Другие Звезды (СИ)
Зачем это и к чему — я не понял, да и не старался понять, это просто отложилось в моей памяти ещё одним фактом в ряду многих, я уже без удивления смотрел на самые разные фантастические вещи, да старался не отключаться, силой воли заставляя себя внимать.
Но всё когда-нибудь кончается, кончился и этот праздник знаний, и вот мы втроём стояли перед Тамарой Лукиничной на ватных ногах, Дима ошалел тоже, за компанию, и нам хотелось присесть где-нибудь в укромном уголке да молча посидеть, желательно пару часов, не меньше.
— Редко сейчас где увидишь таких стойких, тренированных молодых людей! — неожиданно похвалила нас экскурсовод, которую сам чёрт не брал, по сравнению с нами она была свежа и полна сил. — Мне и самой был интересен этот эксперимент, честно скажу, иногда я слишком сильно на вас давила, но вы выдержали всё! Может, следует и моим студентам иногда устраивать такое?
— Не стоит, наверное, — Олег чуть покачнулся, — хотя вам виднее. И спасибо большое!
— Спасибо, — включился и я, — за потраченное время, за науку, за всё спасибо.
— Пожалуйста, — ответила она, улыбаясь, — но теперь я не верю, что вы дикие. Не знающие многого — это да, но не дикие, это точно. Такой интерес и такие манеры не сымитируешь. Хотя и не моё это дело, миссис Артанис виднее, но у неё всегда находились какие-то странные интересы и тайные дела, что были мне совершенно непонятны.
Олег на это молча пожал плечами, мол, раскусили, но ничего не ответил, да она и не ждала ответа. А потом мы многословно с ней распрощались, вышло довольно сердечно, мы благодарили, она в ответ советовала нам заходить ещё, чтобы заняться какими-то отдельными периодами, которые нам точно следует знать для правильного мировоззрения, мы обещали непременно зайти, и таким макаром уже минут через пять очутились на площади перед музеем, там Тамара Лукинична ушла, и мы остались одни.
— Ну что, — сказал Дима, — планы поменялись. Я хотел было вас ещё в пару мест отвести, да куда там. И поздновато, и толку не будет. Может, зайдём куда-нибудь поедим да домой, переваривать еду и знания? Вы пиво будете?
Мы кивнули, и он много медленнее, чем раньше, повёл нас по улицам этого странного здания. Я шёл молча, пялился себе под ноги и пытался даже не собрать мысли в кучу, а просто успокоиться и немножко отодвинуть от себя всё то, что только что узнал. Завтра уже будет много легче, завтра я попытаюсь навести порядок в этих знаниях, Дима же обещал показать библиотеку, а пока следовало забыть обо всём, поесть да лететь домой, там я или сразу упаду спать, или завалюсь на шезлонг под звёздами во дворе, буду пить чай и думать о чём-нибудь этаком, сам ещё не знаю о чём, но буду.
А потом мы вошли в плотно набитое людьми заведение, и я очнулся. Там густо витали всякие вкусные запахи, там звякали ложки и вилки, там гомонили посетители и уютно, вполнакала, светили лампы, и у меня забурчал мгновенно проснувшийся живот, да зверски захотелось есть.
Дима сориентировался и нашёл нам свободный столик в плотно заставленном заведении, мы сели, и к нам тут же подкатился эдакий эталон официанта из далёкой галактики, во фраке и с четырьмя руками. Он сунул нам всем одновременно меню, дождался заказа и отчалил, сумев изобразить аристократическое удивление на моём борще и котлете с картошкой. Дима-то с Олегом спросили себе еды с до того странными названиями, что я бы и не понял, про что это, если бы где эти слова просто на улице услышал. Единственно, пиво тут называлось по-обычному, без изысков, и его мы заказали тоже.
— М-да, — протянул Олег, попробовав этого пива, — вот ведь дерьмище-то. А чего это у нас, ну, то есть в конуре нашей автомат кухонный спиртное заблокировал, а? Чья подстава, чьё неуважение? Я ведь, если бы знал, вспомнил бы пару сортов, всем бы лучше было! А то давись теперь вот этим, за-ради градуса только!
— Миссис Артанис блокнула, — Дима пожал плечами, не шибко-то и стесняясь признаться, а вот пиво действительно было плоховатым, без правильного вкуса, хоть и близко к нему, — опасается она немного твоей лихости в пристрастиях, Олег. Попроси по возвращении, мол, только для научных, дегустационных целей, на пользу обществу, и вернёт как было.
