Другие Звезды (СИ)

— Хвост, значит, — задумчиво пробормотал Олег, что-то себе представляя, — балуются, значит, кхм… или под хвост, да. Не, я себе, наверное, чего-нибудь нормального поищу, а то какие-то странные чувства возникли, ты не поверишь, пугающие и настораживающие одновременно. Прямо первый раз со мной такое, бр-р-р.
— Поищи, — кивнул ему Дима, — только не сегодня, лады? Сегодня обзорная экскурсия, вы всё-таки ещё слишком многого о нас не знаете. Потом, когда переселенческий минимум сдадите, будете сами к этим фурри бегать — так они называются, запоминайте.
— Шалавы это называются, — пробурчал я. Так-то мне было всё равно, просто вдруг захотелось обозначить своё отношение. — Придумали тоже, фурри какие-то.
— Комсорг это называется! — заржал Олег и показал на меня пальцем, — только ведь тут, Саня, комсомола нету, я узнавал! Совсем нету! И что ты собираешься с этим делать?
— Посмотрим, — мне пришлось сделать вид, что Олег не попал мне пальцем прямо в незажившую рану, и что я уже смирился с тем, что многое осталось в прошлом, — между прочим, меня оттуда никто не исключал, так что посмотрим.
— Да смотри, хоть засмотрись, — Олег махнул рукой с некоторым сожалением. — Но это как раз тот случай, Саня, когда зря я, наверное… ну да ладно, проехали!
— Приехали, — влез Дима, ему было наплевать на мои душевные терзания, и правильно, — так что сидите смирно, сейчас нас припаркуют. А как двери откроются, то галопом на выход, тут считается невежливым заставлять других ждать. Кто долго копается, тех с каждым разом всё дальше и дальше отодвигают, есть тут нормативы, так что готовьтесь.
Мы замолчали, потому что флаер наш без всякого торможения, сходу, заложил непонятный, но очень точно согласующийся со всеми остальными машинами манёвр, и мягко устремился к свободной посадочной площадке на длинной платформе, разворачиваясь и тормозя на ходу. Я невольно вспотел, потому что ни один диспетчер, будь даже у него опыт длиной во всю его жизнь, не смог бы руководить этим многосотенным мельтешением, но тут же сумел взять себя в руки и отмахнуться от этого, вспомнив совет Димы воспринимать пока всё непонятное просто как волшебство.
И в самом деле, все абсолютно спокойны, никто не сталкивается друг с другом и не собирается это делать, это на скоростях-то под сотню километров в час, так что магия это, магия чистейшей воды, а потому успокойся, Саня, ты не на родном аэродроме, где все тут же бы радостно поперебились к хренам собачьим, ты в будущем.
Двери отворились, едва лишь только флаер прижался своим порогом к краю платформы и застыл как вкопанный, под нами было метров триста высоты, там тоже сновали туда-сюда разнообразные машины, а наверх глядеть я не стал, потому что подорвался вслед за Олегом на выход. Мы выскочили на платформу, и я чуть замедлил ход, чтобы осмотреться, но друг схватил меня крепко за локоть и потащил куда-то в сторону, под одну из невысоких колонн.
— Метро напоминает! — объяснился он на бегу, — там тоже деревня всякая вот так же выйдет из поезда, рот раззявит, глаза наверх вытаращит и стоит, удивляется, а все остальные их лапотное высочество обходить должны! Если б ты знал, Саня, как это бесит!
— Да хорош! — мне пришлось выкрутить руку, чтобы вырваться из его хвата, потому что на нас уже смотрели, и это было неприятно, потешным я быть не любил, — иду я, иду! И не спеши ты так, а то убежим от Димы, фиг он нас в этой толпе увидит!
Сказал я так потому, что мы с Олегом были минимум на полголовы ниже всех остальных прохожих, и именно это сильнее всего било мне по мозгам, заставляя понимать, что мы не у себя дома, что мы не такие, как все эти люди вокруг, что мы здесь ещё чужие. На одежду, моду и причёски я пока не смотрел, достаточно было и того, что мы не выглядели откровенными клоунами, не выбивались из общего ряда, и на том спасибо.
