Полдень Грифона
Заметив этот взгляд, Лоран начал подозревать, что ничего хорошего ждать не приходится.
– Что было еще? – пытливо спросил он.
– Возвращаясь в лагерь, мы наткнулись на сторонника твоего брата.
Все как один отвели взгляд от склянки и повернулись к Хеши. Даже Нерисса, услышав про сторонника Самаэля, подошла ближе и с удвоенным интересом всмотрелась в незнакомое ей лицо. Наверняка ведьме не терпелось узнать хоть что-то про Ниорин, ведь именно с ней сбежал Сэм. Лоран и сам почувствовал, будто его ударила молния после слов Хеши.
Сторонник брата.
Интересно, что успел подготовить Самаэль за это время? Лоран хорошо знал брата, поэтому насторожился не напрасно. Что, если Сэм решит выкинуть что-нибудь из ряда вон выходящее в ближайшие дни?
Лоран едва смог собрать остатки двора: замка не было, один лишь полевой лагерь в окружении полуразрушенных хозяйственных построек и абы каких стен. Ни оборонительных пристроек, ни смотровых башен, лишь развалины и частокол по периметру, и тот недостроенный. Совет наследников Фенрирскьефтена развалился, из тринадцати человек уцелели лишь четверо, двое из которых решили оставить Великий Гринфордт после гибели Кастора и сбежать. Чтобы не ронять репутацию, Лоран был вынужден отдать приказ об их поимке и казнить изменников собственноручно, вместе с ними он пустил на плаху и палача Джодока – отцовского прихвостня, который не успел сбежать вовремя. Пришлось собирать новый состав для совета за сутки. В него вошли близнецы Юрай и Санти, Алира, Залия, Хеши и двое оставшихся советников из предыдущего состава. Отныне это было совсем другое объединение, и ему еще предстояло определиться с именем. Восемь человек, считая самого Лорана. Пока что общими усилиями получалось держать Великий Гринфордт на плаву, но прошло слишком мало времени, чтобы делать какие-то выводы, а угроза, что Самаэль может ударить в любой момент, лишний раз наводила на мысль: ситуация складывается не из лучших.
– Где этот человек теперь? – почти прорычал Лоран, подняв глаза на Хеши.
– Надеюсь, ты не подумал, что мы его упустили. Эта сволочь здесь, он заперт и никуда не денется.
Ничего не сказав в ответ, Лоран бросился к выходу из лазарета и, едва отбросив в сторону брезент, столкнулся с посыльным. Быстро поклонившись ему, парень отшагнул назад и понизил голос, чтобы только Лоран мог услышать его слова.
От вида перепуганных глаз юнца ему стало не по себе. Что еще за новости и будет ли хоть что-то хорошее в этот день? Лоран повернулся к мальчишке и тот прошептал:
– Прибыл посланец со срочным сообщением из Нортфроза…
По спине прошел холод. Лоран догадывался, что за вести могли прийти с севера вместе с посланцем. Все его мышцы одеревенели, на лице заходили желваки. Судя по изменившемуся выражению лица посыльного, тот испугался, взглянув на короля. Лоран попытался взять себя в руки и кивнул мальчишке, который поспешил убраться.
– В чем дело? – взволнованно поинтересовалась Алира из-за спины Лорана.
– Встретимся на улице примерно через полчаса, – вместо ответа бросил он и прихрамывая вышел из лазарета, проигнорировав пытливые взгляды друзей.
Как в тумане Лоран добрел до своего шатра и резко отбросил в сторону входную группу занавесей, врываясь в помещение, как ураган. Только после этого стража впустила внутрь посланца. Это был мужчина в теплой многослойной одежде и накидке из медвежьей шкуры, в которых ему было явно жарко на Великом Гринфордте, но посланец не торопился снимать лишние слои тканей – видимо, по наказу его короля пытался внушить одним своим видом трепет в сердце Лорана. Но тому было плевать на грозный вид северянина. Он спокойно прошел в шатер и, расстегнув застежку на мантии, аккуратно отложил ее в сторону.
– Добро пожаловать на Великий Гринфордт, сын севера, – поприветствовал посланца Лоран. – Тебя накормили, дали передохнуть после дороги?