— Обязательно, — кивнул тот, — не пожалеете, точно тебе говорю. Работы непочатый край, но это потом, а пока…
Олег прервался, потому что нам принесли заказ, и вот тут я понял, что четыре руки для официанта — это самое то, а ещё лучше бы все шесть. Я с интересом заглянул в тарелки своих компаньонов, ничего там не понял и, ничего им не говоря, принялся за борщ по рецепту Олега, это я мог сказать точно. Единственно, было бы неплохо водки под него выпить, но первым подавать такую идею я не захотел, а остальные про неё не вспомнили, это ведь у меня был борщ, у них что-то другое, более подходящее под пиво.
Мы молча и быстро ели, отличаясь этим от всех остальных, остальные-то больше пришли сюда общаться и веселиться, чем просто набить животы. Олег это уловил и, в ударном темпе сожрав всё своё, принялся вертеться на стуле, что-то высматривая.
— Я сейчас, — заторопился Дима, посмотрев в наши пустые тарелки, — погодите…
— Да не спеши ты, — по-царски разрешил ему Олег, — подождём, ничего с нами не случится, мы привыкшие. Ты только вот мне что скажи, вот это и есть твои фурри? Это же они, правильно?
С этими словами он протянул руку в сторону стойки, и я увидел двух ярко одетых девушек, с самыми настоящими лисьими ушами и хвостами, пришлось даже глаза протирать.
— Э.… — замялся Дима, — да. Это они. Но, может быть, не сейчас? Может быть, потом?
— Да ладно тебе, — засмеялся Олег, — я же ничего, я же просто поговорить с ними хочу, просто посмотреть на них. За хвост там потрогать, может быть, если дадут. Нормально всё будет, Саня, ты со мной?
— Не, — отказался я, — мне сейчас разговаривать ни с кем не интересно, даже и с ними. Мне сейчас подумать хочется да пива попить.
— Как хочешь, — махнул на меня рукой Олег, поднимаясь с места, — да я недолго, не успеете соскучиться, мне хотя бы парой слов перекинуться только, а там посмотрим.
Я пожал плечами и откинулся на спинку кресла, подтянув себе стакан с пивом, Дима посмотрел на меня, и я поспешил его успокоить.
— Нормально всё будет, — пришлось сказать мне, — Олег, как бы он себя не вёл, прежде всего человек военный, понимаешь? Он точно знает, когда что можно, а когда нельзя, и не путает. Один раз, правда, по пьяной лавочке человека застрелил, но то когда было?
Дима поперхнулся и усерднее заработал ложкой, а я перевёл взгляд на общий зал и людей в нём, интересно же. Столики стояли плотно, но наш ряд находился на небольшом возвышении, следующий ряд пониже, чтобы не заслонять вид из панорамных окон на сияющую огнями планету. Я скользил благодушным взглядом поверх голов людей, и вдруг меня кольнуло что-то в самое сердце, как будто прямо под своим локтём я неожиданно увидел огромного, мерзкого паука.
Сначала я вообще не понял, в чём дело, и постарался справиться с собой, зажавшись и замерев, ведь ничего понятно не было, но потом взгляд мой сам собой опустился на компанию молодых людей и девушек прямо рядом с нами, рукой достать можно, они сидели справа и чуть ниже.
Одеты они были странно, но здесь все для меня были одеты странно, у этих вот преобладал чёрный цвет и серебро, цепи там ещё были всякие, заклёпки с шипами, но не это привлекло моё внимание, а притянула мой взгляд наколка на шее одного из них, что сидел ко мне спиной, на верхней части шеи, чуть ближе к бритому затылку. Там красовался самый настоящий имперский орёл, окаймлённый какой-то непонятной надписью так ненавидимым мною готическим шрифтом. Правда, опирался он не на свастику, а на круглый венок с неизвестным символом в центре, но мне уже было без разницы. И ещё, в их речи часто звучали немецкие слова, из сегодняшней лекции я понял, кто они и откуда, но поделать с собой ничего уже не мог.
Мгновенно вспыхнувшая злоба начала душить меня, и я не знал, что делать, и от этого незнания рука моя сама собой поднялась и сверху вниз, три раза, с оттяжкой постучала этому парную по бритой лысине. Тот резко оглянулся, подпрыгнув на месте, и гневно впился взглядом в мои глаза, чтобы тут же удивлённо отшатнуться, ведь я сейчас ненавидел его как никто раньше, и он это почувствовал, но он не понимал, почему и за что, ведь видели мы друг друга первый раз в жизни.