— Ну что, — Дима подошёл к нам, даже не бросив взгляд на свой флаер, который закрыл двери и тут же умчался куда-то. — Готовы? Воля ваша, ребята, но сначала в музей. Прикоснёмся, как говорится, к истории, экскурсовод вам всё расскажет лучше, чем я, экспонаты покажет, да и посетители там в основном такие же, как и вы, посмотрите на них тоже, прикинете, как себя вести. Потом ещё куда-нибудь занырнём, потом в ресторанчик сходим, поужинаем, да и домой. Успеть бы всё, день длинным будет, так что вперёд, не отставать!
 
Даже если бы у нас были какие-нибудь пожелания, Диму они вряд ли бы заинтересовали, он уже всё продумал, да и ради бога, ему виднее, музей так музей, единственно, я успел спросить на ходу, пока мы ещё шли рядом:
— Флаер куда дел?
— На стоянку отправил, — Дима прикоснулся одним пальцем к виску, что-то узнавая, — тебе номер места нужен, что ли?
— Не, — развёл я руками, — просто удивительно, как это. У нас это целый ритуал, и не дай бог ошибиться, опасно же.
— А, — сообразил он, — профессиональный интерес. Ну смотри, пилот. У флаера тоже есть кое-какие мозги, он не дурак, он может парковаться, может подчиняться парковочному диспетчеру, да многое может, потом узнаешь. Сейчас он улетел на стоянку и занял указанное ему место, а когда мы домой соберёмся и займём очередь на посадку, он сам рассчитает, когда и куда ему лететь, чтобы забрать нас точно и вовремя. Главное понял? Тут, Саня, детали не важны, с деталями я могу тебе до вечера рассказывать!
— Главное понял, — согласился я и ответил ему Олеговыми словами, — и даже больше, чем наполовину!
— А раз понял, — обрадовался тот, — то пристраивайтесь мне в хвост и дуйте за мной гуськом, не на прогулке, по делу идём! Можете смотреть по сторонам и копить вопросы, потеряться не бойтесь, я вас вижу, но и не старайтесь, время дорого, хорошо?
Мы кивнули, соглашаясь, и рванули за ним, стараясь не отстать, Олег первым, я за ним. Дима пошёл быстро, ловко вклиниваясь в общий ход толпы, мой стрелок тоже лавировал на уровне, московское происхождение позволило ему это делать, а вот я почувствовал себя сначала стеснённо, но потом представил, что это упражнение такое, на ловкость, в котором нужно успеть за остальными и при этом никого не толкнуть, никому не помешать, и дело пошло.
Мы шли по широким залам и переходам, поднимались по лестницам и галереям, смешавшись с толпой. Сначала я рассматривал людей, потому что глядел только на них, стараясь не столкнуться, и невольно увлёкся. Люди были разными, но люди были странными, я как будто не на городской улице находился, пусть и шла она через непредставимых размеров здание, я почувствовал себя в каком-то университете, пусть я и был там всего лишь один раз в жизни.
Почему в университете — да потому что только там я попал в общность людей, у которых у всех на лицах была как будто не печать красоты, нет, красота разная бывает, а открытости, одухотворённости, ума и любви к жизни, как-то так. На улице-то у нас кого только не встретишь, в нашем-то времени, там иногда такие можно морды увидеть, такие хари, что только вздрагиваешь, встретившись с ними глазами, и много их, и тащат они свою злобу, тупость и мерзость вместе с собой по улицам, а вот в университете этом их не было совсем. Делать им там по определению нечего, такие вот дела.
Тогда, помнится, мне немедленно захотелось стать студентом, захотелось немедленно влиться в ту прекрасную жизнь, что вели эти весёлые, не понимающие своего счастья ребята, и какую невнятную тоску я вдруг ощутил, поняв, что этого у меня не будет уже никогда.
В тот раз я всё же сумел справиться с собой, напомнив себе же, что зато у меня будет небо, будет ощущение полёта, будет исполнение мечты, но в глубине души всё равно что-то такое осталось. А тут раз — и как будто снова очутился там, откуда стартуют все дороги и где есть ощущение весны жизни.
Я ненароком расплылся в непроизвольной улыбке и какая-то встречная девушка тут же зацепилась за неё, восприняв на свой счёт, пытливо уперевшись в меня глазами да удивлённо-вопросительно, очень изящно вскинув вверх брови, но я показал ей одобрительно оттопыренный вверх большой палец на кулаке да заговорщицки подмигнул, мол, просто тобой любуюсь, ничего такого, чисто из восхищённых твоей красотой соображений, вот и всё, никакого двойного дна, просто радость, просто счастье, просто улыбка, просто спасибо тебе за то, что ты есть и просто попалась мне на пути.