– Благодарю за прием, ваше величество, – ответил посланец и поклонился. – Все вышеперечисленное было исполнено, милорд.
Его голос был низким, глубоким и басовитым, его звук заглушала густая курчавая борода, которая собиралась в две косы. Посланец тоже потянулся к застежке на шубе, но, как выяснилось, не за тем, чтобы снять тяжелые вещи, а для того, чтобы вытащить из-за пазухи свиток, скрепленный королевской печатью северного короля.
– Прошу принять вас сообщение, ваше величество, – проговорил мужчина и протянул Лорану свиток.
Не спеша тот взял послание из рук северянина и провел пальцем по печати, описывая подушечкой углубленный профиль белого медведя. Посланец молча наблюдал за ним чутким взглядом черных глаз. Лорану показалось, что мужчине известно куда больше положенного. В кронштейне громко хрустнуло тлеющее полено, словно пронзая раздувшееся напряжение. Не задерживая ни себя, ни гостя, Лоран развязал веревочку на свитке и, сорвав печать, развернул пергамент.
Скользя взглядом со строчки на строчку, он дошел до конца и, снова вернувшись к началу, перечитал сообщение несколько раз. Когда смысл послания ясно отпечатался в его памяти, Лоран, как предписывал свиток, подошел к кронштейну и сжег его в огне. Посланец молча наблюдал за каждым его действием и облегченно выдохнул, когда пергамент обратился в пепел. Запустив пятерню в волосы, Лоран напряженно всмотрелся в мыски своих ботинок и покачал головой.
– Вы ведь понимаете, что это единственный способ спасти ваш народ? – нарушив его размышления, проговорил северянин.
– Сдать свой остров Нортфрозу и стать вашей колонией? – Лоран усмехнулся и покачал головой. – Вынужден не согласиться.
– Отчего же? – поинтересовался посланец. – Вы слывете прозорливым человеком, ваше величество. Вряд ли вы не взвесили все риски и не рассчитали исходы. Вам от этого сотрудничества будет только выгода.
Судя по тому, как общался посланец, он знал немало, поэтому Лоран не побоялся говорить с ним откровенно. На груди у гостя, под меховой накидкой, блеснула королевская брошь в форме медвежьего профиля, в холку которого вонзились стрелы, – отличительный знак, дающий понять, что мужчина пользуется полным доверием северного короля.
– Либо добровольное порабощение Гринфордта, либо война с Нортфрозом, – задумчиво протянул Лоран. – Ваш король грамотно подобрал момент, чтобы начать торговаться.
– Мой король человек умный, ваше величество, – согласился посланец. – И он рассчитывает на вашу рассудительность. Вы не в том положении, чтобы вести войну сразу на двух фронтах.
Лоран поднял горящий, как угли, взгляд на посланца, и тот спокойно качнул головой.
– Прошло немного дней с тех пор, как пало знаменитое проклятие Одханы, но достаточно времени, чтобы расползлись слухи, ведь лазутчиков по всем островам много не только у вас, милорд. Мой король знает, что вы ведете кровопролитные сражения с нечистью Нижнего Миира. А теперь представьте, что к этому добавится еще и война с Нортфрозом. Подумайте хорошенько, ваше величество, в том ли вы будете состоянии, чтобы продолжать эти битвы?
Лоран свел брови к переносице, глядя на игру светотени: отблеск огня лентами падал на предметы и рисовал на полу кривые дрожащие силуэты, которые метались по ковру, дощатому настилу и ножкам комодов. Было в этом что-то умиротворяющее и в равной степени пугающее.
Сдаться Нортфрозу – значит отдать свои земли в полное пользование иноземцам, подчиниться северным законам и их королю, оставить свой народ без выбора. Не на это Лоран рассчитывал. Его королевство пока еще было слабо, но он точно знал, что не согласен идти на условия севера и может дать отпор Нортфрозу. Если искать поддержку не у магов, можно послать за помощью на Гроузос, Айскрохилл и на юг; возможно, получится подтянуть войска союзников и появится шанс отбить Великий Гринфордт. К тому же не стоило списывать со счетов и боевой дух Теневых стражей.
