовать по крайней мере минуту? — Не имея больше возможности терять время, я выхожу из комнаты и инструктирую Мурата. — Позвони мне, когда она проснется.
 Покидая особняк, Мирак отвозит меня в клуб, где Эмре уже вовсю работает, получая от Луки Котрони партию Glock, оснащенных тактическими фонарями и глушителями, которые предназначены для Николаса Статулиса в Ванкувере.
 Будучи частью Священства, группы, сформированной пятью главами соответствующих мафий, которые правят миром, мы помогаем друг другу.
 Много лет назад мы заключили союз. Я бы не назвал никого из этих мужчин друзьями, но то, что мы сражались бок о бок, укрепило связь между нами.
 Я слежу за тем, чтобы грузы Луки доходили до Николаса, а взамен Лука перевозит оружие для меня в Турцию. Как только оно попадает к Эймену, моему кузену по материнской линии, он продает его на черном рынке.
 На протяжении многих лет мы оптимизировали всю операцию, редко сталкиваясь с проблемами со стороны конкурирующих преступных организаций. Они фактически стали постоянными клиентами.
 — Все в порядке? — Спрашиваю я Эмре, бросая взгляд на пивную бочку. Все оружие находится в герметичных пакетах, а бочки заполнены настоящим пивом, чтобы скрыть их. Всякий раз, когда проводится досмотр, что случается нечасто, пограничники находят только пиво.
 — Evet . Все здесь, — отвечает Эмре. — Мы загружаем грузовик. Как только он будет в пути, я позвоню Николасу и сообщу предполагаемое время прибытия.
 — Хорошо.
 По большей части мы говорим по-английски, поскольку практически выросли в Сиэтле, но некоторые турецкие слова застряли в нас, постоянно проскальзывая в разговоре.
 Я смотрю, как мои люди загружают бочки в нашу фуру. Чтобы облегчить перевозку через границу, Николас открыл еще и клуб. Таким образом, не будет выглядеть подозрительно, что к нему едет партия алкоголя.
 Как только фура покидает док, мы с Эмре возвращаемся внутрь и идем в игровую секцию. Мы проверяем, хорошо ли поработали уборщики и готовы ли столы к сегодняшнему вечеру.
 Найдя Джастина, менеджера, отвечающего за этаж, в его кабинете с видом на столы, я говорю:
 — Сообщи мне последние новости.
 — Все идет гладко. Я нанял нового дилера. Он раньше работал в Лас-Вегасе и у него наметанный глаз на то, чтобы поймать любого карточного мошенника.
 — Хорошо, — бормочу я.
 — Прибыль выросла на пять процентов, — добавляет Эмре. — Дела идут отлично.
 Я улыбаюсь своему кузену.
 — Увидимся дома.
 — Не съешь всю еду, — кричит он мне вслед.
 Покидая офис, я поднимаюсь наверх, чтобы проверить других менеджеров, прежде чем отправиться обратно домой.